Кейт захлопала в ладоши:
— Потрясающе!
Ты никогда не успеваешь, всегда приходишь поздно.
Едва родившись, мы учимся ждать…
О, а-а-а…
Ты ждешь автобуса…
Внезапно за спиной у Даррена распахнулась дверь, и он замолчал. В кабинет вошел редактор.
— Так-так, — сердечно промолвил Деннис Уэмисс. — Что здесь происходит? Даррен, я понимаю, что ты в восторге от своей истории о Слэк-Палисэйдс, но это не значит, что у тебя нет других дел.
— Я редактирую «Что в имени твоем», мистер Уэмисс. — Зазвенев браслетами, Даррен одним прыжком вернулся за свой стол. — Рукопись пришла совсем недавно, и я только сказал Кейт, о какой фамилии на этой неделе идет речь. Вы же знаете, с каким нетерпением она ждет…
Редактор одобрительно кивнул и направился в свой кабинет размером с телефонную будку.
Еженедельная рубрика «Что в имени твоем» посвящалась истории местных фамилий. Она не попала под нож Хардстоуна, потому что Уэмисс высокопарно назвал ее «прелюдией», привлекающей интерес читателей к разделу частных объявлений «Рождения и браки». Хотя была и другая причина — по-видимому, основная: для нее бесплатно писал бывший школьный учитель, увлекающийся этимологией. Его статьи были у Кейт и Даррена постоянным поводом для шуток, потому что он выбирал слишком уж простые фамилии. «Ваша фамилия Батчер?
[6]
— вслух зачитывал Даррен. — Тогда скорее всего кто-то из ваших предков был мясником или торговал мясом».
Кейт тоже села за стол и с неохотой приступила к своему самому нелюбимому занятию — составлению графика ближайших событий: собраний пенсионеров, ленчей Союза матерей и других «развлекательных мероприятий». Этот материал «Меркьюри» регулярно публиковала под заголовком «Предстоящие события». Список всегда был немаленьким, а с приходом нового владельца стал еще больше. Хардстоун считал, что клубы и пабы, в которых проходят собрания, просто обязаны размещать в газете свою рекламу.
— Давай… — сказал Даррен. — Расскажи мне о самом интересном.
— Гм… ну… В следующую пятницу методисты из Слэк-Боттом устраивают соревнования по висту в сельском клубе.
Даррен одобрительно захихикал:
— Что здесь можно сказать? Нужно держаться от них подальше…
— А бойскауты из Шестьдесят девятого гримсдайкского южного отряда приглашают в свои ряды биверов.
[7]
— Само собой разумеется, — фыркнул Даррен.
— Следующее собрание Клуба слабослышащих пройдет четырнадцатого…
— А? Что ты говоришь? — закричал Даррен, прикладывая ладонь к уху.
— А с пятницы будут регулярно проходить вечера живой музыки в… Господи, я же совсем забыла!
И Кейт рассказала ему о беседе с Джелин Шоу. Даррен сиял от восторга — это было заметно даже на его мертвенно-бледном лице.
— Думаешь, она нас пригласит?
— Не сомневаюсь.
— А где это?
— В «Панч ап».
— В «Панч ап»? — Восторга у Даррена поубавилось. — Ты шутишь? Мне казалось, что живой концерт в его стенах — это потасовка с болельщиками «Манчестер юнайтед».
— Судя по всему, уже нет. Джелин Шоу хочет вывести паб на более высокий уровень и собирается приглашать местных музыкантов.
Разволновавшись, Даррен запустил худые, унизанные кольцами пальцы в волосы — черно-фиолетовые, обильно смазанные гелем и топорщившиеся, словно иглы ежа. Подведенные черным карандашом глаза сияли.
— Здорово! Это как раз то, что нам нужно. Я ей позвоню, — улыбнулся он и добавил: — Сегодня Слэкмаклетуэйт, а завтра — весь мир.
— А где Джоан? — спросила Кейт. Она только сейчас заметила, что обычно аккуратный стол их менеджера по продажам на этот раз выглядит идеально чистым. Можно сказать, совсем пустым.
— Да, я забыл тебе сказать… — Даррен прикусил нижнюю губу, покрытую черной помадой. — Тут произошла такая неприятная сцена из-за «Рождений и браков».
— Правда? — Даже учитывая переменчивое настроение нового владельца газеты, сложно было представить, что страница с информацией о смертях и рождениях или небольшие объявления о продаже принадлежностей для боулинга (в связи с кончиной прежнего владельца) или с призывом «Избавьтесь от ужасного акцента!» могут вызвать у него отрицательные эмоции. Кейт выжидающе смотрела на Даррена.
— Ты ведь в курсе, что в последнее время Хардстоун требовал от Джоан расширить раздел?
Кейт кивнула.
— Похоже, она очень волновалась и делала ошибки в записях. Одна двадцативосьмилетняя женщина пожелала сообщить, что выходит замуж за фермера тридцати лет…
— И?..
— А в объявлении в итоге было написано, что ей пятьдесят восемь, а фермеру восемьдесят…
— О Господи!
— Хардстоун ужасно разозлился. Ты ведь его знаешь: как только встает вопрос о судебных исках и перспективе за что-то платить…
— Но для Джоан такие ошибки совсем нехарактерны!
— Она нервничала и говорила мне, что последнее время плохо спит. Помнишь, в каком состоянии она вернулась после разговора с Хардстоуном о плане продаж?
Конечно, Кейт помнила. Всегда розовые щеки Джоан в тот раз были серыми — такими же, как ее волосы после химической завивки.
Даррен взволнованно теребил заклепку в носу.
— Джоан, бедняжка, никогда не слышала о планах продаж. Она думала, это как-то связано с теми людьми, которые ночуют на раскладных стульях около универмага «Харродз». А уж что такое в ее понимании крупноформатная таблица, я даже думать боюсь! Но, как бы там ни было, новости такие — сегодня Джоан вызвал Хардстоун, и, честно говоря, я не жду ее назад. Если вспомнить последние события в Слэк-Палисэйдс, вряд ли он готов проявить сочувствие.
Погрустнев, Кейт вертела в пальцах скрепку. Она не представляла «Меркьюри» без менеджера по продажам. Джоан нельзя назвать яркой личностью — скорее она была тихой, как мышка, — но ее оптимизм, безумная любовь к королевской семье и вкуснейшие вишневые пироги вот уже много лет были неразрывно связаны с их командой. В особенности пироги. Как ей удавалось добиться того, чтобы тесто не намокало, а начинка лежала ровным слоем, Джоан хранила в строгом секрете.
— Я буду скучать по ее оговоркам, — с грустью произнес Даррен. — У меня набралась уже приличная коллекция. Как тот перерыв на ленч, когда она проторчала в супермаркете, пытаясь найти «брахматический» уксус…
Кейт кивнула, вспомнив «репродуктивную мебель», которую хотела купить Джоан, и ее мечту провести ближайший отпуск на греческом острове Пафос. Интересно, удастся ли ей туда добраться?
