— Саймон! — крикнул неумолимый Дэвид, поворачиваясь к дому. — Ну где этот мальчишка? — недовольно проворчал он.
— О, подождите минутку! У меня для вас кое-что есть.
Джанет торопливо бросилась в дом. Как нарочно, в тот самый момент, когда она вошла с крыльца, с черного хода появился Сион. Он сел в машину.
Джанет выбежала на улицу с большим пластмассовым подносом.
— Вот, возьмите. — Ловко просунув поднос в окошко, она поставила его на колени пристегнутой ремнями безопасности Грейс. — Нельзя, чтобы вы путешествовали на пустой желудок, — добавила она. — Я думаю, вы поедите в дороге.
Грейс изумленно уставилась на рыбу и жареную картошку домашнего приготовления, с ломтиками лимона.
— А на десерт яблочный пирог, — продолжала Джанет, засовывая в «бардачок» большой бумажный пакет. — О, и не забудьте вот это.
Порывшись в кармане фартука, она бросила на поднос горсть пакетиков соли, уксуса и кетчупа, набранных, как решила Грейс, в кафе, закусочных и аэропортах. Она уже обратила внимание на то, что полочка в ванной была уставлена крошечными флакончиками с шампунями, гелем для душа и увлажняющими кремами, сверкающими логотипами различных отелей.
— И еще вам понадобится вот это, — улыбнулась Джанет, протягивая пластмассовые нож и вилку в пакетике с надписью «Бритиш Эруэйз».
— Спасибо, — выдавила Грейс, мысленно отмечая, что выражение «обед на колесах» приобретает совершенно новое значение. — Право, не стоило так беспокоиться.
— О, ничего страшного, — просияла Джанет. — На кухне второй такой же поднос для Сиона. Подождите, я мигом принесу.
— Не трудись, — грубо остановил ее Сион.
— Да, не надо, — согласился Дэвид, нетерпеливо постукивая пальцами в желтых замшевых перчатках по рулевому колесу.
Джанет радостно улыбнулась.
— Веди машину аккуратно, — напутствовала она своего мужа. — Мне бы не хотелось потом выметать из нее картофельные крошки.
На следующий день, в понедельник вечером, Грейс нервно расхаживала по своей квартире. Оставалось десять минут до прихода Марии.
В преддверии этого визита Грейс предприняла несколько попыток навести хоть какое-то подобие порядка, однако ее жилище презрительно отмахнулось от них. Старания освободить зеркало от слоя пыли привели лишь к тому, что его поверхность покрылась разводами полировочного средства, достойными кисти великого Ван Гога. Бурые пятна таинственного происхождения на дне мойки стояли насмерть, сразу же бросаясь в глаза в беспощадно ярком свете. Подняв взгляд на голую лампочку, Грейс вспомнила, что еще несколько недель назад сняла покрытый грязью и засиженный мухами плафон, намереваясь его отмыть, но, не обнаружив чистящее средство, забыла повесить его на место. И теперь не имела понятия, где он.
Элли права. Она действительно живет как в свинарнике. Только сейчас Грейс заметила, как грязны ее окна — через них почти ничего не видно, а пользуясь посудой и столовыми приборами, она рискует подхватить столбняк. Прилипая подошвами к давно не мытому полу ванной, Грейс с опаской заглянула в темные глубины ванны. Она успела только обратить внимание на заляпанное зеркало и шлепки зубной пасты на раковине, как в дверь позвонили.
Грейс охватило чувство паники и вины. Она не имела понятия, как может выглядеть человек, у которого, как у Марии, вся жизнь пошла наперекосяк. Грейс представила себе глаза, округлившиеся от боли и тревоги, лоб, изборожденный морщинами отчаяния, спину, согнутую страданиями, узловатые руки, огрубевшие от бесконечной работы в мрачном железобетонном здании, разделенном на крохотные квартиры-клетушки. Наверное, надо будет пригласить Марию сесть и угостить ее чашкой чая. После всего пережитого несчастной женщине меньше всего на свете захочется убирать у нее в квартире.
Открыв дверь, Грейс с изумлением увидела перед собой привлекательную женщину в джинсовом костюме, со светлыми волосами, в которых блестели какие-то розовые полоски, с большой сумкой через плечо. Она вопросительно оглядела незнакомку с ног до головы. Свидетельница Иеговы? Сотрудница агентства изучения общественного мнения?
— Чем могу служить?
Женщина сверкнула ослепительной улыбкой, демонстрируя ровные белоснежные зубы.
— Я есть Мария? Я пришла убирать у вас?
Она снова улыбнулась. Грейс показалось, ей в лицо попал луч очень яркого прожектора. Все ее ожидания рассыпались в прах. Вместо сгорбленного, хромого создания перед ней стояла стройная, гибкая женщина, излучающая энергию.
Грейс провела ее на кухню. Порывшись в своей огромной сумке, Мария достала несколько тряпок самого разного размера и флаконы с картинками сверкающей посуды и кафельных полов. Полный арсенал оружия для борьбы с темными силами грязи и пыли.
— Отбеливатель, — улыбнулась Мария, размахивая особенно большой пластиковой бутылкой ярко-желтого цвета. — Ош-шень хороший. Ош-шень сильный.
При мысли о том, что весь этот отбеливатель стечет через сифон в унитазе в городскую канализацию, у Грейс к горлу подступил комок. В конце концов, в Темзу только совсем недавно вернулась рыба.
— Значит, вы… как бы это сказать… будете чистить везде… мм… где я скажу.
Просияв, Мария кивнула. Грейс отметила, что ее блузка безукоризненно отутюжена. Внезапно ее захлестнула неудержимая тоска. Слова сорвались с уст, прежде чем она успела их удержать.
— Мария… э… полагаю, вы не гладите?
Глаза домработницы от удивления вылезли на лоб. Ну конечно, поняла Грейс. Ну конечно, она не гладит. Это делают далеко не все домработницы.
— Не гла-ажу?
— Извините! — воскликнула Грейс. — Я сморозила глупость, спросив вас об этом.
— Ну конечно, я гла-ажу. А зачем же я еще нужна?
Грейс радостно просияла. У нее перед глазами тотчас же возникли бесконечные стопки отглаженного белья. Она со стыдом вспомнила гору скомканных рубашек в шкафу. Мария уже окупилась. За одно мгновение она втрое увеличила гардероб Грейс.
— А теперь спальня.
Войдя в комнату, Мария по-деловому оглядела мятое постельное белье. Грейс, обнюхав его сегодня утром, решила, что белье продержится еще неделю.
— Белье надо менять.
Вдруг ее внимание привлекло что-то другое. Мария схватила с ночного столика фотографию в серебряной рамке. Фотографию, на которой был заснят Сион, забрасывающий яйцами принцессу Маргарет. Он подарил ее Грейс на Рождество.
— А это что такое? — Мария пристально вгляделась в снимок. — Этот человек, — сказала она, вонзая ухоженный ноготь, покрытый блестящим голубым лаком, в лицо Сиона, — он что-то кинуть? Он не есть хороший.
— Гм… вообще-то это мой возлюбленный.
Пораженная Мария посмотрела на Грейс, затем снова перевела взгляд на фотографию.
— Но, мадам Грейс, — с укором произнесла она, — он не есть хороший, этот человек. Я говорю правду. Я в этом разбираться.
