Вскоре мысли начали путаться в голове, и он незаметно уснул. И где-то далеко в лабиринтах подсознания переплелись вымысел и реальность. Эли открыл входную дверь, ведущую в его бостонский дом. Он знал каждую ступеньку, каждый звук, каждую мысль, но по-прежнему чувствовал себя не в силах что-либо изменить. Всего лишь сверни за угол. Всего лишь уезжай прочь. Вместо этого он, как и в ночь убийства Линдси, описал круг, который с тех пор преследовал его во сне.
Он не мог ничего изменить и все-таки изменил. Он открыл входную дверь дома в Блэк Бэй и шагнул в подвал дома на Виски Бич. Затем, сжав в руке фонарик, принялся пробираться в темноте. Электричества нет, машинально подумалось ему. Электричества снова нет. Нужно включить генератор.
Он шел мимо полок, уставленных банками, на каждой – аккуратный ярлык. Клубничный компот, виноградный джем, консервированные персики, спаржевая фасоль, помидоры. Да, кто-то славно потрудился, подумал он, обходя груду картофеля. В Блафф-Хаусе много голодных ртов. В его доме сейчас все спали, каждый в своей кровати, Эйбра – рядом с ним. Сколько ртов нужно накормить, скольких защитить.
Он пообещал себе, что присмотрит за домом. Лэндоны – хозяева своего слова. Ему придется восстановить подачу электричества, обеспечить тепло, безопасность, защиту всего того, что принадлежит ему, и тех, кого он любит и кто не способен сам за себя постоять.
И вновь сквозь невнятный гул до него донесся стук металла о камень. Метроном, отбивающий время. Кто-то находится в его доме, кто-то стучит по стенам. Угрожает тем, кого он должен защитить. Сжав в руке пистолет, он посмотрел вниз и увидел блеск дуэльного пистолета. Его вороненая сталь на свету кажется синей и зловещей, как море.
Он шел вперед до тех пор, пока гул не превратился в громкий рокот.
Но когда он вошел в старую часть подвала, то не заметил там ничего, кроме ямы, вспоровшей землю глубоким швом. Он подошел к ней ближе и, заглянув вглубь, увидел ее.
Это была не Линдси. На дне ямы лежала Эйбра в намокшей от крови рубашке, ее буйная грива волос была в бурых пятнах.
Из тени вышел Вулф и остался стоять в лучах голубого света. Помоги мне. Помоги ей. Откликаясь на этот зов, Эли рухнул на колени и потянулся к Эйбре. Холодно. Слишком холодно. Руки испачкались в крови Эйбры, и ему вспомнилась Линдси.
Слишком поздно. Нет, этого не может быть. Он не мог опоздать. Только не повторение того ужаса. Только не с Эйброй. Вулф поднял пистолет. Ты виноват. Их кровь – на твоих руках. На этот раз тебе не уйти от ответственности.
Грохот и эхо выстрела вернули Эли из сна в реальность. Отчаянно хватая ртом воздух, он прижал руку к груди, в которую выстрелил приснившийся ему Вулф. Он опустил голову, ожидая увидеть на себе кровь. Его сердце гулко стучало в груди, первобытный страх не спешил уходить.
Он потянулся к тому месту, где должна была лежать Эйбра, но оно оказалось пустым. Уже утро, успокоил он себя. Это был всего лишь страшный сон, а сейчас утро и солнце проникает через стеклянные двери террасы. В доме все спокойно, никакой опасности нет. Эйбра уже встала и занялась делами.
Все прекрасно. Эли поднялся в постели, увидел свернувшуюся в клубочек собаку у двери, прижимавшую лапой игрушечную косточку, подарок Эйбры. По какой-то причине вид спящей Барби улучшил его настроение, напомнил о том, что на свете есть такие прекрасные вещи, как добрая собака и солнечное воскресное утро.
Он будет наслаждаться этой незамысловатой красотой окружающего мира до тех пор, пока та будет существовать, несмотря на все сложности жизни и неприятные сны.
В ту минуту, когда ноги Эли коснулись пола, Барби подняла голову и вильнула хвостом.
– Все отлично, – произнес он вслух. Затем, натянув джинсы и толстовку, отправился на поиски Эйбры.
Он не очень удивился, застав ее в комнате с тренажерами. Его поразило другое – вместе с ней там находилась и Эстер. Неукротимая Эстер Лэндон сидела, скрестив ноги, на красном коврике, одетая в черные коротенькие брючки и сиреневый топик, оставлявший руки и плечи голыми.
На ее левой руке был хорошо виден глубокий шрам, оставшийся после хирургической операции. Этот шрам почему-то напомнил Эли длинную яму, вырытую в подвале дома неизвестными кладоискателями. Он в очередной раз подумал, что любимую бабушку и родной дом будет защищать, не щадя собственной жизни.
– Делай вдох и тянись влево. Тянись, Эстер, но не слишком сильно!
– Похоже, ты жалеешь меня, заставляешь делать упражнения для дряхлых старушек.
Раздражение, прозвучавшее в голосе старой леди, придавало происходящему довольно комичный характер.
– Успокойся. Мы просто делаем все медленно, как нужно. Дышим. Вдох. Обе руки вверх, ладони соприкасаются. Повторим дважды.
С этими словами Эйбра встала и, опустившись на колени позади Эстер, помассировала ей плечи.
– Ты хорошо знаешь, какие мышцы следует размять, девочка.
– У тебя здесь все сильно напряжено. Расслабься, Эстер. Плечи опусти и отведи назад. Мы всего лишь разминаемся.
– Одному богу ведомо, зачем мне это нужно. Утром я просыпаюсь и чувствую, что все тело напряглось. Теряю гибкость. Я даже не знаю, смогу ли нагнуться и дотронуться до пола.
– Успокойся. Гибкость вернется к тебе. Кстати, что сказали врачи? Все могло быть хуже…
– …и я могла умереть, – закончила фразу Эстер.
Эли видел профиль Эйбры и потому заметил, что та на миг закрыла глаза.
– Скажи спасибо, что у тебя крепкие кости и сильное сердце.
– И крепкая голова.
– Спору нет. Ты всегда заботилась о своем здоровье и вела активный образ жизни. Сейчас ты идешь на поправку, и тебе нужно проявлять терпение. Надеюсь, к лету ты уже будешь принимать позу «полумесяца» и садиться на шпагат.
– К стыду своему, я не знала таких поз в ту пору, когда мой муж – тоже Эли – был жив. А жаль.
До Эли не сразу дошел смысл слов бабушки, но когда он понял, то от удивления разинул рот. Эйбра, в отличие от него, все поняла сразу и, не удержавшись, расхохоталась.
– В память о любимом муже сделай выдох, так, чтобы пупок прилип к позвоночнику, и наклонись вперед. Нежно. Нежно.
– Надеюсь, Эйбра, молодой Эли по достоинству оценил твою гибкость.
– Готова это подтвердить.
Услышав такое признание, молодой Эли поспешил удалиться.
Он заварит кофе, возьмет с собой кружку и пойдет с собаками на прогулку. Когда он вернется, Эстер закончит делать упражнения и оденется, как подобает бабушке взрослого внука. И, возможно, намек на секс Эстер с дедом отодвинется на дальние закоулки памяти. Направившись в кухню, Эли уловил доносившийся оттуда аромат. Его сестра, одетая в розовую пижаму, уже наслаждалась бодрящим напитком.
Лежавшая на полу Сэди зашевелилась, привстала, и они с Барби обнюхали друг друга.
