– Мы обыскали дом Эли Лэндона до того, как злоумышленник успел подложить пистолет. Или, возможно, тогда он не собирался этого делать, – сказал Хансон. – Извините, детектив, что перебил вас.
– Ничего страшного. В последние дни Вулф пытался получить ордер на обыск вашего дома, мисс Уолш. Но его начальство на это не пошло, так же как и мое. Однако он продолжает гнуть свою линию. Утверждает, что получил анонимный звонок, в котором сообщалось, что звонивший видел женщину с длинными волосами, направлявшуюся к маяку в ту ночь, когда был убит Кирби Дункан.
– Понятно, – отозвалась Эйбра. Ей казалось, будто в ее желудке разверзся бездонный каньон. – Вы находите в моем доме пистолет. Из этого следует, что это я стреляла в Дункана или была сообщницей убийцы. Неужели мне придется звонить моему адвокату?
– Вообще-то это не помешает, но в данный момент мне все это сильно напоминает ловушку. Но тем не менее нам придется сделать все, что требуется по закону.
– Хорошо.
– Послушайте, мисс Уолш… Эйбра, – произнес он, попробовав лимонад. – Я скажу вам, как мое начальство смотрит на это дело и как мой начальник поведет себя. Если вы имеете какое-то отношение к убийству Дункана, то почему вы, черт побери, не выбросили пистолет со скалы в море, особенно после того, как мы произвели обыск в Блафф-Хаусе? Для чего вам было прятать оружие в коробку с благовониями? В таком случае вы получаетесь круглой дурой, которой не хватает мозгов, чтобы избавиться от улик. Но при общении с вами понимаешь, что вы совсем не такая.
Не доверяя собственному голосу, Эйбра кивнула в ответ.
– Вы нашли в своем доме пистолет и позвонили в полицию, чтобы сообщить о находке. По случайному совпадению, полицейский, занимающийся расследованием убийства жены Эли Лэндона, получает анонимный звонок – с заранее оплаченной одноразовой симки, – в котором сообщается, что через три недели после случившегося этот самый аноним в ночь убийства видел возле маяка женщину, похожую на вас, Эйбра, с такими же волосами и такой же фигурой.
– И детектив Вулф поверил этому анониму.
– Мы этого точно не знаем, но он пытался на основании этого звонка добиться ордера на обыск в вашем доме. Судя по всему, пистолет вам действительно подбросили. Преступник подстроил ловушку, причем, как мне кажется, не слишком убедительную. Думаю, что и Вулф не поверит в нее, но от своей затеи обыскать ваш дом тоже не откажется.
– Но здесь нет ничего такого… Ничего… только этот пистолет.
– Нам придется поступить так, как требует закон. Я могу обратиться к начальству за ордером, но будет лучше, если вы сами разрешите полиции осмотреть дом.
Эйбре была неприятна сама мысль об этом. Но что поделать? Лишь бы все поскорее закончилось.
– Хорошо, обыскивайте, смотрите, ищите, делайте все, что вам нужно.
– Великолепно. Когда мы закончим, я хочу, чтобы вы убедились, что окна и двери в вашем доме надежно закрыты.
– Обещаю вам. Думаю, что ночи я буду проводить или в Блафф-Хаусе, или у моей соседки, до тех пор, пока… в общем, какое-то время. Да, вам ведь теперь придется и Эли сообщить об этом? – Она опустила руку, поймав себя на том, что машинально крутит на шее кулон. – Скоро приезжает его семья. Они хотят все вместе отпраздновать Пасху. Если станет известно, что я нашла пистолет, все ужасно расстроятся.
– До тех пор, пока не возникнет необходимости еще раз поговорить с ним я ничего не стану ему рассказывать.
– Спасибо.
– Я позвонил начальству и попросил, чтобы прислали кого-нибудь снять отпечатки пальцев…
– Я все понимаю, это работа.
– Верно.
Вскоре появились вызванные Корбеттом специалисты. Дом невелик, подумала Эйбра, обыск проведут быстро. Придется уступить, уйти, чтобы не путаться под ногами. Наверное, Эли испытывал то же самое, решила она, когда к нему домой в поисках улик приходила полиция и обыскивала все комнаты. Ему, как и ей, казалось, что дом на какое-то время перестал быть его домом. Принадлежащие ему вещи перестали быть его вещами.
К Эйбре подошел Винни.
– Они уже заканчивают. Ничего не нашли, – сообщил он. – Ни на окнах, ни на коробке отпечатков не обнаружено. – Он дружески погладил ее по спине. – Обыск – это формальность, Эйбра. Успокойся. То, что ты согласилась на него, не требуя ордера, лишь добавляет очков в пользу в версии, что оружие тебе подбросили.
– Я понимаю.
– Хочешь, я еще побуду с тобой?
– Нет, не надо. Тебе нужно домой, к семье. – Раскрашивать вместе с сыном пасхальные яйца, мысленно добавила она. – Зачем тратить на меня свое личное время?
– Тогда звони мне когда угодно и по любому поводу.
– Обязательно. Сейчас немного приведу себя в порядок и отправлюсь в Блафф-Хаус. Хочу увидеться с Эстер.
– Передавай ей от меня привет. Могу тебя подождать, и мы вместе выйдем из дома.
– Нет, спасибо, не надо. Не беспокойся за меня. Сейчас светлый день. На берегу полно людей. Он не посмеет напасть на меня.
– Обязательно закрой двери и окна.
– Непременно.
Эйбра проводила Хансона до порога. Соседка из дома напротив помахала ей рукой и продолжила вскапывать в палисаднике землю. По улице катились на велосипедах двое мальчишек.
Вокруг слишком много людей, заверила себя Эйбра. Никто не осмелится напасть на меня в этот час. Да и какой смысл?
Взяв пакет для мусора, она зашла в спальню, где, опустившись на колени, сложила в него все, что было рассыпано по полу, вместе с коробкой. Она не знала, к чему прикасался этот тип. Но даже если бы и знала, то все равно выбросила бы все, что было в шкафу.
Затем она слегка освежила макияж, взяла сумку и сунула в нее нужные вещи, включая рисунок. Прибрав в кухне, достала пироги с земляникой и ревенем, что испекла накануне, сложила их в картонную коробку. Отнесла все это в машину и вернулась за кошельком. Закрыв входную дверь, Эйбра почувствовала, как екнуло ее сердце.
Она так любит этот дом! Вот только когда она снова почувствует себя в нем в безопасности?
Глава 19
Блафф-Хаус наполнился людьми, шумом и суетой. Эли уже забыл, как могут звучать одновременно много голосов, как много дел могут накладываться одно на другое, как много может возникнуть вопросов, требующих немедленного ответа. После короткого первоначального шока он пришел к выводу, что ему даже нравится воцарившийся в доме хаос. Нравится переносить багаж наверх, а тарелки на кухню, нравится наблюдать за шустрой племянницей, сующей нос во все углы, видеть, что сделал матери приятное, когда предложил фрукты и сыр, сказав, что все, наверное, проголодались с дороги.
Но самое большое удовольствие ему доставило наблюдать за стоящей на террасе Эстер. Она смотрела на море, и ветер трепал ее седые волосы. Эли подошел к ней, и они обнялись. Сидящая у ног бабушки Сэди подняла голову, вильнула хвостом и снова погрузилась в сон.
