— Она такая сверкающая, сказала сестра. Я всегда считала, что «роллсы» относятся к классическим моделям. Как, например, военный «седан» времен Первой мировой войны машина для настоящих офицеров.
Если вы когда-нибудь видели новый «ролле», то подумайте сами. Корпус маленький, слишком много металла; формы обтекаемые, но тяжелые и неуклюжие на вид. Очень похож на «ягуара», хотя и более громоздкий. Британские формы, если вы понимаете, о чем я говорю. Мне такую машину не всучили бы даже на спор, и я видел, что Фэй склонялась к тому же мнению. «Ролле», на который мы смотрели, имел серебристо-голубую окраску, с большим количеством хрома. Фактически машина вся сияла полированной поверхностью, и это радовало Чарли, потому что ему нравился металл, а не пластик и дерево.
— Реальная тачка, восклицал он.
Парень явно понимал, что не сможет навязать нам свои вкусы. Тем не менее он продолжал повторяться и вести себя бестактным образом. Если отбросить ругательства и вульгарные выражения, его словарный запас соответствовал уровню шестилетнего ребенка: несколько фраз перекрывали весь диапазон потребностей.
— Вот уж действительно машина, подытожил он, направляясь к дому родственника, которого мы иногда навещали в Сан-Франциско. Но ей не место в Петалуме.
— Особенно на парковке у твоего завода, со смехом добавил я.
— Нам пришлось бы вложить в нее почти все деньги, заметила Фэй. Двенадцать тысяч долларов.
— Черт! рявкнул Чарли. Ее можно купить и дешевле. Я знаю парня, который заведует салоном «Бритиш Мотор Кар».
Судя по всему, он хотел этот «ролле». Будь он один, то, наверное, купил бы его. Но их деньги должны были пойти на дом в Марин-Каунти, нравилось это Чарли или нет. Фэй не позволила бы ему приобрести еще одну машину. Кроме «мерседеса» он владел «триумфом», «студебеккером голден хавк» и несколькими грузовиками, предназначенными для бизнеса. Фэй заказала архитектору отопление на электрических батареях, а в тех краях, где они жили, электричество грозило обойтись им в целое состояние. Все нормальные люди пользовались бутаном или жгли дрова. Но Фэй всегда хотелось быть особенной. На коровьем пастбище моя сестра возводила современный дом, превосходящий по роскоши даже особняки в Сан-Франциско, с нишами для душевых кабин, с разноцветным кафелем и панелями из красного дерева, с лампами дневного света, кухней под заказ, посудомоечными машинами и электрическими сушилками, с приемниками, проигрывателями и динамиками, вделанными прямо в колонны комнат. Дом имел стеклянную стену с видом на пастбище. В центре гостиной располагался камин, с округлой жаровней для барбекю и с вытяжкой, ведущей в черный дымоход. На тот случай, если какое-то горящее полено выкатится из огня, пол вокруг камина покрыли каменной плиткой. Фэй захотелось иметь четыре спальные комнаты плюс кабинет для Чарли, в котором можно было бы размещать гостей. Три ванные распределялись следующим образом: одна для детей, одна для гостей и одна для Фэй и Чарли. Еще были швейная комната, мастерская, семейный и обеденный залы и даже комната для холодильника. Почти везде имелись телевизоры.
Все здание покоилось на огромной бетонной плите. Эта плита и каменное покрытие на полу в гостиной делали дом ужасно холодным, поэтому обогреватели никогда не выключались разве что в самый разгар лета. Если вы выключали электрические батареи и шли спать, то утром дом казался холодильной камерой в сыром промозглом погребе. После завершения строительства Чарли, Фэй и дети переехали в особняк. Несмотря на камин и обогреватели, они мерзли там с октября по апрель. В дождливые сезоны вода во дворе не впитывалась в землю, а просачивалась в дом через щели под дверями и рамой стеклянной стены. В 1955 году особняк оказался буквально посреди пруда и простоял так два месяца. Им пришлось вызвать подрядчика и сделать новую дренажную систему, чтобы осушить участок и отвести грунтовые воды от дома. В 1956 году они установили в каждой комнате двадцатидвухвольтовые настенные радиаторы, с ручным управлением и термостатами, потому что из-за сырости одежда и постельное белье покрывались плесенью. Однажды зимой электроэнергия отключалась на несколько дней. Они не могли готовить на электроплите. Насосы, которые откачивали грунтовые воды, тоже перестали работать. Электрические нагреватели бездействовали. Все приходилось варить и разогревать в камине. Фэй стирала одежду в цинковом ведре, подвешенном над горящими поленьями. С той поры, как они поселились в доме, все четверо каждую зиму подхватывали простуду. Им сделали три отдельные системы обогрева, но дом по-прежнему оставался холодным. К примеру, длинный коридор между детскими комнатами и гостиной вообще не отапливался, и малышки мерзли, выбегая в пижамах из теплых комнат на холод, а затем возвращаясь обратно. Причем они делали это каждый вечер, по крайней мере по шесть раз.
Перебравшись в эту глушь, Фэй не смогла найти толковую няньку для девочек, и в результате они с Чарли перестали навещать друзей и знакомых. Людям приходилось приезжать к ним в особняк, а на дорогу от Сан-Франциско до Дрейкз-Лендинга требовалось около полутора часов нелегкой езды.
И все-таки они любили свой дом. У них имелись четыре черномордые овцы, поедавшие траву за стеклянной стеной, арабский конь, большущий колли ростом с пони, который выигрывал призы на выставках собак, и несколько красивых импортных уток. Можно сказать, что то время, когда я жил вместе с ними, было лучшим в моей жизни.
(три)
Подскакивая от тряски, они ехали в грузовом «форд-пикапе». Чарли сидел за рулем, а Элси на заднем сиденье. Когда машина свернула с асфальта на гравий, ему пришлось объехать яму, по обочине дороги. На холме паслась овца. Чуть ниже белел фермерский домик.
— Ты купишь мне жвачку? спросила Элси. Там в магазине? Ты купишь мне «Блэк Джек»?
— Значит, еще и жвачку, сжимая руль, проворчал Чарли.
Он поехал быстрее. Рулевое колесо буквально вырывалось из рук. Я должен купить коробку «тампакс», напомнил он себе. Тампакс и жевательную резинку. Интересно, что они там скажут, в «Мэйфер-маркет»? И как я буду выглядеть?
Он задумался. Почему она заставляет меня делать это? Привозить ей «тампакс»?
— Что мы будем покупать в универсаме? спросила Элси.
— «Тампакс»! рявкнул он. И твою жвачку!
В его голосе было столько ярости, что девочка испуганно вскинула голову и посмотрела на него. Прижавшись к двери и съежившись, она осторожно спросила:
— Ты чего?
— Сама она стесняется делать такие покупки. Поэтому просит меня. Черт бы ее побрал! Она за тавляет меня ходить и покупать ей тампоны!
Я когда-нибудь убью ее, подумал он.
Конечно, она придумала хороший повод. Он поехал в Олему на встречу с друзьями. Фэй позвонила и попросила его купить коробку «тампакс» по дороге назад. «Милый, ты же знаешь, „Мэйфер" закроется через час. Сама я не успею». Универсам закрывался в пять или шесть часов вечера. Он не помнил точно. Иногда так, а в другие дни эдак.
Но что случится, если она не получит тампоны? Неужели истечет кровью до смерти? «Тампакс» это ведь затычка, типа пробки. Или нет? Он попытался представить себе устройство женских гениталий. Откуда берется кровь? Наверное, откуда-нибудь оттуда. Черт, я не обязан знать о таких вещах. Это ее личное дело. Тем не менее, подумал он, раз женщины используют тампоны, значит, так и нужно. Должны же они как-то задерживать кровотечение…
