Вдруг на экране вновь возникла дикторша и, держа в руках листок, принялась читать:
— Только сейчас нам сообщили, что сегодня утром в областную больницу из районного центра Новоармейска было доставлено около семидесяти человек с признаками тяжелого отравления. Как удалось узнать, все они накануне присутствовали на презентации нового торгового центра.
В ходе проводимого следствия выяснилось, что отравление произошло из-за употребления некачественной продукции тарасовского завода армянских вин «Ковчег».
Я подпрыгнула на диване и пролила на себя чай. Вот те на! Интересно, знает ли Арсен? Дикторша уже исчезла, и на экране появилась заставка с весенним лесом. На лестнице послышались тяжелые шаги. Я оглянулась и увидела Кечаяна, который сбегал вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Пояс длинного махрового халата развязался, и полы халата развевались, как крылья, демонстрируя волосатую грудь и спортивные штаны. Обычно степенный директор винного завода был похож на взбесившуюся летучую мышь. Казалось, сейчас он взлетит и прицепится к люстре, повиснув вниз головой.
— Женя, вы видели, слышали? Этого не может быть! Я произвожу качественную продукцию! Мне надо немедленно на завод.
— Не стоит впадать в панику, — спокойно ответила я. — И вам никуда не надо ехать. Особенно после вчерашнего. Ведь под рукой есть куча телефонов. Позвоните и узнайте, как обстоят дела. А я пока узнаю подробности следствия.
— Какой телефон?! — Мне показалось, что от возмущения у Арсена даже волосы на мохнатой груди встали дыбом. — Я нужен сейчас на заводе, представляю, что там сейчас творится. Я немедленно туда еду.
Я встала с дивана. Какой упрямый клиент попался! Но я тоже с норовом. Посмотрим, кто кого.
— Конечно, Арсен Баграмович, вы можете ехать на «Ковчег» и подвергать себя по дороге смертельной опасности, но без меня. Я вас попросила остаться сегодня дома не ради собственного удовольствия, а для того, чтобы сохранить вам жизнь. Однако я вижу, вам на это наплевать. Поэтому я умываю руки и немедленно отправляюсь домой. А то, что с вами будет происходить дальше, — уже не моя забота.
Весь шарм и все обаяние Арсена мгновенно куда-то улетучились. Он подошел ко мне вплотную и зло уставился на меня.
Мне показалось, что он заорет сейчас на весь дом, но Кечаян, видимо, вспомнил о спящей жене и перешел на хриплый зловещий шепот:
— А как же моя семья? Что будет с женой и сыном, если меня убьют? Как вы посмотрите после этого им в глаза? И потом… На каком основании вы запрещаете мне покидать мой дом? Я что, под домашним арестом?
Вот так номер! Он не слушается меня, когда я говорю о том, что надо делать для его же безопасности, а я после этого должна отвечать за то, что с ним может произойти в мое отсутствие. Еще и пытается орать. Хам! Я еле сдержалась и, чтобы не наговорить кучу гадостей клиенту в лицо, начала про себя считать: раз, два, три, четыре, пять.., я спокойна.., я совершенно спокойна…
Овладев своими эмоциями, я тихо произнесла:
— Вы не нуждаетесь больше в моих услугах и решаете действовать самостоятельно. Я вас правильно поняла?
Я решила гнуть до конца. Отказывается, и черт с ним. Пусть поступает как хочет.
Но Лину мне все-таки было жалко.
Кечаян угрюмо молчал. Я развернулась и пошла к лестнице.
— Женя, вы куда? — Арсен опять говорил нормальным спокойным голосом.
— Вещи собирать. Я считаю мою работу в этом доме оконченной, но все-таки повторю: если вы думаете, что вчерашний инцидент — пустяк, то глубоко заблуждаетесь. Боюсь, это только начало. Но, как говорится, хозяин — барин. Можете отправляться куда угодно. Всего доброго!
— Какие вещи, куда собирать, вы что?!
А как же мы без вас?!
— Не знаю, — буркнула я. — Сами решайте.
— Женя, остановитесь, умоляю вас! Не уезжайте никуда, я сделаю все, как вы скажете…
Последние слова он практически прошептал, но мне их было достаточно. Вот так-то! Один — ноль в пользу Женечки.
Я развернулась и спустилась вниз. Кечаян стоял, опустив глаза.
— Поймите меня правильно, Арсен. Вам на самом деле пока лучше оставаться дома.
В конце концов, вспомните о Лине. Она сейчас в вас нуждается, как никогда. Не трепите ей нервы. Кстати, как она себя чувствует?
— Она всю ночь не спала, уснула только под утро, когда светало уже. Женя, как вы думаете, что могло произойти в Новоармейске? Что за некачественная наша продукция там появилась? Я очень хорошо помню, что с этим районом договор о поставках мы не заключали.
Кечаян выглядел таким несчастным, что мне на мгновение стало жалко его. Захотелось успокоить его, обнять, погладить по голове, сказать, что все будет хорошо.
Но я тут же мысленно пинками отогнала от себя это желание и, напустив на себя сурово-обиженный вид, гордо произнесла:
— Я не знаю, что там случилось, но мы с вами выясним. Вместе. Вдвоем! Ясно? — Я сделала ударение на слове «вдвоем» и вопросительно посмотрела на своего клиента.
— Конечно, ясно, — произнес Арсен примирительным тоном. — Простите меня за сегодняшнее, пожалуйста.
— Пожалуйста, прощаю. Но это первый и последний раз, — в тон ему сказала я и улыбнулась. — Повторяю: если еще раз такое повторится, то можете меня даже не упрашивать.
Однако странные же мы, бабы. Сначала на нас мужики орут, потом мы их жалеем и широко улыбаемся. А кто и когда будет жалеть нас? Поразмышляв таким образом о тяжкой бабьей судьбине, я опять сделала строгое лицо:
— Кстати, хотела вас спросить. Мне вчера рассказали, что на вас было совершено нападение несколько лет назад. А я об этом ничего не знаю. Расскажите мне.
Арсен поморщился:
— Да нечего рассказывать. Залез на территорию какой-то придурок. Как потом оказалось, на самом деле ненормальный.
Лет на двадцать меня старше, в отцы мне годился. Но выглядел он намного моложе — румяный такой, кожа гладкая, ни одного седого волоса. Я в тот день по цехам ходил, а тут он откуда ни, возьмись. И с ножом здоровенным вдруг на меня кинулся. Рядом Володя Семенов стоял. Он-то меня и спас, но ему мужик ножом руку пропорол. Володя потом почти два месяца на больничном был. Я после этого попросил его стать моим личным телохранителем. Парень он смышленый, соображает, как и в каких ситуациях себя вести. А того мужика в психиатрической клинике заперли — экспертиза признала его невменяемым. Хотя позже мне сказали, что за него кто-то деньги заплатил, чтобы его в тюрьму не упекли.
— А вы не думаете, что давнее покушение и последние события как-то связаны между собой?
— Ну что вы, Женя, сколько уже лет прошло! Если бы меня хотели еще тогда убить, то давно убили бы. И наверное, не стали бы подсылать психопата.
