— А мы не нарушаем, — дружелюбно сказал Игорь.
— Как не нарушаем? — спросил мент и всмотрелся в Игоря снизу вверх. — Что значит не нарушаем?
Он чего-то хотел — денег или какого-то их унижения, расплаты за ослушание, но поскольку Катька не понимала, что они сделали, неясно было, какие компенсации предлагать.
— А что мы нарушаем? — спросил Игорь.
— А что это мы вопросы задаем? — спросил мент.
— Не знаю, — сказал Игорь. — Не знаю, чего это вы вопросы задаете.
— А вот мы сейчас в отделение пойдем и там по-другому поговорим, — весело сказал мент. Чувствовалось, что ему необыкновенно приятно даже говорить об этой перспективе.
— А почему это мы туда пойдем?
— А потому, что комендантское положение! — объявил он. — Комендантское положение — что такое? Знаем, что такое?
В этом его постоянном обобщении — нарушаем, пройдем, знаем, — было что-то от союза палача и жертвы, от их, что ли, мистического брака; Катьке очень не нравилось, что он их все время с собой объединял, и злость в ней постепенно становилась сильней испуга.
— Знаем, — милолюбиво кивнул Игорь.
— И что там сказано? Там сказано, пункт девятый, подпункт «а». Что мы имеем право. Задерживать до трех суток для выяснения.
Трое суток, подумала Катька. Сережа с Подушей с ума сойдут. Им же ничего не сообщат. Я ничего не успею. Господи, если он действительно инопланетянин, неужели у них нет чего-нибудь на этот случай? Бластера или как это называется. Почему он взглядом не испепелит эту круглорожую тварь?!
— Ну, — сказал Игорь. — Так ведь это если нарушаем.
— А мы не нарушаем? — спросил мент. — Прописка московская, а что мы здесь делаем?
— На дачу едем.
— И где у нас дача?
— В Тарасовке.
— А что это мы при комендантском положении на дачу едем?
— Так ведь там ничего не сказано про дачу!
«Откуда он знает, — подумала Катька, — он что, читал это чертово комендантское положение, о котором я вообще впервые слышу?».
— Там сказано, — радостно сообщил мент. — Там все сказано. Там сказано в пункте семь, подпункт «б»: не нарушать границ населенного пункта проживания, при отъезде получать открепительный талон для немедленной регистрации в новом пункте проживания, при отъезде более чем на трое суток получать справку с места работы.
— У нас меньше трех суток, — примирительно сказал Игорь.
— А это подпункт «в», при отъезде менее трех суток иметь при себе документ, удостоверяющий личность. Что мы имеем основным документом, удостоверяющим личность гражданина Федерации?
— Мы имеем паспорт, — сказал Игорь.
— И где мы его имеем?
— Я никогда его с собой не ношу, — быстро сказала Катька. — Истреплется же. Вот у меня удостоверение, вы же видели.
— Удостоверение, — сказал мент, — не может являться основным документом.
— Там же подпункт «г», — мягко сказал Игорь. — При отсутствии основного документа штраф на месте в размере минимального оклада, то есть сто рублей.
Он быстро достал сторублевку.
Мент удовлетворенно кивнул.
— Когда возвращаемся в Москву?
— Вы — не знаю, — не сдержалась Катька, — а мы сегодня вечером.
— А мы завтра, — непонятно с чего сказал мент. — Ну, там и увидимся.
Он откозырял и отошел.
— Он что, всю эту комедию затеял ради ста рублей? — спросила Катька, когда они отошли. Ее все еще колотило.
— Почему, — Игорь пожал плечами. — Он свою работу делает.
— Какую, в задницу, работу?! Дачников ловить — его работа?
— Да нет. Передал мне все, что нужно.
— По-моему, это ты ему передал.
— Ну, думай как знаешь.
— Стоп. — Катька остановилась и дернула его за руку. — Ты хочешь сказать, что в этом… был какой-то смысл?
— Какой-то был. Кать, пошли, а?
— Нет, ты мне объясни, пожалуйста. Что он тебе передал?
— Девять «а», семь «б», семь «в», — терпеливо сказал Игорь.
— Эти подпункты идиотские? Из комендантского положения?
— Кать, нет никакого комендантского положения.
— Он что… — Катька задохнулась. — Ваш связной?
— Господи, ну какой связной? Он обычный мент, за сто рублей выполнил простое поручение.
— А кто ему поручил?
— Наши поручили, которые меня ведут.
— Он что, не мог по-человечески сказать?
— А что он мог сказать? Ему поручили передать мне такие-то и такие-то пункты, он передал, спасибо. Что мы, должны каждому менту объяснять их смысл? Звонят из центра, говорят: вот комендантское положение. Задержите такого-то и ознакомьте с пунктами. Получив отзыв, оставьте его в покое.
— И какой отзыв?
— Сто рублей. Ты думала, это взятка? Таких цифр уже нет. За такую взятку он жопу не поднимет.
— Постой, постой, — Катька никак не могла проассоциировать мента с инопланетными наблюдателями. — То есть он вообще не знает, кто ты такой?
— Понятия не имеет. Сидит наш человек в областном УВД и ему звонит, и все.
— Позвонить тебе на мобильный они не могут?
— Сейчас? Когда все разговоры пишутся? Ты вообще, что ли?!
— Ну, шифром…
— Кать, ты заметила, что я сегодня без мобильника?
— Нет. А почему?
— На хрена мне светить Тарасовку? По мобильнику же они пеленгуют в момент. Это база, про которую ни один человек не должен знать. Я Бог знает на какое нарушение иду, что тебя туда беру. Спаси Кракатук, чтобы пронесло.
— А по сети они не могли с тобой связаться?
— Где у меня сейчас сеть, скажи, пожалуйста?
— А откуда они знают, что ты в Столбовой?
— Господи! Тебе вообще все рассказать, да? Тебе русским вашим языком сказано: меня ведут! Чип во мне, понимаешь?
— Где?
— На бороде! Откуда я знаю, где. Может, я захочу выковырять и сбежать.
— А ты не хочешь?
— Нет, не хочу. Что я здесь делать буду?
— Да. Логично. И что значат эти пункты?
— Ничего не значат. Идем.
— Нет, ты ответь, пожалуйста.
— Они значат! — взорвался Игорь. — Что если мы через пять дней не стартуем, то всем капец! А пункт «в» — это вообще куругач, полный, немедленный, третьей степени.
— Куругач?
— Куругач. Уругус-куругач, если угодно.
