– Старая знакомая. – Чья-то сильная рука больно сдавила мое предплечье.
Я обернулась: это был Ларионов, коллега Родиона Китороага, владельца утонувшей «шестерки».
– Да ты просто красавица. – Он с ухмылкой посмотрел на мое опухшее лицо. – Все еще хочешь купить эту машину у Родиона? – Ларионов неприятно хихикнул.
– Разве мы перешли на «ты»? – спокойно спросила я.
Он не нашел что ответить, только сильно дернул меня за руку и потянул в сторону зарослей.
– Пошли, поговорить надо. – Я послушно следовала за ним. – Петров, – он обратился к милиционеру, который энергично размахивал руками возле эвакуатора, указывая, как надо грузить машину, – я скоро вернусь.
Петров кивнул шефу и снова переключил внимание на эвакуатор.
– Кто ты такая? – спросил Ларионов, когда наши силуэты скрылись от глаз посторонних в зарослях орешника.
– Какая разница? – огрызнулась я.
– Слушай, ты, покусанная пчелами, – Ларионов попытался схватить меня за воротник, но у моей декольтированной блузки воротника не было. Он скользнул рукой по моей груди, замешкался и ухватил меня обеими руками за плечи. – Я разговаривал с Родионом, он не собирался продавать свою машину и о твоем существовании понятия не имеет. Так что говори, кто ты такая? И именем начальника РУВД тоже можешь не прикрываться, это тебе не поможет, детка!
– А теперь ты меня послушай. – Я попыталась скинуть руки Ларионова со своих плеч, но он еще крепче сжал пальцы, удерживая меня. – Перед тобой отчитываться я не собираюсь, рылом не вышел. А вот с другом твоим, Родиком, с удовольствием побеседую и только ему скажу, кто я такая и зачем пришла.
– Ты еще поговори, – Ларионов сверлил меня ненавистным взглядом, – не тебе решать, с кем разговаривать.
– Ошибаетесь, мне, – ответила я и тут же нанесла сотруднику милиции болезненный удар коленом в пах. Он немного ослабил хватку, и я с силой развела локти в стороны, сбивая со своих плеч руки противника. Затем схватила Ларионова за воротник рубашки, притягивая его к себе, и повторила удар в пах. Он рухнул на колени, прикрывая живот руками.
– Ах ты, сука, я ведь тебя на куски порву! – хрипел Ларионов. – Пет…
Я не позволила ему позвать своего коллегу: ударом в затылок я помогла несчастному потерять сознание. После чего привела себя в порядок, поправила блузку, отряхнула бриджи и вышла из зарослей орешника.
«Шестерку» к этому времени погрузили на эвакуатор, Петров самодовольно потирал ладони, удовлетворенный своим участием в деле. Но тут он увидел меня и с удивлением спросил:
– А Ларионов где?
– Там, – я равнодушно махнула в сторону кустов. – По телефону разговаривает. – Я неспешно продолжила путь к своей машине. Мне не стоило вызывать подозрений, и я старалась выглядеть спокойной.
Но Петров решил лично удостовериться в правдивости моих слов и пошел к орешнику. Я прибавила шаг, села в машину, медленно съехала на проселочную дорогу и надавила на газ.
– Задержите ее! – закричал Петров за моей спиной. Но я не сомневалась, что погони не будет, хотя бы потому, что единственное транспортное средство, не считая эвакуатора, на котором можно было бы за мной погнаться, стояло в зарослях травы. И пока они оттуда выберутся, я успею уйти на приличное расстояние.
На трассе я пристроилась за большим туристическим автобусом, следующим в Тарасов. Прикрываясь автобусом, я миновала пост ГАИ при въезде в город. Сначала неотрывно следовала за «Икарусом», а на самом посту обогнала свое прикрытие с левой стороны, уходя от глаз бдительного инспектора.
Вернувшись домой, я сразу поставила «Фольксваген» в гараж: похоже, некоторое время мне придется поездить на другом транспорте. Милиция очень не любит, когда нападают на их сотрудников, и передвигаться на своей машине по городу, а тем более за его пределами, мне будет сложновато.
Из дома я прежде всего позвонила в автосервис, другу Сашке, и предупредила, что мне нужна машина напрокат. Он пообещал, что подберет что-нибудь стоящее.
– Ты сумеешь вернуть машину в надлежащем виде? – усмехнулся Саня, который не раз возвращал используемым мною машинам первозданный вид.
– Постараюсь.
Затем я набрала номер Порошина. И снова Володя тянул с ответом, я уж было подумала, что он потерял свой телефон, но он все-таки ответил, когда я уже собиралась отключиться.
– Охотникова, ты?
– Разумеется, – удивилась я такому вопросу. – Разве с этого номера тебе может позвонить кто-то другой?
– Мне сейчас некогда, я перезвоню.
– Нет! – крикнула я в трубку. – Это важно, очень важно!
Он замолчал, я слышала только его дыхание в трубке.
– Меня всегда настораживает, когда ты звонишь сразу после происшествия, – сказал он с грустью в голосе.
– О каком происшествии ты говоришь?
– Не важно, – он попытался уйти от прямого ответа.
– Может, я смогу помочь?
– Охотникова, только не говори, что нападение на сотрудника милиции в Горловке – это твоих рук дело?
– А, это, – я сделала небольшую паузу, – это – моих рук.
– Я убью тебя! – прорычал Володя в трубку.
– Через час в кафе «Кофе Грин», устроит?
– Через полчаса! – резко заявил он.
Я посмотрелась в зеркало, подправила макияж и подтянула повыше декольте. Бриджи сменила на короткую юбку, ботинки – на туфли и поспешила на встречу с Порошиным.
На такси я быстро доехала до сервиса, где меня поджидал очень симпатичный и малогабаритный «Фольксваген»-«жук».
– Саша, ты что, издеваешься? – Я скептически посмотрела на своего друга. Он прикрывал рот рукой, пряча от меня улыбку. – Я серьезно: что это такое?
Саша не сдержался и рассмеялся во весь голос.
– Прости, прости. – Он отворачивался от меня, но продолжал задорно смеяться.
– Ха, ха, ха, – спародировала я его. – Что это значит? Как я могу работать на такой машине? Я должна быть незаметной, а это насекомое просто орет во все горло: посмотрите на меня, догоните меня! – Саша во время моего монолога просто давился от смеха. – Прекрати ржать! – не сдержалась я.
– Прости, Женя, прости, я представил, как ты будешь уходить от погони на этой машине.
– И что конкретно тебя так рассмешило?
– В торговом центре ты сможешь запросто въехать в лифт.
– В метро проскочить через турникет, а в лесу за березой спрятаться, – предложила я свои варианты.
– Точно, – он не унимался.
– Дай мне нормальную машину, – разозлилась я на Сашку.
– Прости, не могу, ничего нет. Завтра утром подберу тебе другую машину, но сейчас есть только эта. Прости, Женя, – он совладал с собой и перестал дразнить меня своим дурацким смехом.
