Богатырь уж не стал огорчать ушкуйника, не сказал, что попали они в подземелье вовсе не ради него.
Тут как раз вернулся Джульверн. Ботан радостно потирал руки, заляпанные и обожжённые химикатами.
– Рядовой Буслаев! – объявил главнокомандующий Жихарев. – Умыться, почистить зубы и отдыхать! К ночи разбужу, будете дневальным!
(Да, дневальный – он и ночью дневальный. На таких вот парадоксах армия и держится!)
Васька охотно побежал выполнять команду.
– Чего тут только нет, – сказал Джульверн. – Даже воду сюда провели… От жажды не умрём! Я велел сделать запас.
– Вода – это плохо, – угрюмо сказал Костя. – Не будут они с нами договариваться, а утопят всех, как котят.
– Побоятся, – сказал ботан. – Мы ведь с тобой держим в кулаке всю здешнюю оборонку, ювелирку, чеканку монет и промышленное производство. Всю научно-техническую элиту. Для государства таких людей потерять – это всего лишиться, а на носу война. Она в Европе всегда на носу…
– И всё равно, – проворчал Костя, – не нравится мне твоя затея с заложниками. Ведь кто так поступает? Только бандиты.
– Не скажи, – возразил ботан. – А как же борцы за свободу?
– Убийцы они за свободу, – сказал Костя. – А мы теперь вровень с ними становимся… Нужно было тупо бежать и не мудрить.
– Но ведь тупо бежать неинтересно, – сказал Джульверн. – А теперь мы тоже войдём в легенду, не хуже прочих. Тут, в подвале, пороха и прочих компонентов хватит, чтобы весь город поднять на воздух!
Историю последней войны генеральский сын знал неплохо, не по учебникам.
– Даже гитлеровцы Прагу не взорвали, – сказал он. – И наши освобождали аккуратненько так, щадили красоту. А мы поднимем на воздух?
– Ну, это уж на крайняк, – сказал ботан. – Ведь какая у нас главная цель? Живыми вернуться домой и выручить своих родных. Любой ценой. Я правильно понимаю?
– Правильно, – сквозь зубы сказал богатырь. – Только от этой правильности не легче. Видишь – что-то не торопится пока твой Рудик с ответом!
– Император Священной Римской империи германской нации – не хвост собачий, – сказал Филимонов. – Там ведь протокол, церемонии всякие. Тем более что и отправили китайца. Да и не привыкли они к таким экстремальным ситуациям. Пока найдут переговорщика, пока созовут государственный совет, пока соберут выкуп… Скоро только кошки родятся!
Косте только и оставалось, что вздыхать и сомневаться. Самое тяжкое испытание в жизни – выбор…
– Вот что, – сказал он наконец. – Отставить переговоры. Выпустим всех – и будем прорываться!
– А людей погоним впереди себя живым щитом? – сказал Джульверн. – Под огонь из мушкетов?
– А что, разве уже есть мушкеты? – растерялся Жихарев.
Неизвестно, на что решился бы богатырь, но тут в потолок постучали.
Вернее, грохнуло так, словно кто-то на поверхности решил заколотить в землю огромную сваю, да наткнулся на кирпичный свод.
Потом ударило ещё раз. И ещё. И ещё.
Встревоженные мастера повыскакивали из своих келеек и стали вопросительно глядеть на Джульверна. А что он мог им сказать?
Полетели первые кирпичи, и все, кто был в зале, невольно отпрянули к стенам.
Обитатели вольера никуда отпрянуть не могли и поэтому просто вопили от страха так, что проснулся недовольный Буслай. На грохот он не обратил никакого внимания, а вот крикунов приструнил по-своему.
А Костя Жихарев даже облегчённо выдохнул – вот сейчас всё само собой и определится… Потолок рухнет, и всему…
Кажется, император нашёл самое простое решение проблемы!
Но из дыры в потолке сперва показались огромные глиняные ступни, похожие на утюги, потом глиняные же ноги и, наконец, их обладатель целиком.
Друзья сразу поняли, что перед ними знаменитый Пражский Голем, хоть и не видели старинного чешского кинофильма.
Как и в фильме, страж гетто был похож на коренастого столичного ремесленника, обстриженного под горшок. А физиономия была глупая-преглупая – должно быть, чтобы не стал умничать и своевольничать.
Но если явился Голем – значит, у его хозяина закончилась наконец мучительно праздная суббота.
Так что ещё поживём…
И мастера, и шарлатаны недовольно зашумели:
– Надо же – нехристи уже и до нас добрались!
– Распустил император своего любимчика!
– Ой, братья, он сейчас как пойдёт нас пинать, топтать…
– Давно надо было повесить старого дурака!
– Выжечь змеиное гнездо с конфискацией!
– Изыди, идол иудейский! Заклинаю тебя именем Асмодея и Астарота, Бегемота и Автобота, Бельфегора и Киркегора!
– Колосс-то, братцы, на глиняных ногах! Тащите кувалды! Разнесём болвана в черепки, а потом и до хозяев доберёмся!
– Чтобы ихним духом в городе и не пахло!
– Чуму разносят!
– Детей похищают!
– Спички воруют!
– Дома не ночуют!
И орали-то, между прочим, не тёмные религиозные фанатики, а передовые люди своего времени, гуманисты…
Голем сделал шаг в сторону – и храбрецы снова бросились подпирать стены.
Костя воспользовался моментом и возгласил унаследованным от отца командирским голосом:
– Смир-рно! Совсем распустились! Личному составу молчать, ждать моих распоряжений и бояться дикаря из Тартарии! Я вам покажу кувалду в сто пудов!
Из пролома в потолке выпала верёвочная лестница.
– Вылезай первым! – велел Костя ботану. – Потом пойдут остальные. Мы с Буслаем будем прикрывать…
Джульверна не пришлось просить два раза, он взялся было за бамбуковую перекладину – но тут чуть не на голову ему вынесло из дыры ногами вперёд давешнего китайца.
Филимонов всплеснул руками.
– Почтенный сюцай! Как вы здесь очутились?
Лю Седьмой отряхнул шёлковый халат с драконами, снял с головы шёлковую шапочку и об колено выбил из неё пыль. Потом лукаво поглядел на ботана и сказал:
– Позволять молодым людям делать глупости – значит, нарушать установления Неба. Вэйскому павлину никогда не догнать курицу из Фучжоу. Один совершенномудрый – тонкая былинка на ветру, двое совершенномудрых – надёжная опора державы. К счастью, в этом городе нашёлся и второй…
Точно – из дыры возникли бледные ноги в домашних тапочках.
Солидный рабби Лёв сильно уступал китайцу в физической подготовке, он кое-как спустился вниз. Халат на каббалисте был полосатый, а на голову он нахлобучил огромную шапку с опушкой из рыжего меха.
Потом вся компания уселась за столом, а Голем остался стоять, как чучело медведя с подносом в старинном ресторане.
