Но, повертев головами, твари бодрым шагом направились к ней. В просветах мелькали их головы с пепельно-серой кожей, провалы ртов, руки, болтающиеся плетьми.
Зомби? Куски гнилого мяса, которые живут за счет того, что напитываются чужой кровью? Похоже на то. Уж лучше пусть муравьи съедают, чем эти.
С трудом поднявшись на четвереньки, Дым отполз глубже в берлогу, вспомнил о том, что поранил босую ногу и мысленно выругался. Бесполезно прятаться: зомбаки на кровь идут.
Вот уже они метрах в десяти: белесые остекленевшие глаза, отслоившиеся лоскуты кожи на щеках, сизо-бурое гнилое мясо. Тянет мертвечиной.
Бред! Такого не может быть в существующей вселенной! Наган точно накачал наркотой, и теперь все это мерещится. Дым беззвучно расхохотался, отчего голова закружилась с новой силой.
Ближний зомбак подошел к самой берлоге, и Дым рассмотрел его босые, измазанные грязью стопы. На лодыжке треснула кожа, обнажив белый голеностопный сустав.
«Что я могу? – думал Дым. – Попытаться дать отпор голыми руками. Это будет неуклюже и медленно – смерть неминуема. Но не ждать же смиренно, пока сожрут?»
Надо было сразу убегать… Точнее, уползать. А теперь…
Дым подполз к входу в берлогу вперед ногами, поджал колени, чтобы, когда тварь сунется, распрямиться и вытолкнуть зомби на поляну, а самому рвануть прочь, насколько позволит состояние. Главное, продержаться подольше, пока Нико не вернется. Если вернется. До чего же отвратительно быть беспомощным и зависимым!
Зашелестели раздвигаемые плети хмеля, и в берлогу сунулось умертвие. Дым ударил обеими ногами, чвакнули хрупкие ребра, и тварь выбросило наружу.
Дым выскочил следом, распрямился, готовый рвануть прочь, но перед глазами потемнело, и, чтобы не упасть, он привалился спиной к холму, защищая руками голову.
Донесся треск ломаемых веток, но Дым не видел, что происходило, готовился отражать атаку зомби вслепую.
Зарычала тварь, и, когда зрение вернулось, Дым увидел давешнего лобастого мутанта. Одного зомбака он месил мощными передними конечностями, второй, лишенный инстинкта самосохранения, шипел и пятился в сторону Дыма.
Прыжок – и второй зомби подмят мутантом и расплющен в блин. Башка умертвия оторвалась и откатилась в сторону, хищно клацая челюстями.
«Все хорошо», – услышал Дым Нико, с трудом повернул голову и сфокусировал взгляд: кукловод протягивал тощий вещмешок и скалился, обнажив мелкие острые зубы. Точнее – улыбался. За спиной у него угадывался ствол трофейного АК. Чуть дальше топтался мутант, ожидая новых команд. Нико посмотрел на него в упор, и тварь убралась в лес, но уходить не стала.
Силы оставили Дыма, и он соскользнул вниз спиной по холму, сел в траву. Кукловод вытащил из вещмешка аптечку – черную коробку с красным крестом и принялся там копаться. Дым закатил рукав, обнажая плечо с татуировкой, сделанной после окончания школы: пересечения рваных линий складывались в трудно читаемую надпись «Neveragain».
«Есть, – подумал Нико. – Антидот универсальный. Приготовься».
Видимо, организм Дыма истратил ресурс: веки сомкнулись сами собой, и он погрузился в состояние полусна-полубреда, отмечая, что стало трудно дышать.
Перед глазами крутились лица: Алан, которого он даже не оплакал, Аня, рожа зомби. Особенно обидным был велосипед, который предатель-Наган хотел установить в прихожей его, Дыма, квартире.
Он не почувствовал укола и перестал различать, где свои мысли, а где мысли Нико.
* * *
Проснулся Дым глубокой ночью. Он лежал на спине, и перед глазами было черным-черно. Пахло сырой землей и сочной майской зеленью.
Он перевернулся на живот и обнаружил себя в берлоге. Снаружи, потрескивая, горел костер, бросал огненные блики на сидящего Нико, опершегося об автомат. Совсем рядом стрекотал сверчок – еще протяжно, лениво, по-весеннему. Босые ноги мерзли, бока ломило – отлежал их Дым.
На четвереньках он выбрался из берлоги и притопал к костру, сел, нахохлившись. В мыслях было гулко и пусто. События прошедшего дня пока еще спали.
«Как ты?» – спросил Нико и поворошил угли костра – в небо взвились искры.
– Живой. Вроде бы получше мне.
«Теперь рассказывай, что ты натворил, что тебя так усиленно ловят».
– А ты в мыслях прочитай.
«Там каша, да и не этично это – лезть в голову без спроса. Я без труда читаю лишь адресованные мне мысли».
Дым уловил его ощущение – страх, что единственный человек, который его слышит, скоро исчезнет, и опять наступит холодное, безмолвное одиночество. Нико не хотелось расставаться с Дымом. Если и есть на земле самое одинокое существо, так это странный кукловод.
И Дым рассказал. По мере повествования пробудились злость и страх за Аню.
– Понимаешь, я даже не знаю, жива ли она, где ее искать? – Дым поднялся и заходил вперед-назад.
Отчаянье смешивалось с яростью, жаждой убивать. Сначала найти и вытащить Аню, затем выбраться из Зоны, мстить потом. И лишь после думать, как выживать в мире, где ты теперь – опасный преступник.
«Не позавидуешь тебе, – мысленно сказал Нико. – Но, кажется, я знаю, где твоя сестра».
Дым остолбенел, повернулся к Нико и постарался придушить надежду, расцветшую в душе пышным цветом: а если неправда? Дым почти не испытывал чувств, теперь же они пробудились и пугали больше, чем Зона со всеми ее обитателями: он не знал, что с ними делать, как не терять контроль и реагировать адекватно.
Нико начал издалека:
«Я уже говорил, что когда-то был человеком, работал журналистом. Мне надо было определенные события освещать однобоко, попросту говоря, лгать. А я не стал. Молод был, глуп, думал, что смогу победить систему правдой. И однажды ко мне пришли. Кто это был, до сих пор не знаю. Может, твои коллеги. Запихали в автозак и куда-то долго везли. Прибыли мы на военную базу: бетонный забор, за ним колючка под током, вышки с автоматчиками на каждом углу. Сначала мне думалось, что это тюрьма: уж очень похоже, но вскоре выяснилось, что все гораздо хуже. Это военная лаборатория. Ты что-нибудь слышал про артефакты, которые добывают в Зоне?»
– Что-то слышал, но не верил до конца. Думал, журналисты травят байки, – ответил Дым вслух. – Знаю, что они обладают чудесными свойствами, просто магическими.
«Все так. Артефакты рождаются в аномалиях, их добывают сталкеры, и свойства большинства артов неизвестны. Проверить их можно только на себе, но, сам понимаешь, желающих мало: можно облучиться, до срока постареть, истечь кровью», – он взял паузу и уставился на Дыма в упор.
– И что? – спросил он, уже догадываясь, куда клонит Нико.
«А то, что испытывают их в лаборатории на подопытных типа меня. У них подземная лаборатория, где содержат людей, которых никто не будет искать. Система безопасности на высшем уровне. Из меня хотели сделать воина – телепата, мне долго удавалось скрывать способности, и когда меня уже решили пустить в расход, взял под контроль одного из охранников, и он вывел меня и еще несколько человек. Их всех потом переловили, только я выжил».
