Годы, внутри которых спрятался образ девушки на коне. А еще самоходный миномет. Не подводная лодка, не летающая тарелка, а именно этот отлично знакомый аппарат. Кто же был тот пожилой мужчина? И что еще за Регуляторы? А может, это на самом деле только сон?
Но стоит лишь захотеть, и он припоминает ту девчонку, что скакала на коне, во всех подробностях – рыжие волосы, милое лицо… Милое. Родное. Хотя ничего особенного между ними не было. Почему? Ведь они любили друг друга, разве нет? Что мешало?
Ведь она ему безумно дорога. Безумно.
За женщин из прошлого Гош был готов убивать. За эту мог и собой пожертвовать. О тех осталась память, добрая память. А с этой рыжей хотелось быть здесь и сейчас.
Потому что эта девчонка – его нынешняя жизнь.
Смысл.
«И где ее теперь искать? – хмыкнул внутренний голос. – Снова искать…»
«Ерунда, – ответил Гош сам себе. – Главное, это не память о прошлом, мучительная и бесплодная. Это было теперь. В новом мире».
Черт побери, значит, вот как оно вышло. Я каждый день в новом мире умирал, думая, что все потеряно. А потом я встретил ее. И еще кого-то. Друзей? Да, нас была целая команда. И мы начали с чистого листа.
Одно удивительно: я полюбил эту девушку всем сердцем, и она меня тоже – кстати, звали ее как? – а мы пару раз поцеловались, и только.
Видимо, не мог забыть своего прошлого. Когда носил кольцо. Но я и сейчас помню это прошлое, даже намного лучше. И совершенно ясно: ничего уже не восстановишь, никого не найдешь, никуда не вернешься… Все погибли, и всё разрушено. Очень горько от утраты. Я всё потерял.
Но ведь что-то нашел!
И если раньше хотелось просто умереть от ощущения потери, то сейчас это не мешает мне быть человеком. Я твердо знаю: надо двигаться дальше, шевелиться, выдумывать новое, строить. Не разрушать. Я много разрушил. Стрелял в людей. И рыдал над собой, бедненьким. Хватит!
С ума сойти. Я был счастлив рядом с той девушкой, но не давал себе поверить, что вообще могу быть счастливым. Ибо жизнь моя кончена, и все такое прочее. Идиот! Строить жизнь с нуля можно и нужно. Создавать новое счастье во имя утраченного. Просто во имя любви. Тогда ничто не пройдет впустую, не рассыплется прахом. Тебя сломали, растоптали, убили? Отдышись и иди вперед.
Да, но как ее звали?!
И куда подевалась наша команда?
Надо двигаться. А в какую сторону?..
– Дымов! – донеслось издалека. – Георгий! Это вы?
Белла предупреждающе рыкнула, и Гош очнулся. В нескольких метрах от машины, благоразумно не подходя ближе, стоял какой-то молодой человек. Запыхавшийся, потный и растрепанный.
– Ну? – спросил Гош неприветливо. Очень уж этот парень смахивал на того гонца, которому голову рубят.
– Я от Бориса! У нас проблема. Только вы можете разобраться. Будьте добры!..
– Что такое? – удивился Гош. – У царя Бориса мания величия обострилась? Возомнил себя Иваном и хватается за посох?
Гонец всхрапнул, как запаленная лошадь. «Не от Кремля же ты сюда бежал! – подумал Гош. – А действительно, чего это он пешком?»
– У нас проблема на южном направлении. Приехали какие-то странные люди… Мы их в город пустить не можем. Но они спрашивают капитана Дымова. Борис подумал – вдруг это вы?
Гош широко раскрыл глаза и все-таки сунул в рот сигарету. Хотя следовало, наверное, не закурить, а выпить. И побольше.
– То есть он думает, это точно вы! – Гонец наконец отдышался и перестал судорожно хвататься за селезенку.
– Час от часу не легче… – пробормотал Гош. – А что за люди, ты их видел?
– Не-а. Вы поедете? Они стоят у заставы на Варшавском шоссе.
– Угу. И как только я за Кольцевую выйду, мне тут же ствол в затылок и приказ: ни шагу назад.
Гонец очень натурально вытаращился. Тонкости отношений Гоша с Борисом он вряд ли себе представлял.
«Может статься, это к лучшему, – подумал Гош. – Выгонят меня из города, и отлично. В Москве слишком много проблем. Рано или поздно здесь будет заварушка, мне придется в ней участвовать на той или иной стороне… Убьют еще. А я, можно сказать, только минуту назад жить начал. И сразу за мной люди приехали! Ну и чудеса. Капитан Дымов? Подумать страшно. Боязно даже надеяться. Ладно, что меня здесь держит? Ольга… Славный, добрый человек. Но этой Ольге я не муж и не брат. И я люблю другую. Ну, капитан Дымов, решайся. К черту отсюда! Все, решено».
– Ты откуда бежал? – спросил он у гонца.
– Я машину у поворота оставил. Сюда лучше пешком, кустами вдоль дороги, а то и тачку отнимут, и самого прибить могут запросто. У нас с анархистами не то чтобы война, но…
– Заткнись, – перебил его Гош. Достал из-за противосолнечного козырька блокнот и ручку. – Я здесь уже полдня, и не видел ни одного ствола. Ни у кого, понял?! Там же русским языком на щите написано: не держи оружие в руках! Не размахивай им! Конечно, если ты сюда с автоматом полезешь, тебе его в задницу вобьют. Решил носить пушку – стал мишенью. Закон фронтира. Специально выдуман для таких мест, где никакие законы не действуют. Ладно… Стой, жди. Я буду через пять минут.
Он вышел из машины, бросил под ноги сигарету. Гонец что-то обиженно пискнул вслед, но Гош не стал отвлекаться. Ему сейчас нужно было в нескольких фразах на бумаге сказать очень многое и не сделать Ольге слишком больно. «Про ее мужа и ребенка – забыть. А то с ума сойдет. Напишу просто: ты не помнишь, как мы расстались, а я успел с тех пор найти свою единственную любовь… Нет, ошибка. Чересчур обидно. Или написать правду? Допустим, так: у нас был чудесный служебный роман, а потом мы по-доброму разошлись, и у каждого началась своя жизнь, но мы даже звонили друг другу иногда… Да, нечто в этом роде. Чтобы и по правде все, и не слишком трагично. Давай, Гошка, ты же был рекламщиком, ты умел поворачивать факты нужной стороной».
Ольга все еще спала ровным глубоким сном, и Гош оставил записку на столе. Вовремя поймал Беллу, сунувшуюся было к кровати пообщаться с хорошим человеком. Бросил на Ольгу прощальный взгляд. Вспомнил другую Ольгу, и у нее безмолвно попросил прощения за все, что ждет его впереди. Будто последние слова сказал. Вдруг через полчаса убьют прямо на Варшавке, нужно старые дела закончить на всякий случай. Расставить точки.
И выскочил из комнаты, торопясь, чтобы не упела заесть совесть.
Гонец сидел в машине, опасливо поглядывая на лужайку перед домом, где местный народ потихоньку складывал костер, и кто-то уже перебирал гитарные струны. Гош пустил Беллу назад, уселся за руль, сделал глубокий вдох и повернул в замке ключ. «С этого момента – только вперед. Кто бы там ни спрашивал капитана Дымова… Неважно. Хороший знак, чтобы начать следующую главу. К черту отсюда. Если вспомню потом что-то важное… Ну, вернусь. Ничего они мне не сделают. Пустят как миленькие».
