– Ну, мы подойдем! – крикнули вдалеке.
– Давай! – отозвался знакомый голос. Олег зябко поежился и отполз по крыльцу на самый краешек. «Не положено незваному гостю по-барски рассиживаться в вальяжной позе. Незваному гостю следует быть скромным и застенчивым…»
На дорожке показалась Женя – в майке, джинсах и тапочках, с мокрым полотенцем на шее. Волосы у нее теперь были гораздо длиннее, чем в дни тульского противостояния, и Олег восхищенно охнул. Женя тоже переменилась, как и все вокруг. А может, просто немного повзрослела.
– Здравствуй, – тихонько сказал Олег.
– Привет. А… Ничего себе! – Женя остановилась и зачем-то взяла полотенце в руку.
– Вот, приехал… С извинениями. Пытаюсь набиваться в друзья.
Женя медленно намотала полотенце на кулак, и Олег вобрал голову в плечи.
– Я теперь совсем другой, – сообщил он на всякий случай. – Ты даже не представляешь насколько.
– Да это видно. – Женя подошла ближе и уселась на крыльцо рядом с Олегом. – Ну раз приехал – здравствуй. Надолго к нам?
– Как получится. Гош сказал – если вы не против…
– Кстати, где он?
– Здесь, – сообщил Олег дипломатично.
– Спит?
– Да. У него был очень усталый вид.
– Опять напился?
Олег смущенно развел руками – мол, это ваши дела, я здесь ни при чем.
– Плохо с ним? – спросил он осторожно. – Я заметил, Гош теперь совсем другой.
– Да он никакой! – зло сказала Женя и надолго замолчала. Видно было, что в дом ей идти уже не хочется.
– А где обещанные космонавты? – поинтересовался Олег в надежде переменить тему.
– Морис пасет, Серебряков с Димой сено возят. Хотят в ночное уйти, посидеть напоследок у костра. По-моему, им с нами тоскливо. Здоровые дядьки, у каждого дети были наших лет. Мы для них как немой укор, что своих не уберегли.
– Ну разве они виноваты…
– А какая разница?
– Наверное, да, – согласился Олег. – А что, пусть летают. Может, они в конце концов и докопаются до правды. Расскажут нам, что же это все-таки было. Война, авария, диверсия…
– Какая разница? – повторила Женя. Встала и медленно пошла от дома. Олег удивленно смотрел ей вслед. Он-то думал, что это и ее дом тоже.
На дороге показались старые знакомые, имен которых Олег не запомнил.
– Ты куда? – спросил Женю смуглый и черноволосый.
– К себе, – хмуро ответила девушка. – Полежу немного. А вы идите. Там Олег приехал. Олега помните? Ну, из Тулы.
– Ого! – Смуглый бросил короткий взгляд в сторону крыльца. – Здорово, вражья морда!
– Салют победителям! – отозвался гость.
– Понимает! – заметил второй мужчина. – Это правильно. А Гошка, значит, того-с… Ладно, Женечка, мы потом тебя позовем, хорошо? Между прочим, Регуляторы, а где наш большой друг?
– Так у него выходной.
– Все равно пора бы вернуться.
– А пойду-ка я в город звякну. Может, он там с очередной Джокондой застрял.
– А рация у него зачем?
– Костя, это же художник. Творческая натура. Порыв вдохновения, красивая модель. Бывает.
– Я позвоню Дяде Федору. А вы пока гостя развлекайте, – сказала Женя и ушла к административному зданию. Мужчины переглянулись и направились к крыльцу. У смуглого в руках оказался пакет, судя по очертаниям, набитый бутылками и консервными банками.
– Цыган, – представился он. – А это Костя.
– Вот и познакомились, – улыбнулся Олег, пожимая им руки. – Господа, я перед Георгием уже извинялся как мог. И вы тоже, бога ради, не держите зла. Со мной за последний месяц столько всего произошло… Как заново родился. Считайте, что в Туле имели дело с кем-то другим.
– Все меняются на глазах, – Костя зевнул. – Наверное, вирус проклятый наконец-то выдохся. Мы тоже, Олег, не те, что прежде. То есть голову оторвать можем. Но больше не хотим.
– Пора обмыть это дело, – заметил Цыган. – Ну-с, уважаемый коллега, где наши десять баксов? Где аннексия и контрибуция?
– Сейчас! – Олег почти бегом кинулся к машине.
Костя и Цыган переглянулись.
– Похоже, Гошка опять запил.
– Ну все-таки повод. – Костя ткнул пальцем через плечо, туда, где в багажнике Олег звенел посудой.
– Сегодня повод, а кто завтра проследит, чтобы он с утра не начал?
– Ты что, перетрудился?
– Костя, милый, ходить на работу в его же интересах. Он просто себя убивает.
– Если тебе за него так больно, подойди и скажи: «Капитан, через неделю готовы идти в рейд на Москву. Какие будут предложения?» Увидишь тогда, что в его интересах, а что нет.
– Ну какая еще Москва?! – взмолился Цыган. – Жить надоело? Договорились же – переждать до весны.
– Он не может ждать, – сказал Костя очень жестко. – Я все еще могу, как ни странно. Вы с Женькой тоже. Большому и так хорошо, у него живопись. А Гошка ждать не может. Такой вот человек. Оказался. Свалился на нашу голову.
Рядом скорбно вздохнул Олег. Цыган взял у него бутылку и присмотрелся к этикетке.
– Ты к Москве подъезжал? – спросил его Костя.
– Угу. Больше не хочется. Там глухо. Стреляют без разговоров.
– Это мы их так напугали, – гордо заявил Цыган. – Идиоты! Ладно, за зиму подмерзнут, глядишь, и поумнеют.
– Кто идиоты? – сухо поинтересовался Костя.
– Мы, конечно. Ты посмотри, какой замечательный коньяк!
– Мы не идиоты, – насупился Костя. – Это москвичи козлы.
– А ты сам, типа, из Люберец?
– Ой, только не ссорьтесь, горячие техасские головы! – попросил Олег. – Может, откупорим и сядем?
– Пора, – кивнул Цыган. – Не знаю, как у вас в Техасе, а у нас, в штате Нью-Мехико, вставать приходится на заре. И ложимся, как ненормальные, в одиннадцать…
– Эй! – крикнула издали Женя. – Ребята! Дядя Федор говорит, Большого в городе не было! Что делать?
Воцарилось молчание.
– Я видел его днем, – вспомнил Олег. – Рядом с дорогой, километрах в двух от поворота.
– И что он там делал?
– Рисовал. Мы немного поговорили, все было нормально…
Цыган сунул бутылку Олегу в руки.
– Рисовать ему слишком темно уже часа полтора, – прикинул Костя. – Где же он, зараза, болтается?
– Регуляторы, в седло! – неожиданно резким голосом скомандовал Цыган. – Женя! Свяжись с космонавтами, пусть двое скачут к перекрестку, там встретимся. И коня седлай! Костя, ты тоже. Я на «Лендровере». Сейчас по карте прикинем, разобьем местность на квадраты.
