В башне Костя сначала методично бился лбом о броню, а потом обгрызенными ногтями принялся сдирать с железа мутную черно-белую фотографию некрасивой голой девчонки с широко раздвинутыми ногами. Отодрал, порвал в клочки и стал искать, что бы еще изничтожить. Вчера он выбился из сил, переживая свою ошибку, из-за которой погибли Сан Сеич и Белый. Сегодня винил себя в том, что Женя к месту встречи не пришла. Конечно, в первом случае он был не совсем прав, а во втором не прав вовсе. Но так мог считать кто угодно, только не Костя. А еще он страшно расстраивался из-за брошенного коня.
К перекрестку они вышли только в девять вечера. Жени поблизости не оказалось.
– Привал, Регуляторы! – распорядился Гош. – Сколько до города? Пять километров? Шесть?
– Четыре, – сказал Большой, разминая усталые кисти. – Точно четыре.
– Вот отсюда и будем стрелять. Утром.
– Может, тогда сразу? – робко спросил Костя. – Чего откладывать?
– Утром, – отрезал Гош. – А сейчас всем ужинать и спать. Подъем в шесть, в семь тренировка. К девяти с божьей помощью начнем.
Костя заерзал у себя на башне, но промолчал.
– А что, если я по-быстрому смотаюсь на ранчо? – спросил Цыган.
– И я! – поддакнул Костя. – Вдруг она там?
Гош прикрыл глаза.
– Вам от этого будет легче?
– Тебе ведь тоже, – заметил Цыган.
– Поезжайте. Только осторожно, я вас умоляю. Вплотную сразу не лезьте. Бинокль возьмите. Два часа на все. Успеете? Да, и вот что. Если на ранчо окажется тихо – покопайтесь, может быть, найдете что-нибудь железное и острое. И побольше.
– Устал ты, Гошка, – улыбнулся Цыган. – Что тебе? Ломы? Вилы? Грабли?
– Вагон арматуры, – подсказал Костя.
– Да гвозди ему нужны, гвозди, – проворчал Большой.
– Гвозди, скобы, что угодно. Только покрепче. Видите сосну? Придется кому-то лезть наверх с биноклем. Корректировать огонь. Мы на пригорке, город можно будет разглядеть. Набьем в дерево железа, получится лестница. Молоток у нас есть.
– Метров двадцать, – прикинул Костя. – Значит, еще на всякий случай веревку и перчатки.
– Если не сгорело.
– Посмотрим, – кивнул Цыган.
– Я бы тоже поехал, – сообщил тихонько Большой.
– Нет! – сказал Гош очень строго.
– Почему?
– В одиночку из этой штуки очень муторно стрелять. Не уверен, что вообще получится. И встречать парламентеров тоже неудобно.
– Останься, Большой, – попросил Цыган. – Кто его знает, что там…
– Гранатометы не забудьте, – только и сказал Большой. – Гош, пусть возьмут сразу четыре. Вдруг там этот треклятый БТР? Хорошо бы его… того.
– Лучше бы его там не было, – вздохнул Костя. – А она – была.
* * *
К девяти утра миномет стоял к городу кормой, приведенный в боевое положение. Его импровизированный экипаж, совершенно замороченный, курил, торча из открытых люков. Гош расхаживал вокруг с сигаретой в зубах, поминутно смотрел на часы и хмурился.
– Все, хватит отдыхать! – потребовал он. – Еще раз! Отделение, стой! По местам! Слушай мою команду… Сворачивай!
Объездчики с перекошенными от натуги лицами забегали по броне. Гош, стоя поодаль, жал на кнопки пульта дистанционного управления. Провалилась обратно в барабан мина. Цыган рванул на себя привод досылателя. Костя подхватил направляющие, готовясь завалить их на бок. Массивная плита, на которую опирался ствол, оторвалась от асфальта и пошла вверх. Ствол лег на палубу машины. Опоздай Цыган с Костей на пару секунд с отброской досылателя, им бы стволом отдавило руки.
– Станину не зачехлять! – крикнул Гош, закидывая пульт в лючок на борту самоходки. – Обойдется! Теряем время. Большой! Рычаги! Заряжающие! В машину! Стоп! Отбой…
– Ну? – спросил Костя, утирая пот. – Рекорд мира установлен?
Гош скептически посмотрел на него.
– Жить захочешь, – сказал он, – еще быстрее свернешься. Главное для самоходчика – вовремя смыться. Пальнуть и драпать. Средний ресурс минометной батареи в условиях реального боя – три часа. Средний, понимаешь? Кого-то засекут уже на первом залпе и в ответ саданут ракетами. Ладно, мужики. Как-нибудь уложимся. Из центра города сюда езды пять минут. Вот через пять минут эта штука и должна стоять к городу носом. Причем с зачехленной кормой. Стоять и изображать танк.
– Что они, танков не видели? – усомнился Большой.
– Таких страшных – не видели, – отрезал Гош. – Как самочувствие, Регуляторы?
– Краше в гроб кладут, – фыркнул Костя.
– Для себя же стараемся, не для коммунистической партии большевиков… Давайте, переводим в боевое. Потихоньку.
«Потихоньку» у объездчиков заняло искомые пять минут. Работать на броне не спеша они уже просто не могли. Гош взял в руки прицел и, скептически оглядев его со всех сторон, пристегнул к станине. Уткнулся глазом в почти бесполезную сейчас оптику и начал крутить маховики. Задранный к небу под углом градусов в шестьдесят толстенный ствол медленно ходил из стороны в сторону.
– Большой, тебе пора, – заметил Гош, не переставая колдовать с прицелом.
Большой нацепил на пояс мобильную рацию, повесил на плечо бинокль и ушел к пригорку, где высилась громадная сосна. Конечно, умнее было бы отправить на дерево кого-нибудь полегче. Но в команде Регуляторов только у этого здоровяка отношение мышечной силы к весу было достаточным, чтобы после таких акробатических этюдов, как подъем и спуск с двадцатиметровой высоты, не сидеть, отдуваясь, с языком на плече.
Гош еще немного покрутил рукоятки, то и дело оценивая взглядом положение ствола. Посмотрел в ту сторону, где затаилась в ожидании экзекуции Тула. И снова на ствол. Цыган с Костей переглянулись.
– Нервничает… – шепнул Цыган. Костя согласно кивнул.
– Нет, это чересчур сложно для меня, – ровным голосом сообщил Гош, снимая прицел с креплений и зашвыривая его в канаву.
Объездчики вобрали головы в плечи. Гош снова немного подвинул ствол. Потом наклонил его. Чертыхнулся, ушел к канаве и принялся там шарить.
– Глубже, – посоветовал Цыган.
Гош молча забрался глубже, нашел прицел, вернул его на место, и ствол опять шевельнулся. Теперь наводчик внимательно смотрел на короткие стеклянные трубочки, в которых плавали воздушные пузырьки.
– Уровень, – объяснил Гош. – У-ро-вень. Ладно, господа, заряжаем. Костя, сам нажимай там на пульте. Учись без меня.
Костя ткнул кнопку, и продолговатая серая штуковина выскочила из железной спины машины, ложась на направляющие. Костя нажал еще, ствол миномета переломился, готовый к заряжанию. Гош закурил. Руки у него дрожали.
– Авантюра, – сказал он тихонько себе под нос.
