Сама я осторожно выглянула в коридор. В целях экономии освещение было отключено, лишь на лестнице горела тусклая лампочка — видимо, чтобы бросались в глаза выломанные перила. В коридоре было пусто и тихо. Я вернулась к американцам.
Они как раз оторвали у чемодана крышку. Все трое склонились над чемоданом, начисто забыв обо всем на свете. Даже Артур Фридлендер сунул свою плешивую голову в чемодан. Однако ничего сверхъестественного и на этот раз не произошло. В чемодане лежали три увесистых свертка, завернутых в просмоленный брезент. В них могло быть что угодно. На лицах американцев появилось разочарование, переходящее в нетерпение. Их руки уже тянулись к сверткам.
— Вскрывать не будем! — прикрикнула я на них. — Перекладывайте в сумки.
Они были чудовищно недовольны, но пистолет в моих руках быстро напомнил, на каком свете они находятся. Джимми притащил сумки, и свертки были перемещены. Использованы были обе сумки, потому что в одну все три свертка не входили.
— Теперь выходим на лестницу, — объявила я. — Двигаемся по одному. Держите за мной дистанцию десять метров. Когда можно будет спускаться, я зажгу зажигалку.
Мисс Фридлендер послушно кивнула. Сейчас с двумя сумками в руке — большой и маленькой — она опять была похожа на домохозяйку, собравшуюся на рынок. Джимми взял вторую сумку, а свободной рукой придерживал за локоть Артура Фридлендера, чтобы тот не дал деру.
Собственно, они все с удовольствием бы смылись, но их удерживала мысль о русской мафии. Я была их единственной надеждой.
Выйдя на лестницу, я прежде всего выключила свет и около минуты стояла, прислушиваясь. Со двора не доносилось ни звука. Я бесшумно спустилась вниз и осторожно выглянула наружу. Глаза мои уже привыкли к темноте, и я смогла различить силуэт своей машины — на ее стеклах лежали бледные отсветы. Человеческих фигур я не заметила, но это ни о чем не говорило — во дворе было полно укромных уголков.
Однако приходилось рисковать — с каждой минутой у нас оставалось все меньше шансов выбраться отсюда. Я опять нырнула в подъезд и чиркнула зажигалкой.
Американцы начали спускаться. Я бы предпочла, чтобы они не так громко топали, но нельзя требовать от людей невозможного. Оставалось надеяться, что никто из людей Ситного не торчит во дворе, ловя каждый звук.
Наконец топот прекратился, и я услышала рядом взволнованное дыхание мисс Фридлендер.
— Сейчас я пойду к машине, — шепнула я. — А когда увидите огонек зажигалки, быстро выходите и тоже садитесь в машину! Без сигнала не двигаться!
В знак согласия мисс Фридлендер пожала мне руку. Я вышла во двор и, крадучись, направилась к «Фольксвагену», внимательно посматривая по сторонам. Пистолет я не прятала, хотя мне вовсе не хотелось пускать его в ход.
До самой последней минуты все шло гладко. Но, едва я вставила ключ в дверцу, как из темноты вынырнула зловещая тень, и грубый мужской голос произнес:
— Стой, не двигайся! Побазарить нужно!
Тут же метрах в двух возникла еще одна расплывчатая фигура, и оба незнакомца двинулись ко мне. Я открыла дверцу и предупредила:
— У меня в руках пистолет с глушителем. Поэтому вы лучше стойте на месте. С испугу я могу выстрелить.
Незнакомцы нехорошо засмеялись и шагнули дальше. Терзаемая недобрыми предчувствиями, я нажала на спусковой крючок, целясь чуть повыше человеческого роста. Раздался бессильный сухой щелчок. В темноте опять послышался смех, и мне разъяснили:
— Американцу дали пушку с одним патроном, чтобы он вас пугнул, дура! Так что не дергайся!
Силуэты этих типов были мне видны довольно хорошо, поэтому, не раздумывая, я метнула бесполезный пистолет в того, кто был ниже, и тут же выхватила из-под куртки свой револьвер.
Мой бросок оказался удачным — человек вскрикнул и зашатался. Второй бросился к нему, а я для эффекта тут же выстрелила из револьвера.
Грохот выстрела и свист пули над головой произвели волшебное действие — оба злоумышленника подпрыгнули на месте как ошпаренные и бросились врассыпную. Их шаги затихли где-то у ворот.
Я прыгнула за руль, открыла заднюю дверцу и завела мотор. Не тратя времени, я рванула «Фольксваген» с места, развернулась, едва не врезавшись в сарай, и задним ходом сдала к дверям дома.
Оттуда никто не появлялся. Вне себя от злости я высунулась в окошко и крикнула:
— Садитесь же, мисс Фридлендер!
До них наконец дошло. Мисс Фридлендер выскочила из подъезда и, сопя, как паровоз, полезла на заднее сиденье, цепляясь сумками за все, что можно. Следом в машину втолкнули ее брата, и последним втиснулся Джимми.
— Какого черта вы ждали?! — спросила я, нажимая на газ.
— Но, дорогая, вы же сами сказали, что мы не должны двигаться, пока не загорится зажигалка! — обиженно ответила мисс Фридлендер.
«Фольксваген», визжа покрышками, завернул за угол дома и покатился к воротам. В переулке тут же вспыхнули фары чужого автомобиля, который тронулся нам наперерез.
— А если у меня в зажигалке кончился газ? — несколько запоздало сказала я и резко вывернула руль, стараясь проскочить в пространство между бампером чужой машины и старым деревом, росшим на краю тротуара.
Мне это в целом удалось, правда, ценой левой фары «Фольксвагена» и правой — вражеской тачки, которая оказалась «Фордом» старой модели. Все это не обошлось без шумовых эффектов — треска, скрежета, звона было предостаточно, — но на боеспособности машины это никак не отразилось.
Мы вылетели в переулок, и я тут же прибавила скорость — хотелось поскорее уйти подальше от опостылевшего переулка. Преследователи бросились в погоню, но, сообразив, что на центральных улицах у них шансов будет очень мало, открыли бешеную стрельбу по нашим колесам.
Подготовились они очень неплохо — стреляли только с глушителем и патронов не жалели. Я поняла, что нас подбили, только когда машину бросило в сторону и навстречу нам понеслось очередное дерево.
Отвернуть удалось в последний момент и только чудом. «Форд» затормозил, и из него выскочили люди. Моральное право было теперь на моей стороне, нападающие просматривались как на ладони — я тщательно прицелилась и дважды выстрелила.
Один из преследователей споткнулся и упал, с воплями схватившись за простреленную ногу, другой, услышав, как взвизгнула об асфальт пуля, пригнулся и побежал прятаться за машину. Остальные повалились на землю и затаились.
Я не стала дожидаться, пока они опомнятся, и выскочила через противоположную дверцу наружу. Укрываясь за машиной, я еще раз выстрелила в целях профилактики и приказала американцам вылезать. Упрашивать их не пришлось — они посыпались на улицу как горох. Даже про сумки забыли.
— Как только начну стрелять, — скомандовала я, — сразу бегите и прячьтесь за деревом!
Они поняли меня с полуслова. Я выглянула из-за автомобиля и с короткими паузами расстреляла последние три патрона.
