Чаще всего Делия возвращалась в свою комнату в девять. В десять была уже в постели. Она выключала кондиционер и спала под одной простыней, слегка потея из-за теплого воздуха, проникавшего в комнату через окно.
Один из дней выдался облачным, моросил дождь, она осталась в номере и смотрела телевизор. В основном ток-шоу, которые показались совершенной новинкой. Делия обнаружила, что люди с экрана могут говорить все что угодно. Родственники, годами не разговаривавшие друг с другом, перед камерами начинали вести задушевные беседы. Женщины открыто рыдали. Делия вышла прогуляться и купила новую книгу, не роман, а что-то более серьезное и реалистичное, о бедняках, живущих в Мэне. На прогулку она надела кардиган мисс Гринстед, который мягко облегал ее, создавая ощущение неги.
Она дважды посылала открытки Ною в лагерь. «Хорошей погоды, мягких волн», — желала она и тому подобное. Она купила открытку и для Джоэла, но не могла решить, что написать. В конце концов вместо этого она написала Белль: «Это была очень хорошая идея. Спасибо, что устроила мне этот отпуск». Подруга Белль Минеола, крашеная брюнетка на высоченных каблуках, всегда дружелюбно ее приветствовала, а потом оставляла одну. Что Делии и было нужно.
Время от времени чувственные ощущения — то каким скользким было кокосовое масло, как песок забивался в швы купальника, — напоминали о семейных поездках на пляж. Однажды вечером она возвращала зонтик в прокат, когда услышала, как какой-то ребенок кричал: «Ма, пусть Дженни тоже что-нибудь понесет!» — и тут же представила момент, когда все перед закатом собирают вещи, и дети умоляют остаться еще хоть на чуть-чуть, а взрослые спрашивают, где матрасы, зеленое ведерко, и понесет ли кто-нибудь термос? Она помнила эти пререкания, и как царапает обгоревшую кожу песок, которым кто-то попал в тебя, беззаботно пнув его ногой, и какие тяжелые, разморенные у всех тела. Делия вызвала в памяти каждую обидную деталь, и все равно, она все бы отдала, чтобы вернуться в один из таких моментов.
Чьи это кеды? Кто-то забыл свои кеды! Не смейте завтра ныть про свои кеды!
Она купила открытку с изображением дельфина и написала: «Дорогой Сэм и дети, у меня небольшие каникулы, и я думаю обо всех вас». Потом до нее дошло, что родные могут подумать, будто она имеет в виду весь прошедший год, а не просто две недели в Оушен-Сити. Делия не знала, как разъяснить свою мысль, поэтому разорвала открытку пополам и выбросила ее.
В последний вечер она должна была встретиться с Элли в «Мечте моряка». Делия жалела, что согласилась, поддерживать беседу казалось ей тяжелой работой. Хотя отказаться тоже было бы трудно, поэтому в назначенный час она появилась перед рестораном. Элли уже стояла там и зевала. На ней было белое вечернее платье, расшитое серебряными нитями, такую женщину можно представить себе на круизном лайнере, и она держала маленькую белую сумочку в виде ракушки. Мужчины, проходя мимо, заглядывались на нее. «О, Делия! Вы только посмотрите на нее! — воскликнула она. — Ну чем не цветущая розочка!» Делия забыла, как приятно, когда кто-то называет тебя по имени, и с радостью подошла к ней.
В «Мечте моряка» царила атмосфера чопорного английского клуба для джентльменов, но были некоторые отличия. Ковер, к примеру, пах сыростью, как и тот, что закрывал пол в номере Делии в мотеле. И все официантки были очень загорелыми.
— Ну, скажи мне, — сказала Элли, как только они сели, — ты хорошо провела время?
— Чудесно, — улыбнулась ей Делия.
— Это — первый отпуск, который ты проводишь одна?
— О да, — ответила Делия, — или, точнее…
Она не знала, можно ли было назвать самостоятельное путешествие в Бэй-Бороу отпуском (а если можно, тогда где кончался отпуск и начиналась настоящая жизнь?). Делия встретилась глазами с Элли, которая выжидающе на нее смотрела.
— Это смешно — плавать одной? — спросила Элли.
— Смешно? Нет.
— А как насчет обедов? Ты все это время обедала в номере или как?
— Господи, нет! Я обедала в кафе.
— А я ненавижу есть в кафе одна! — воскликнула Элли. — Ты даже не представляешь, как я тобой восхищаюсь.
Они были вынуждены прервать разговор, чтобы сделать заказы, — фаршированные крабы для Делии, большую порцию зеленого салата без майонеза для Элли, — но как только официант ушел, Элли спросила:
— А ты практиковалась заранее? До того как ты уехала из своего… м-м… предыдущего места жительства?
— Практиковалась?
— Ты ходила куда-нибудь обедать одна? — Делия начала понимать, зачем Элли пришла сюда: она надеялась узнать что-нибудь, что поможет ей жить одной. Потому что следующее, что Элли сказала, было: — Я никогда этого не делала. Я даже на улицу раньше одна не выходила! Всегда кто-то держал меня под руку. Я была ужасно популярной девушкой. Теперь мне жаль, что я не была чуть менее популярна. Ты знаешь, как давно я впервые подумала о том, чтобы уйти от Джоэла? Через три месяца после того, как мы поженились.
— Три месяца!
— Но я все думала: «Что я буду делать одна?» Все будут на меня пялиться и думать, что со мной что-то не так.
Она наклонилась к Делии поближе и понизила голос:
— Ди…
— Да?
— Тебе пришлось уехать?
Делия немного отстранилась.
— Ты была, как бы это сказать… в невыносимом положении? Была вынуждена сбежать? Просто не могла больше оставаться там ни минуты?
— Ну нет. — Делия задумалась.
— Я не хочу выспрашивать! И не выведываю тайн. Я только хотела бы знать: до какой степени отчаяния должна дойти женщина, чтобы решиться уйти?
— Отчаяния? О, ну я бы не сказала… ну я до сих пор не уверена в своем решении.
— Нет?
— Я хочу сказать, это вообще не было решением, — проговорила Делия.
— Возьмем, к примеру, меня, — сказала Элли. — Ты думаешь, я совершила ошибку? Вот ты живешь в этом доме с моим мужем, ты считаешь, что уходить от него было преждевременно?
— Он — не мой муж. Это совсем другое.
— Но ты теперь знаешь, что он за человек. Ты знаешь, какой он придирчивый и как он все время прав, и как он все всегда критикует.
— Джоэл критикует? — изумилась Делия. — Белль Флинт говорит, что он тебя боготворит! Он все в доме старается сохранить в том виде, в каком ты все оставила, — разве тебе этого никто не говорил?
— О да, после того как я ушла, — сказала Элли. — Но пока я была там, было так: «Почему бы тебе не сделать это вот так, Элли?» и «Почему ты не можешь сделать это эдак, Элли?» — а если я этого не делала, повисали этакие длинные холодные паузы.
— Правда? — И Делия тут же представила, как Сэм стоит перед холодильником и читает лекцию, как нужно обращаться с продуктами. Сэм настолько боялся отравиться едой, что можно подумать, они жили в какой-то банановой республике. А Джоэл ни о чем таком никогда не говорил. Нет, просьбы Джоэла были более трогательными, подумала она, — его карты расположения вещей в доме и списки обязанностей. Они возникали от потребности в каком-то постоянстве. На самом деле ему просто была нужна уверенность.
