Мой день рождения мы с Борисом решили отметить у меня на даче в Солнечном. Утром я набрала номер Арсения – у мальчика сегодня тоже день рождения, и, может быть, нам с Борисом удастся увезти его с собой.
– Здравствуй, Сенечка! Это Татьяна Александровна. С днем рождения тебя!
– Спасибо, вас также, – весело ответил мне Сеня и добавил: – Я вам желаю, чтобы сбылось то, о чем вы просили странницу Анну. Тогда, на Смоленке, помните?
– Помню, конечно. Спасибо. Я тебе тоже желаю… чтобы ты понял, что для тебя сейчас самое главное. Сеня, – осторожно начала я, – поехали, наш день рождения отметим у меня на даче. Там здорово – залив, сосны, жары такой нет…
– Отец с нами поедет? – Мне на секунду показалось, что Арсений сейчас согласится. Это было бы замечательно!
– Да.
– Нет, спасибо, – сказал Арсений. – Вы уж там без меня, ладно? Мне тут ребята какой-то сюрприз готовят, не хочу обижать.
– Хорошо, Сенечка. Подожди минутку, тут папа хочет тебя поздравить, ты не возражаешь? Я через мембрану почувствовала, как напрягся мальчик. Он тихо дышал в трубку и молчал. Я ждала.
– Хорошо, Татьянсанна. Борис схватил трубку.
– Арсюха? Привет! С днем рождения! У тебя все в порядке? А… Хорошо. Ты не поедешь с нами?… Ладно… А у тебя есть…
Я в ужасе замахала руками, Борис осекся. Сейчас он станет предлагать мальчику деньги, и все мои старания пойдут прахом!
– …У тебя есть друзья? А… это классно. Ты звони хоть иногда, ладно, Арсюх?… Ну пока.
На даче мы накрыли праздничный стол.
– Предлагаю предаться сегодня греху обжорства, – заявил Борис, доставая из пакетов кучу деликатесов – икру, балык, несколько видов сыра, персики, виноград… Для меня он припас белое вино, а для себя коньяк. – Танюша, я хочу сказать тебе… – Борис торжественно поднялся.
Господи, да он волнуется, как четырнадцатилетний мальчишка, которому предстоит в первый раз поцеловать девушку! Его пальцы так судорожно сжали рюмку с коньяком, что казалось, тонкое стекло сейчас лопнет.
– Я хочу сказать тебе… Знаешь, я совсем не умею говорить. Давай я просто подарю тебе подарок.
– Спасибо, милый, – его волнение передалось и мне.
– Смотри, какая птица, – Борис кивнул на окно.
Я повернула голову и, ничего не увидев, удивленно посмотрела на Бориса. Смущенно улыбаясь, он протягивал мне темно-синюю бархатную коробочку.
Я осторожно взяла из его рук подарок. С детства обожаю эти моменты – волнующие и немного волшебные секунды, когда секрет, тщательно оберегаемый дарящим, должен стать явью. Я открыла футляр.
Внутри, на черном бархате, светилось великолепное колье из белого металла с большим камнем в виде слезы глубокого темно-синего оттенка. Красота необыкновенная!
– Борис, какая прелесть! Это серебро? А камень какой?
– Танюша, какое серебро! Это белое золото и сапфир. Он так пойдет к твоим глазам! – Борис улыбался радостно, как ребенок.
Мне не хотелось принимать от Бориса такой дорогой подарок – наши отношения были для меня бесценными, а это колье как будто бы назначало им цену. Пусть и довольно большую, но все-таки цену…
– Танюша, тебе не нравится? – Ну вот, Борис мое настроение сразу же угадал. Но ведь я совсем не хотела его огорчить!
– Что ты, ужасно нравится. Ты прав, это идет к моим глазам.
Боюсь, не особенно-то искренне получилось.
– Прости, любимая. Я – просто старый дурак. Я не знал, что тебе подарить, мучился ужасно. А эта штуковина мне показалась красивой… – Борис выглядел растерянным и расстроенным, и от этого мне стало совсем плохо.
– Она, правда, очень красивая. Просто…
И я неожиданно для самой себя расплакалась.
– Танюш, не плачь! Не плачь, ну пожалуйста! А то я сейчас умру! – Борис обнял меня и начал гладить по голове как маленькую. Казалось, он сам был готов заплакать. – Скажи, чего бы тебе хотелось? Я из-под земли достану!
– Не надо из-под земли, – я все никак не могла успокоиться. – Мне ничего не надо, я просто тебя люблю.
– Ну, Танюш, ну что ты! Ты скажи только, чего ты хочешь.
– Котенка, – с трудом, захлебываясь слезами, выговорила я. – Рыженького.
– Танюша, хорошая моя! Я поймаю тебе котенка, я тебе тысячу котят поймаю!
– Не хочу тысячу, хочу рыженького! Хочу рыженького кота Василия!
Все свое детство я мечтала о котенке. У мамы была аллергия на шерсть, и я жутко завидовала одноклассницам, у которых дома жили кошки. И мечтала о том, что когда-нибудь можно будет мамину аллергию излечить и взять маленького котенка, которого непременно будут звать Василием. Точнее, Василием Васильевичем. В то время мне казалось, что имя это – предел человеческой фантазии.
Наконец я успокоилась. Успокоилась и даже нашла применение дорогой безделушке – закрепила колье на затылке Бориса так, что камень расположился у него на лбу. Получилась этакая диадема, а глаза Бориса оказались синими. Ночью мы идем на залив. Над водой плывет огромный оранжевый диск Луны. Пахнет летом, водорослями и счастьем. Мы держимся за руки, чтобы не упасть, и двигаемся почти на ощупь. Натыкаемся на маленький островок между чернеющих в темноте камней – и, дурачась, падаем на прогретый за день песок. Борис валится на спину и резко притягивает меня к себе.
– Перестань… Слышишь, перестань…
– Да тут никого нет. Ну-ка иди сюда.
– Я боюсь, а вдруг кто-нибудь…
Когда он начинает меня трогать, я забываю обо всем. Вот и сейчас он уверенно расстегивает маечку, мелкими частыми поцелуями покрывает мою грудь.
– Я с ума схожу от тебя, – шепчут его губы, и я припадаю к ним и не могу оторваться.
– Да.
– Я слышу, как твое сердце бьется.
– Да, милый.
– Я не хочу отпускать тебя.
– Не отпускай меня никогда, – шепчу я.
– Никогда не отпущу.
– Да.
Он может делать со мной все, что он захочет, но до конца я не могу поверить, что все это происходит со мной – происходит с нами. Волны совсем рядом еле слышно шумят, сменяя одна другую. Я на ощупь нахожу его лоб, гладкий камень сапфир холодит пальцы. Я не вижу глаз Бориса, но знаю – он смотрит на меня.
Незадолго перед отъездом в Швецию мне позвонила Катька:
– Танюх, слушай, здесь такое дело. Ты не подвалишь к Алке, а? Она что-то там должна мне передать. Наверняка какую-нибудь чушь, как всегда.
– Кать! Ну ты же сама говоришь, что чушь, зачем же мне тогда тащиться к этой Алке?! – взмолилась я.
С Аллочкой встречаться мне не хотелось.
– Танюх, ну пожалуйста! Неудобно получается – она сама мне позвонила, прикинь, это при ее-то жадности! Говорит, что сюрприз у нее для меня. Ну смотайся ты к ней, чего тебе стоит!
