– Татьянсанна, ребята говорили, что там кайфово! – захлебывался Арсений по телефону. – Чудеса всякие происходят, вообще клево, интересно.
Я рассмеялась:
– Сень, ну раз «клево», то, конечно, идем! День был чудесный, безветренный и по-настоящему летний. Смоленское кладбище встретило нас кряжистыми ивами, нависшими над речкой почти параллельно с землей. Народу почти не было. Старые могильные склепы невольно наводили на мысли о том, что в некоторых из них можно встретить привидения.
Бывая на кладбище, я, как большинство, наверное, людей, испытываю какое-то томление духа, ощущаю ни с чем не сравнимую энергетику, рвущуюся из-под земли. Как странно наблюдать буйство разросшейся зелени, вдыхать чарующие запахи природы, чувствовать каждую живую травинку и знать, что совсем рядом, внизу – царство тьмы и вечного покоя! Сколько людей лежит здесь, под нашими ногами, а вдруг они видят и слышат нас?
– Татьянсанна, мне один парень говорил, ну, из наших, что если в лунную ночь взглянуть через решетку склепа на луну, то увидишь прекрасную даму в белых одеждах.
Мой возвышенный настрой мгновенно улетучился. При упоминании о «даме в белых одеждах» я сразу представила себе Аллочку и хмыкнула.
– Татьянсанна, вы чему улыбаетесь?
– Да так, Сенечка, подумала о своем, о девичьем, – отшутилась я. – А этот парень сам пробовал?
– Не-а. Струсил, наверное. А я еще про Ксению Блаженную читал. Только не понял, что надо делать, чтобы она желание исполнила.
– Очень просто. Надо заказать молебен святой Блаженной Ксении и загадать просьбу, а потом три раза обойти вокруг часовни и у каждой стены прошептать эту просьбу, и святая ее непременно исполнит.
– Здорово! – восхитился мальчик.
Мы подошли к могиле странницы Анны, тоже расположенной недалеко от часовни.
– А кто эта странница Анна? Расскажите, – попросил мальчик.
Эту историю я помню очень хорошо, об этом мне рассказывала мама.
– Императорская фрейлина Анна Ложкина собиралась замуж. Все было готово к свадьбе, прекрасная невеста, гости… Но напрасно праздничная толпа ждала у церкви – жених так и не явился на собственную свадьбу. Его охватила внезапная безудержная страсть – видно, сам дьявол вмешался в судьбу двух счастливых людей. Он бежал с новой возлюбленной, и никто о нем больше ничего никогда не слышал. А Аннушка отправилась странничать. Пешком она дошла до Киевских святынь, как паломница посетила Иерусалим… Умерла Анна Ложкина в Петербурге, куда вернулась уже в глубокой старости. Сейчас у ее могилы на Смоленском кладбище девушки оставляют записки с просьбой о скором замужестве. Говорят, Аннушка быстро исполняет эти пожелания.
– Здорово! Вы как будто сказку читаете, – Арсений заглянул мне в глаза. – Так классно мне только бабушка рассказывала. А почему вы остановились?
Вот возьму и объясню мальчику, почему я остановилась. То-то он удивится! Так и скажу, мол, что хочу замуж за твоего отца.
Ничего такого я, само собой, говорить не ста– ла, но и с места не двинулась.
– Ладно, я все понял. Я вас у церкви подожду.
Вскоре я присоединилась к Арсению.
– Что же такое ты понял, Сеня?
Он задумчиво покусывал сорванную травинку.
– Так, когда мы в прошлый раз встречались, вам отец звонил, ясное дело. И еще, когда вы ко мне на Ваську приезжали, вы сказали, что адрес у какой-то подружки узнали. Так это вы адрес сахаджи узнали. А от кого вы узнали вообще, где меня надо искать? Это только отец мог догадаться. Значит, вы давно с ним.
– А Аннушка здесь причем?
– Я же говорю, что понял, что вы давно с ним…
Наш роман, оказывается, стал секретом полишинеля. Мы помолчали. Толстый шмель пролетел, сердито жужжа как маленький моторчик, береза еле заметно раскачивала своими листочками. Какая-то бабулька в выцветшем платочке, неся в руке ведерко, прошла невдалеке от нас.
– Татьянсанна, а помните, вы про учительницу английского рассказывали?
– Помню, Сенечка.
– Я хотел вам сказать… Знаете, я подумал, я бы на вашем месте тоже к ней не подошел…
Ночевать я поехала к Борису. Рассказала ему про нашу с Арсением познавательную прогулку по Смоленке, ну и обо всем остальном рассказала тоже.
– Как он вообще, Танюш, показался, а? – хмурясь, спросил Борис.
– Нормальным мне он показался, – удивилась я.
Борис напрягся, какой-то вопрос явно вертелся у него на языке.
– Танюш, как ты думаешь, он… они там ничем таким не занимаются? – наконец выдавил он из себя.
– Ты имеешь в виду наркотики? – догадалась я. – Нет-нет, я была на той квартире и уверена, что глупостей они не делают. Борис, Арсений чудесный мальчик, развитый и умный, интересно, в кого бы это?
Борис продолжал хмуриться.
– Танюш, мне так стыдно бывает, я такой паршивый отец! Сын болтается черт знает где, а я даже не в курсе, чем он занят и как живет! А ведь встретимся – и волком друг на друга смотреть будем, молчать и пыжиться!
– Милый, вы оба просто очень упрямы. Но я вас непременно постараюсь помирить! А как у тебя дела на работе?
Борис улыбнулся и притянул меня к себе:
– Ты у меня самая заботливая! – он нежно поцеловал меня в шею. – Или любопытная?
– Заботливая, – я обвила руками его голову. – Я заботливая и поэтому беспокойная.
– О чем же ты беспокоишься? – теперь губы Бориса щекотали мое ухо.
– Я беспокоюсь о твоих морщинках, – я провела пальцем по складочкам на лбу Бориса, – они последнее время очень хмурые.
– Моя внимательная! – губы Бориса прильнули к моим, и продолжить этот разговор мне не удалось.
А потом я забыла и про бизнес Бориса, и про Арсения, и про странницу Анну…
Проснулась я довольно рано, по крайней мере раньше, чем обычно. Просто обычно нас с Борисом будит заведенный для него будильник – мы специально ставим его на час раньше, чем надо, чтобы не вставать сразу, а валяться-нежиться в постели, болтать или еще чем-нибудь полезным заниматься… Сегодня же будильник еще не звонил.
Итак, проснулась я непривычно рано и благодаря этому услышала очень странный телефонный разговор. Борис на кухне тихо разговаривал с кем-то:
– Слушай, Виталик, я все понял. Ты достаешь мне эти бабки…
– ……
– Ну, понял я, понял, возьмешь ссуду. Но ведь не просто так. Извини, но в твою благотворительность я не верю.
– ……
– И что? Что провозить? Да ты сдурел!
– ……
– Невозможно.
– ……
– Слушай, пошел ты!
– ……
