— Вы опоздали, — заявил он. — Я предупредил,
что рабочий день начинается в восемь. Неприятная новость: у нас сломался
принтер. Есть и приятная: я сделал для вас тост и сварил кофе. Без сахара, как
вы любите.
Кажется, это была своеобразная попытка примирения. Сабина
прикинула, что фраза «Я увольняюсь!» после его слов уже не прозвучит так, как
надо, и вошла в холл. Достала из сумочки ключи от его квартиры и молча положила
их на тумбочку. Он ничего не сказал.
Вчера Петя не поверил, когда она предупредила, что ее могут
выгнать с треском. Он был уверен, что его сестра — самая порядочная, пунктуальная
и исполнительная женщина на свете. Интересно, что думает по этому поводу босс?
После тоста и кофе Сабина пришла в кабинет и некоторое время
записывала все, что он говорил, в свой блокнот. Потом Тверитинов взял в руки
ярко-желтую папку, рассеянно полистал ее и заявил, что должен кое-куда
съездить.
— Не могли бы вы сесть за руль? Просто по дороге я хочу
сделать несколько звонков и просмотреть документы.
Желтую папку он взял с собой и положил на колени.
— Нам нужно… — Он сверился с бумагой, подшитой в эту
самую папку, и через секунду закончил:
— Нам нужно на Сущевский вал. Там я покажу, куда
свернуть.
Всю дорогу он перебирал документы и хмурил брови. Один раз
пробормотал: «Странно…» После чего обратился к Сабине:
— Вы не знаете, откуда взялась эта папка? — Он
потряс ею в воздухе. — Вижу, что это наши документы, но ничего в них не
понимаю.
Кажется, она заметила такую же папку на столе главбуха
Андрюшина, но присягнуть не могла. Поэтому просто отрицательно покачала
головой. Еще вчера Сабина непременно спросила бы, о каких документах идет речь.
Но не сегодня. Сегодня между ними стояла стена холода и недоверия, проходя
через которую, остывало все — даже чашка кофе, которую он предложил ей в знак
примирения.
— Сворачивайте сюда, а теперь вот сюда, —
командовал Тверитинов.
Они забрались в какие-то переулки и, наконец, нырнули во
двор длинного серого здания, в котором, по мнению Сабины, могло бы
располагаться задрипанное министерство или на худой конец швейные мастерские.
Окна нижних этажей зарешечены, на верхних — жалюзи. Довольно просторная
стоянка, два дерева в центре газона и высокие каменные бордюры.
— Ждите меня здесь, — скомандовал
Тверитинов. — И не выходите из машины, пожалуйста.
Впервые с тех пор, как они встретились сегодня, он посмотрел
ей прямо в глаза. Его взгляд был слишком мягким, а в углах губ пряталась
усмешка. Сабина поежилась. Ей не хотелось затевать с ним никаких игр. Его
звездой была Жанна Пальваль. А когда ракета стартует, чтобы долететь до звезды,
она оставляет после себя выжженную землю. Это нормально.
Тверитинов взял с собой свою желтую папку и отправился в
непривлекательное здание. Сабина включила радио и слушала музыку, наблюдая за
тем, как он входит по очереди сначала в один подъезд, затем в другой. Наконец,
ее босс появился на улице в компании огромного дядьки, который что-то объяснял,
размахивая руками. Он подвел Тверитинова к огромным мусорным бакам, стоявшим на
аккуратной забетонированной площадке, и постучал по одному из них ногой.
Тверитинов открыл папку и показал ему какой-то документ.
Сабина насторожилась. Опять мусорные баки! Второй раз за
сегодняшний день. Чагин и Безъязыков разговаривают о доме в Вяземском переулке,
о том, как им хочется разбогатеть, а потом оказывается, что их волнует
исключительно мусор. Теперь Тверитинов забирается в какой-то переулок и
интересуется мусорными баками. Что бы это значило?
Когда все закончилось, Тверитинов ничего ей не объяснил.
Просто забрался в салон машины и потер руки, пытаясь согреться. На этот раз,
правда, устроился на переднем сиденье, рядом с Сабиной. Когда машина тронулась,
он полез в «бардачок», и на колени ему оттуда вывалился какой-то хлам, в том
числе и женская заколка.
— Ваша предшественница забыла, Варламова, — прокомментировал
Тверитинов, хотя никто его ни о чем не спрашивал. — И блокнот забыла, и
ручку свою красивую. — Он пролистал исписанный блокнот и проворчал:
— Кажется, здесь все ее телефоны. Вот растяпа.
— А она давно уволилась? — не удержалась и
спросила Сабина.
— Давно, — коротко ответил Тверитинов.
Это могло означать что угодно — две недели назад, месяц,
год. Сколько там он мог обходиться без помощницы?
— А вы видели Аниного мужа?
Он повернул голову и внимательно посмотрел на нее. Сабина
попыталась оправдаться:
— Все говорят про этого мужа. Из-за него она уволилась,
это же ясно.
Она старалась казаться равнодушной. Но на самом деле внутри
у нее все дрожало от возбуждения. Блокнот! Блокнот Ани Варламовой. Тверитинов
невольно сыграл роль эксперта — он хорошо знает почерк своей помощницы. Он
только что пролистал его и подтвердил, что блокнот — подлинник. Нужно во что бы
то ни стало завладеть им. А потом сверить с дневником и открытками. Сравнить
почерк.
Когда они подъехали к «Бумажной птице», Сабина специально
поставила машину криво. А потом сказала, что хочет ее подровнять. Тверитинов не
пожелал участвовать в «больших маневрах» и ушел в офис. И вот тогда она достала
из «бардачка» блокнот и положила в свою сумку. Вряд ли босс заметит пропажу.
Кроме того, блокнот нужен ей ненадолго. Когда представится случай, она вернет
его на место.
* * *
Итак, бумага ручного производства и мусор. Может быть,
Тверитинов изобрел какой-нибудь волшебный способ превращать мусор в бумагу? Не
макулатуру, а какой-то иной компонент, содержащийся в нем? Что-нибудь такое,
что другие даже не рассматривают в качестве источника сырья? Но тогда, выходит,
Тверитинов, Чагин и Безъязыков — одна команда. А почему бы и нет?
Идея о революционной переработке мусора Сабину вдохновила.
Кто знает, какие таинственные химические процессы происходят в этих самых
баках? И какие законы нарушает Тверитинов, проводя свои опыты в «Бумажной
птице»? Вдруг это вредные опыты?
Сабина решила узнать о мусоре хоть что-нибудь. Единственным
доступным источником, разумеется, был Интернет. Поэтому, очутившись в офисе,
она немедленно включила компьютер. Без сомнения, будет трудно выполнять
поручения босса и проводить расследование, но у нее нет выбора. Человек,
который вчера звонил ей на мобильный и предупреждал об опасности, вряд ли
шутил.
Статей оказалось много. «Мусорными» проблемами занимались
журналисты, гринписовцы, экологическая милиция… Существовала даже Ассоциация
мусорщиков, о которой Сабина никогда прежде не слышала. Она принялась читать
первую статью, опубликованную в каком-то журнале год назад.
«Рядом с государственными мусорными полигонами в ближайшем
Подмосковье, куда свозится девяносто процентов столичного мусора, возникают
новые, частные свалки. Здесь принимают любые отходы, в том числе строительные.
А они зачастую содержат крайне опасный для здоровья асбест.
