— Они не хотят ехать. Говорят, раз нападения нет…
— Дай мне! — потребовал Роман Валерьянович и
выхватил трубку у нее из рук. — Это бывший пехотинец с вами разговаривает.
Моя фамилия Попков. Я настаиваю на том, чтобы из подведомственного мне холла
немедленно забрали антиобщественную личность! Как это — что делает? Морально
разлагает! У нас тут дамы, а он пришел и рисует мужчин с ярко выраженными
половыми признаками! И это непонятное слово на тряпке нацарапал! Вы знаете, что
такое «тру»? Вот и я не знаю!
— Я знаю, — сказала Сабина, с трудом сохраняя
серьезность. — По-английски «true» означает подлинный. Или правильный.
— Отказали, — разочарованно сообщил завхоз,
швырнув трубку на рычаг. — Говорят, что для подозрительных типов у нас
должна быть своя охрана.
— Кстати, — оживилась Сабина. — А у нас есть
охрана?
— Есть, — важно кивнул Роман Валерьянович. —
Это я.
— Да вы же завхоз!
— И охранник на полставки, — гордо сообщил
тот. — Как бывший военный имею право.
— А оружие у вас есть? — спросила Сабина, которая
считала, что странного молодого человека стоило бы припугнуть.
— Не, оружия нет. Максим Петрович сказал, что тем, кто
на полставке, оружие не положено.
Сабина вздохнула и посмотрела на часы. Отлично. Уже десять
минут шестого. Впрочем, у нее очень хорошая наблюдательная позиция. Кто бы ни
вошел сейчас в офис, незамеченным ему не пройти. Она непременно узнает, кто
такой этот ОН.
Молодой человек между тем повесил тряпку себе на шею вместо
шарфа и принялся скрещивать руки над головой, словно делал запретительные знаки
снижающемуся самолету.
— Давайте посмотрим, что у него во рту! —
неожиданно предложил Роман Валерьянович.
Возможно, юноша родился немым, но глухим он точно не был.
Предложение завхоза ему не понравилось. Он перестал размахивать руками и
отступил к кадке с пальмой. Завхоз относился к пальме трепетно и лично протирал
листья влажной бумагой.
— Гоните его на меня! — азартно крикнул он,
забегая юноше в тыл.
Тот завертелся на месте, пытаясь уклониться от прямого
столкновения с бывшим пехотинцем. Тем более что завхоз был здоровым лосем и
вполне мог победить в драке и осуществить свое ужасное намерение залезть ему в
рот.
— Не делайте этого! — пискнула Ира.
И тут Роман Валерьянович прыгнул. Это был прыжок настоящего
охотника. У гостя не осталось ни одного шанса устоять на ногах.
Именно в тот момент, когда оба покатились по полу, дверь с
улицы распахнулась, и на пороге возникла знакомая плечистая фигура. Чагин! В
руке он держал коричневый «дипломат» под «крокодила» с двумя мощными замками.
Сабина постаралась ничем не выдать своих чувств. Выходит, Чагин и есть ОН? А
ведь она его подозревала! Не обманула интуиция…
— Борис! — радостно закричала Ира, выскочив из-за
стойки. — К нам псих какой-то зашел! Вон, Роман Валерьянович с ним
дерется!
— Ну и отлично, — пробурчал Чагин, сделав вид, что
не замечает ни драки, ни Сабины. — По штатному расписанию он у нас
охранник. Вот пусть и выполняет свои обязанности.
И он проследовал дальше. Тяжелые башмаки бухали по полу,
оставляя на нем мокрые ребристые следы. Сабина проследила за бригадиром
глазами: он направлялся к двери в подвал. Потянула носом. После него остался
шлейф какого-то странного запаха. Слабого и неприятного. Примерно так пахнет
влажное грязное белье, залежавшееся в тазу. Прежде ничего такого она не
чувствовала, хотя Чагин подходил к ней совсем близко. Утром, например, от него
несло каким-то резким одеколоном и зубной пастой. Он явно следит за собой.
Скорее всего, неприятный запах исходит от «дипломата».
Не обращая внимания на катающегося по полу завхоза, которому
удалось-таки заломить руки непрошеному гостю, Сабина тенью скользнула за
Чагиным. Вернее, она шла по его следам. Давала ему фору. Он не должен
догадаться, что за ним следят.
Выждав несколько минут и не обращая внимания на сопение
дерущихся мужчин и попискивание Иры, раздававшиеся за ее спиной, Сабина
осторожно положила ладонь на дверную ручку. Или пан, или пропал. Дверь
подалась, и она очутилась на знакомой лестнице. Чагина нигде не было видно, а
дверь в кафельную комнату оказалась заперта. Кто бы сомневался!
Сабине ничего не оставалось, как спрятаться за теми самыми
металлическими шкафами, о которых она прочитала в дневнике Ани. Та кое-что
обнаружила в кафельной комнате: респиратор, пинцет и хирургические перчатки.
Отвезла их к себе домой. И что сделала с ними потом? Что сделали с ней самой?
Где она?
«Если мне удастся найти что-то подобное, — решила
Сабина, — я сразу же обращусь в милицию». Прежде чем спрятаться, она
проверила, нет ли кого в цехе. Никого не оказалось. Вероятно, бумага
производится только под заказ. Ни одного листка впрок. Первое, что Сабина
сделала, очутившись в убежище, так это отключила звук у своего мобильного телефона.
Еще не хватало, чтобы ей позвонили прямо за шкаф! Впрочем, волновалась она з
зря — связи не было: сюда, в подвал, можно было позвонить только по городскому
аппарату.
Возможно, из-за того, что наверху тусовались завхоз и
секретарша, Сабина почти не волновалась. По крайней мере, не было никакой
паники и дрожащих коленок. И живот не болел от напряжения.
Чагин пробыл в кафельной комнате примерно пятнадцать минут.
Вышел все с тем же «дипломатом», приблизился к столу и некоторое время
перебирал бумажки свободной рукой. Сабина слышала, как шумно он дышит.
Противный запах усилился. Пахло точно мокрыми грязными тряпками. По крайней
мере, ничего паленого. Она стала молиться о том, чтобы он поскорее убрался. В
конце концов здесь у него только стол, а наверху, на первом этаже, недалеко от
Ириной стойки, собственный кабинет. Именно там кто-то устроил поджог, запалив
корзинку с мусором. В кабинете уже все убрали, и ничто не мешало бригадиру
водвориться на законной территории.
Молитвы ее были услышаны. Чагин поднял телефонную трубку,
позвонил кому-то и сказал, что уезжает с работы и через полчаса будет на месте.
Ура! Можно не волноваться, что он неожиданно вернется и застанет помощницу
босса в том месте, где быть ей совсем не положено.
Сабина подождала, пока за Чагиным захлопнется дверь,
досчитала до ста и выбралась из своего убежища. Ключ от кафельной комнаты лежал
у нее в кармане жакета. Она достала его и сунула в замочную скважину. Все-таки
руки трясутся! Что же он делает по четвергам там, внутри? Сабина вспомнила
диалог, который Аня Варламова передала в своем дневнике:
« — Нужно придумать какой-то другой план. Потому что если
разделаться с НИМ здесь, будет слишком много грязи. А следы оставлять опасно.
— Ничего страшного. У меня есть человек, который со
всем справится. А если останутся следы, он их лично уничтожит. Кроме того,
стены тут из плитки, а она отлично моется».
