— Не волнуйся, — улыбнулся Эдвин. — Все не так уж плохо. Я обладаю достаточным влиянием, чтобы обойдя шпионов ордена перевести на твое имя нужную сумму денег.
— Это разве не вызовет подозрений?
— Отнюдь. Ведь перевод будет сделан от имени твоего отца через одно из представительств Железного банка в Свободных Баронствах. Со стороны все посчитают, что заботу проявил отец.
— В долг, — спокойно, но с железом в голосе произнес Макс.
— Что?
— Я соглашусь принять эти деньги только в том случае, если вы дадите мне их в долг.
— Хорошо, — добродушно пожал плечами Эдвин.
— Но это все равно не снимает проблемы. Если новость о том, что появился маг полного круга выйдет за пределы этого кабинета, то все окажется зря. Поэтому я предлагаю подержать пока язык за зубами, а меня обозначить как какого-нибудь заурядного мага с практически неразвитым даром и, потенциально, большими способностями.
— Ну что же, — кивнула Дризела, — вполне разумное предложение. Что скажете, уважаемые мэтры? — Спросила она и после того, как все утвердительно кивнули, вновь обратилась к Максу. — И какое направление ты хочешь развивать в первую очередь?
— Учитывая угрозу со стороны ордена я хотел бы выбрать то, к которому они относятся наиболее лояльно.
— Хочешь притупить их бдительность? — Усмехнулся Зельдер. — Тогда тебе нужно идти учиться работать со стихией жизни. Очень непростая и редкая вещь. Подобных магов все ценят и оберегают. Даже орден. Ни один маг этой стихии не принял и никогда не примет их предложение из-за особенностей устава. Они это прекрасно понимают. А возможность жить столетиями для простых людей никто другой обеспечить не может. Да и вылечить от по — настоящему серьезных недугов. Кроме того, маги жизни не могут призывать демонов. Они к этому просто не способны.
— Отлично, — улыбнулся Макс. — Тогда этим направлением и займемся. Пусть лучше считают меня взбалмошным, но очень полезным, болтуном, чем подозревают в демонологии.
В тоже время в беседке божественно красивого сада
— Проклятье! — Донар еле сдерживал свою ярость. — Он что, с ума сошел?
— Тише, тише дружок, — улыбнулась Даяна. — Что тебя так разозлило?
— Он понимает, что может освоить боевые стихии, чтобы защитить себя, но вместо этого занимается какой-то фигней. Какая магия жизни? Бред!
— Ты просто ревнуешь, — усмехнулась Хель.
— А ты, разве, нет? — Подмигнула ей Миранда. — Он в твой адрес такие комплименты отпускал — любо — дорого послушать. А теперь бац и выбирает ведомство сестрицы.
— Дорогуша, — Хель смерила Миранду слегка презрительным взглядом. — Своим поступком демон сделал мне еще один комплимент и поднял себя в моих глазах. Но ты этого не заметила. У вас с братцем только какие-то порывистые безумства на уме. Зачем ты влезла в его дела с сестрой? Стремилась вызвать в нем раздражение? А ты, Донар, все еще полагаешь, что демон как истинный придурок, с пеной на губах будет получать наслаждение от бессмысленных и бесполезных драк? Нападение Анжи. Ведь это ты к нему причастен.
— И что? — Скривился Донар.
— Не лезь. Понимаешь? Наш демон после того нападения назвал все происходящее театром абсурда и был очень недоволен тем, как ты хотел его развеселить и завлечь. Умные существа — не твой профиль. Ты отпугиваешь их своим неприкрытым хаосом и взбалмошностью.
— Слушай, сестрица, — зло прорычал Донар. — А ты не много ли на себя взяла?
— Неужели мой брат желает это оспорить? — Усмехнулась Хель и от нее повеяло могильным холодом и ужасом.
— Успокойтесь! — Влезла Миранда. — Хватит! Хель, что ты творишь?
— Ставлю на место того, кто своими необдуманными поступками может все испортить.
— Хорошо, — взяла Богиня Страсти за руку Донара. — Ты хочешь, чтобы мы пока не вмешивались?
— Именно, потому что ваша неуемная энергия вызывает у демона раздражение. Он ведь, как вы уже заметили, не склонен ни к страстным порывам, ни к безудержному разрушению. Незачем его дразнить.
— Ладно, — пророкотал Донар, едва сдерживая рвущуюся из него ярость. — Мы пока постоим в стороне. Тем более, что у меня есть дела. — С этими словами они с Мирандой пропали.
— Ты не слишком ли жестко с ними? — Чуть пожевав губы спросила Даяна.
— Их вообще тут быть не должно, — прищурив глаза от переполнявшей ее злости, прошипела Богиня Смерти. — Поверь, я уже не раз пожалела о том, что поддержала этих во время той войны.
— Что сделано, то сделано, — с постными лицом произнес Бог Удачи.
— Скажи, друг мой, — спросила Края Хель, уже совершенно спокойным голосом, — ты хочешь жить?
— Конечно! — Усмехнулся Бог Удачи и осекся, встретившись с полными льда глазами Хель.
Глава 3
— Вы представляете, — начал возмущаться Эдвин, — эти скоты заставили меня клясться на сфере Арбо!
— То есть как? — Удивилась Дризела.
— Анри, разрази его понос, дошел до Императора с доносом от «уважаемого» Анжи Вепря, который клялся, что Макс призвал демона и угрожал его натравить на его людей. Я давно не видел таких припадков. Анри буквально рвал и метал. Императору пришлось пойти на уступки, дабы успокоить этого полоумного.
— И что же хотел этот …. Анри? — Зло процедить Зельдер.
— Что хотел — он не получил. Потому что, возложив правую руку на сферу Арбо, я поведал Императору и Гроссмейстеру о том, что Макс практически не обучен магии жизни, но имеет колоссальный потенциал развития, — усмехнулся Архимаг. — Видели бы вы лицо Гроссмейстера, когда сфера вспыхнула зеленым. Сами понимаете, маги жизни в их обычном виде, демонов призывать не могут, да и не совмещаются они никогда с необходимыми для данного действа стихиями. Так что, Анри заткнулся с очень кислым выражением лица, прямо с открытым ртом, собираясь сказать какую-то гадость.
— И что было дальше? — Злорадно улыбнулась Дризела, в красках представляя перекошенное от удивления, злобы и разочарования лицо треклятого Анри эль Гасбо Гроссмейстера Ордена света.
— Дальше я потребовал компенсации за оскорбления, которые Анри нанес Академии, мне и моему ученику. Ведь учитывая талант, я взял парня под личный патронаж, о чем им и сообщил. Император мои претензии поддержал. Да и сам Гроссмейстер слегка струхнул — ссориться с парнем, к которому в будущем, возможно придется обращаться за помощью, ему не захотелось. Так что, Академии от ордена было перечислено пятьсот золотых монет в качестве виры за голословное обвинение перед лицом Императора, Максу — пятьдесят, за переживания и задетую честь дворянина, что тоже, неплохо. Кроме того, Анри торжественно поклялся, что к парню у ордена никаких претензий нет, а все обвинения снимаются по причине лжесвидетельства.
— Как мило, — мечтательно улыбнулась Риата. — Почаще бы так.
