– Да при чем тут твой Старый, дура? – взорвался Хантер.
Андроид, напротив, понимающе кивнул. Он собирался уже что-то сказать, как вдруг быстро развернулся и уставился в чащу.
– Что такое, Рой? – спросил Колдун.
– Ничего. Показалось.
Солдату не хотелось говорить, что уже несколько дней ему в зарослях мерещится огромная черная тень. Потянувшись за хворостом, Батти как бы ненароком придвинул ближе винтовку.
На завтрак у них был суп из вороны. Ночью Сиби тайком улизнула из лагеря, забралась на дерево и удушила парочку спавших там ворон. Дохлых птиц она притащила в лагерь и заботливо опустила в общий котел, не забыв даже ощипать. Хантер, обнаружив усыпавшие стоянку черные перья, долго ругался. Колдун задумчиво попробовал суп и заявил, что в традиционный рецепт входят ягоды можжевельника, а так вполне съедобно.
– Можжевельник, значит, – протянул Хантер. – И откуда ты это знаешь? Часто ворон готовил?
– Нет. Читал.
– Ага. Что-то ты вообще больно много знаешь.
В школе учился? Или к детишкам работников вельдовой фабрики на дом учителя ходят?
Андроид, который в это время вырубал весла для плота, искоса взглянул на Хантера, но тот не унимался:
– Читал он! Сидел дома и книжки почитывал?
А побегать, порезвиться тебе не хотелось?
– Что именно вы называете резвостью?
– Ну там подраться… людишек в поле погонять. Нет? Не приходилось?
– Вы, Хантер, меня с кем-то путаете.
– С кем бы это?
– Вам лучше знать, – усмехнулся Колдун и отошел к плоту, чтобы привязать руль.
Охотник проводил его мрачным взглядом.
На рассвете реку окутал туман, а позже, когда плот спускали на воду, зарядил дождь. Сначала мелкий, к полудню он сделался крупнее. Тяжелые капли лупили по серой воде, вздувая на ней пузыри, отбивали чечетку по бревнам. Лес окутала пелена. Вода внизу и вода вверху слились в сплошную завесу – лишь изредка то справа, то слева показывалась черная морда плывущей коряги, да стелились под поверхностью зеленые водорослевые полосы. Хантер и Батти гребли, Колдун сидел на руле, а Сиби устроилась под навесом и мурлыкала что-то себе под нос. Голосок ее был почти не слышен из-под мокрой ткани за мерным плеском дождя.
После обеда дождь унялся, а река, петлявшая между прибрежными зарослями, сделалась шире, но мелководнее. Весла то задевали дно, то запутывались в глянцевито блестящих стеблях кувшинок. Наконец Хантер выругался и бросил весло.
– Эй, ты, на корме. Погрести не хочешь?
Колдун откинул со лба мокрые пряди, без пререканий оставил руль и сменил Хантера.
Андроид обернулся:
– Не стоит вам, сэр. Опять начнете кашлять.
– А ты, дроид, заткнись, – рявкнул охотник. – Мы тут все равны, золотые и соломенные. Не хочет грести, пусть плывет за плотом.
Сиби высунула мордочку из-под тента и объявила:
– Ты злой.
– Он не злой, Сиби, – спокойно оборвал ее Колдун. – Он просто болен.
– Это кто тут болен, ты, доходяга хренов?!
– Тише! – шикнул Батти. – Смотрите.
Река, сделав еще один поворот, вынырнула из зарослей тростника и разлилась широким зеркалом. Из воды торчали верхушки молодых сосенок, а посреди озерца высился холм. Точнее, сооружение лишь на первый взгляд казалось холмом. Здоровенные бревна были свалены неаккуратной кучей. Вода обтекала постройку с тихим шелестом, а ниже течение пересекала темная стена.
– Это еще что? – пробормотал Батти.
– Это? – повторил Хантер. – Это, дружок, бобры.
– Какие бобры?
Надводная часть постройки была высотой не менее пяти метров, а основание шириной с двухрядное шоссе.
– Большие бобры, – шепотом ответил Хантер. – Мы в их запруде. Давай-ка греби быстрее. Ты не захочешь встретиться с этими тварями на воде.
Он развернул плот к берегу, и тут одновременно случились два события. В лесу загудело, закряхтело и с грохотом обрушилась еще одна сосна. Одновременно от кучи бревен отделилась бурая туша. Торчащая над водой башка была размером с хорошее ведро, а плоская лопата хвоста могла бы накрыть обеденный стол. Плюхнувшись в воду, бобер поднял солидные волны, на которых закачался плот.
– Стреляй! – заорал Хантер.
Бросив руль, он сам схватился за винтовку. Грохнул выстрел, пуля взбила фонтанчик в нескольких сантиметрах от бобровой башки. Зверь стремительно приближался. Плот закачался еще сильнее, мешая прицелиться. Батти нырнул под навес за своей винтовкой, а Колдун, аккуратно положив весло на настил, вытащил из-за пояса «беретту» и разрядил в бобра всю обойму. Промазать на таком расстоянии было сложно, да он и не промазал. Вода стремительно налилась красным. Зверь забился в предсмертных корчах в каком-то метре от плота.
– Дурак! – крикнул Хантер, и в ту же секунду плот накренился.
Вся кормовая часть погрузилась в воду. Охотник, взбрыкнув ногами, полетел в озеро. Туда же отправилась его винтовка. Сиби, взвизгнув, вцепилась в навес, а Колдун – в Сиби. Андроид сумел устоять на ногах и даже не выпустил приклад. Это было кстати, потому что рядом с берегом раздалось громкое «плюх!» и еще одна зверюга быстро поплыла к плоту.
– Плотина! – прошипел Колдун. – Надо выбраться на плотину, а оттуда на берег. Батти, бросайте ружье и вылавливайте Хантера.
Андроид, отложив винтовку, упал на живот. Голова охотника показалась из воды. Батти ухватил его за шиворот и выволок на настил. Потом, не сговариваясь, они с Колдуном схватили весла и лихорадочно погребли к плотине. Второй бобер двигался намного быстрее неуклюжего плота.
– Черт! Надо его пристрелить! – выругался Колдун.
– Он перевернет нас… Велите ему плыть мимо, сэр.
– Не успею… Дьявол, их тут не меньше дюжины.
Вода у хатки взбурлила – похоже, все ее обитатели решили сразиться с чужаками. Несколько бобров поменьше погнались за плотом, а тот, что явился с берега, уже почти настиг людей.
Тупое рыло зверюги было в полуметре от кормы, когда Сиби, выдернув рулевое весло из петли, взвизгнула и треснула преследователя по плоской башке. Весло разлетелось в щепки, а зверь, скорее ошеломленный, чем раненый, поотстал. Нос плота ткнулся в запрудившие реку бревна, едва не сбросив цвергскую девчонку в воду.
– Быстрее! Берите всё. Батти, тащите Хантера.
Охотник все еще не очнулся. Андроид перекинул долговязое тело через плечо, схватил два рюкзака и винтовку и вскочил на плотину. За ним Колдун пихнул Сиби, а сам замыкал отряд с оставшимся рюкзаком. Озлобленные твари полезли следом, неловко карабкаясь по остаткам плота. Колдун скинул с плеча рюкзак, развернулся и крикнул:
