Наконец нахожу подходящую бумагу, которая похожа на уменьшенную версию плотных древесноволокнистых обоев. Замучаешься на такой писать, а потом ее складывать, зато выглядит классно. А еще я обнаруживаю подходящие конверты. Странно, на них нет клейкой полоски, по которой нужно проводить языком; предполагается, что их будут запечатывать воском, что ли? Затем отношу свои приобретения к кассе.
Но когда я уже собираюсь выйти из магазина, этот парень тут как тут, прямо передо мной, и я невольно поднимаю фирменный пакет магазина с покупками, словно хочу сказать: «В чем дело? Я заплатил, видите?»
Почти сразу становится ясно, что никакой он не охранник. Мое знакомство с магазинными охранниками ограничено документальными телепередачами о кражах в магазинах, однако мне они видятся полными неудачниками, стоящими на порядок ниже даже тех бесполезных типов, которые у нас на работе со мной не здороваются. Магазинные охранники не носят фирменную одежду модного спортивного кроя, как этот юноша, они далеко не такие молодые и дружелюбные.
— Извините, здравствуйте, — торопливо произносит он и протягивает руку. — Меня зовут Расс Филипс?
На самом деле это не вопрос, просто его голос повышается в конце каждой фразы. Помнится, Стивен Фрай, когда участвовал в телепередаче «Сто одна комната», признался, что терпеть не может подобную манеру разговаривать. Типичный заносчивый либерал этот Стивен Фрай, считает, что все должны принимать его таким, какой он есть, но не выносит, когда кто-нибудь другой заявляет о своем отличии от остальных. Именно потому, что я терпеть не могу Стивена Фрая (а ему бы Расс Филипс точно не понравился), Расс мне симпатичен.
Мне он нравится еще больше, когда добавляет:
— Извините, видите ли… Дело в том, что я заметил… В общем, вы знаете, что очень похожи на Феликса Картера?
И тут он не ошибается. Я действительно похож на Картера. Конечно, не сказать, чтобы мы были как две капли воды, передо мной женщины штабелями не укладываются, а он трахает фотомоделей. Но о нашем сходстве мне уже говорили, Хорек, например, на днях. Честно говоря, я всегда считал, что напоминаю располневшего Феликса Картера, однако сейчас, когда Сэм от меня ушла, я сильно похудел — только сегодня утром пришлось затянуть ремень еще на одну дырку, хоть какой-то плюс в моем нынешнем положении. Так что, может, я уже похож не на разжиревшую звезду, а на пока еще довольно стройную… Явная ирония судьбы, если учесть, что мы весьма схожи в пристрастии к алкоголю, в юности нам обоим нравилась группа «Спешиалз», а сейчас мы оба любим «Звездные войны». А еще и его, и меня мучает чувство вины за все проступки, которые тем не менее мы совершаем снова и снова. Почти как в фильме «Человек в железной маске» или что-то вроде того — братья-близнецы, которых разлучили при рождении, и один из них достигает небывалых высот, пока другой томится в тюрьме.
В общем, я честно отвечаю:
— Да, мне говорили об этом…
Не могу понять, что ему от меня нужно; с другой стороны, почему бы не потрепаться с приятным человеком. Наверняка этот парень может рассказать что-нибудь более занимательное, чем истории о нормировании продуктов в сороковые годы.
— Послушайте, — говорит Расс Филипс, — я работаю в компании «Боттом дроуэр продакшнз». Мы делаем передачу «Счастливый понедельник», ее показывают вечером по понедельникам…
По его тону у меня создается впечатление, что парень новичок на телевидении и наша встреча для него вроде счастливого билета в лотерее.
— Вы знакомы с нашим шоу? — прерывает Расс ход моих мыслей.
— Извините, боюсь, что нет.
— Развлекательная программа, идет по Четвертому каналу. Похожа на передачу «В пятницу вечером»…
— Ясно.
— И дело в том, что в следующий понедельник мы пригласили Феликса Картера. — Молодой человек возбужденно размахивает руками. — А мы обычно разыгрываем наших гостей, ну, знаете, чтобы было веселее. И вот возникла идея найти нескольких двойников Феликса Картера и привести их в студию.
— Ага, понятно. — До меня наконец доходит, куда он клонит.
— Хорошо. А теперь вопрос на миллион долларов: согласны ли вы поучаствовать в нашем шоу в следующий понедельник?
— Да, — киваю я, — конечно.
Я счастлив, что помогу Рассу упрочить его положение на работе. Представляю, как начальник одобрительно похлопывает парня по плечу и говорит: «Отличная работа, Расс. Как тебе удалось его уломать?» Я бы даже не возражал, если бы Расс несколько приукрасил свою роль: «Да уж, уговаривать его пришлось долго, но в конце концов мы поладили». Он производит впечатление приятного и увлеченного молодого человека, и я почти предлагаю ему пойти вместе выпить, чтобы все как следует обсудить, как вдруг меня постигает разочарование — мой новый знакомец лезет в боковой карман брюк и достает оттуда визитную карточку.
— Вот мое имя и контактный телефон. Если надо, я договорюсь, чтобы за вами в понедельник утром заехала машина.
— Хорошо, — отвечаю я, а сам думаю: «Жаль, было бы неплохо познакомиться с ним поближе. Может, узнать, как он попал на телевидение или есть ли там возможности для человека вроде меня? Сколько лет разницы между нами, пять? Вдруг его компании понадобится двойник Феликса Картера на постоянную работу?»
— Значит, в понедельник утром… — повторяю я, рассматривая визитку. Мне трудно сфокусировать взгляд на том, что там написано.
— Все в порядке? Вам подходит?
— Какой сегодня день?
— Э-э… среда.
— Ну хорошо, я вам позвоню в понедельник.
— Отлично, отлично. Да, позвоните мне завтра. В любое время. — Парень вдруг смущенно улыбается и добавляет: — Вы случайно не думали подстричься?
Мне нравится его улыбка.
— А зачем? Так нужно?
— Видите ли, у Феликса сейчас очень короткая стрижка. Вы не видели? На обложке его нового альбома?
— Не вопрос, — говорю я и провожу рукой по волосам. Интересно, когда я в последний раз мыл голову? — Наверное, уже пора стричься.
— Замечательно! — Он расцветает в улыбке. — Послушайте, мне пора на съемку. До встречи в понедельник. Позвоните, ладно? Можно прямо завтра.
— Заметано, — произношу я и машу ему вслед визиткой.
Пока Расс удаляется, думаю о том, как хорошо повстречать открытого и дружелюбного человека, но затем вспоминаю, как быстро он овладел ситуацией, и мне становится неприятно. Когда я выхожу из магазина канцтоваров, то уже злюсь, что не набил себе цену. В конце концов, парень больше нуждается во мне, чем я в нем. Он сам ко мне подошел. Так почему это я должен ему звонить, а не наоборот? И зачем я согласился подстричься? Может, мне нравится моя нынешняя прическа! И разве на студии нет своих парикмахеров? Замечательно! Значит, человек с улицы должен тащиться в парикмахерскую, пока стилисты из «Счастливого понедельника» — возможно, те самые педики, которых часто показывают в дневных передачах, — будут трудиться над головами настоящих звезд вроде Феликса Картера?
