– Теперь, наверно, ты не на шутку озадачен, – сказал старик, точнее Аллен, явно довольный собой.
– Э-э, пожалуй, можно так сказать, – осторожно ответил Уилл. Лодка была не слишком надежна, а до берега далеко. В этих обстоятельствах лучше уж во всем потакать Аллену.
– Хочешь знать, чего мне надо? – спросил тот.
– Именно! – ответил Уилл, опять взявшись за фляжку. – Выкладывайте, Аллен.
– Ох, парень, это долгая, очень долгая история.
– Да мы вроде бы никуда не торопимся, – заметил Уилл, уже слегка опьянев от виски.
– Знаешь, как тяжело жить с грузом на плечах, от которого невозможно избавиться? – спросил Аллен, и его каменное лицо исказилось от волнения.
– Как ни странно, наверно, знаю, – ответил Уилл.
Очевидно, Аллен ждал другого ответа. С минуту он смотрел на Уилла, прежде чем начать свой рассказ.
– Ох, сколько трагедий, драм, страданий видел этот дом, – сказал старик, махнув рукой в сторону замка, и от его резкого движения лодка сильно закачалась.
– Какой дом? – недоверчиво спросил Уилл.
– Замок. Берримор. Мой дом.
– Так вы – владелец Берримора?
– Ай, парень, я и есть, и это страшная ноша.
– Не может быть, – сказал Уилл.
– Слушай же, парень, а потом уж будешь судить.
Аллен поведал ему историю столь необыкновенную, что Уилл был вынужден признать: ее невозможно было придумать. Сначала он отнесся к рассказу Аллена скептически. Уиллу раньше приходилось слышать, что сумасшедшие способны иной раз приводить убедительные доводы. Аллен, он же лорд Маккреди, тридцать лет прожил в своем замке после того, как его невеста трагически погибла в автомобильной аварии. Его сердце было разбито, и он решил никогда не жениться и жить в уединении, и, следовательно, у него не оказалось прямых наследников. В случае его смерти поместье должно было отойти к дальней ветви семьи Маккреди, представители которой жили в Лондоне и водили знакомства с поп-звездами, актрисами из мыльных опер и рестораторами. Хотя им было не до Аллена, все же они поддерживали связь с его врачом, с нетерпением ожидая новостей об очередном сердечном приступе. Год назад они попросили разрешить им использовать замок для каких-то съемок и вечеринки.
Это мероприятие превратилось в настоящее бедствие. Люди, которым поручили подготовку вечеринки, настояли на украшении всех комнат, лишив замок сурового шотландского достоинства и заменив его совершенно неуместным фешенебельным блеском. Сады и оранжереи, где теперь члены коммуны выращивали овощи, перестроили и наводнили цветами. Винные подвалы Аллена, где хранились вина, которые туда поместил еще его дед, разграбили, приглашенные пили дорогое вино и проливали его на мебель, будто это дешевое пойло. Съемка не удалась, поскольку гости, выряженные в разноцветные костюмы из твида, вели себя подобно взвинченным тинейджерам и не слушали организаторов, в результате однажды случился обвал в горах. После этого люди из поместья пришли к хозяину и сказали, что больше никогда не хотят иметь дело ни с чем подобным.
Аллен решил взять реванш. Чтобы напугать родственников, он анонимно через своих эдинбургских адвокатов предложил замок коммуне йогов. Те с удовольствием приняли предложение и переселились в Берримор, где устроили свой ашрам. Работники поместья, в большинстве люди еще старше и дряхлее самого хозяина, были отправлены на пенсию, но поместье оставалось под управлением преданного Аллену адвоката.
Однако Аллен все еще опасался, что в конце концов Берримор отойдет к родственникам, и потому, чтобы следить за всем, он решил жить в замке, изображая выжившего из ума старика. Он счел, что так ему будет проще иметь свободный доступ во все уголки замка, к тому же никто не станет опасаться его и стесняться откровенно высказываться при нем, ведь душевнобольных обычно не принимают всерьез. Уилл подумал, что человек, пошедший на подобную хитрость, находится на грани гениальности или настоящего безумия.
С тихим плеском Аллен снова опустил весла и принялся грести.
– Куда теперь? – спросил Уилл.
– Тихо! Смотри на замок.
Они плыли вокруг крепости, пока не оказались напротив той части, где проходили сеансы психотерапии. Из верхней части башни, где Уилл один на один встречался с наставником, струилось слабое голубое сияние.
– Видишь? – спросил Аллен.
Уилл кивнул. Он был озадачен. Как ему было известно, в Берриморе не было электричества, но этот свет явно исходил не от сальных свечей, какие использовались во всех прочих помещениях замка после захода солнца.
– Что это? – прошептал он.
– Тебе предстоит это выяснить, – ответил Аллен.
У него был план. С некоторых пор поведение лидера общины вызывало у него подозрения, которые Уилл безусловно разделял. Придерживаясь старых моральных устоев, Аллен крайне неодобрительно относился к феодальным замашкам, с какими наставник обходился с женщинами. Кроме того у него были причины и для других подозрений.
– Я слышал, как он говорил по мобильному телефону, – рассказал Аллен. – И он сказал, мол, пора сворачиваться. Он довольствуется тем, что получил, и хочет смыться. И добавил, что будет готов в четверг, двадцать пятого, в пять часов утра. Это все, что мне удалось понять, но и этого достаточно.
– А это когда, черт возьми? – спросил Уилл, потерявший счет времени.
– Послезавтра, – ответил Аллен, глядя на модные водонепроницаемые часы, которые он достал из кармана.
Уилл без особого воодушевления встретил его предложение забраться в башню способом, каким Аллен когда-то мальчишкой карабкайся по стенам крепости. Когда Уилл возразил, что Атлен, конечно же, сам лучше справится с этой задачей, тот как бы невзначай схватил его за руку и сказал:
– Ох, я слишком стар. А ты молодой и ловкий.
– Думаю, вы себя недооцениваете, – ответил Уилл, чувствуя, с какой силой сжал его руку Аллен. – А как вы думаете, что может быть в башне?
– Не знаю, – сказал Аллен. – Но там уже был один парень вроде тебя, и он исчез.
– О, здорово! – воскликнул сразу протрезвевший Уилл, которого вдруг бросило в озноб. – Выходит, там может быть труп?
– Не-ет, – ответил Аллен. – Я подумал, что ты тоже в опасности. Вот почему я всюду ходил за тобой. Если мы поймаем мошенника и узнаем, чем он занимается, он не посмеет тронуть тебя.
– Знаете что, Аллен? Мне вообще ни к чему туда возвращаться. У меня есть очень важное дело в Лондоне. Я просто мог бы столкнуть вас с лодки, добраться до берега и сбежать. И концы в воду.
– Ну, конечно, мог бы, – спокойно сказал Аллен. Наступила тишина, он улыбнулся Уиллу и, покачав головой, повторил: – Мог бы. Но ты так не поступишь.
– С чего вы так решили?
– Ты ведь не бросишь здесь эту девушку?
