— Тебе понравился концерт? — медленно спросил он отца.
— Oui, oui. Это быть идеально.
— Спасибо, пап. А вечеринка как?
— Очин, очин мило, — с трудом произнес отец.
Мне было странно наблюдать за их разговором. Гийом выглядел таким… нормальным.
— Гийом, — медленно сказал старик, — Я говорить Габриель, когда ты пел. Он… как это… волноваться за тебя.
Я резко обернулась к Гийому.
— Что? Он имеет в виду Габриеля Франкёра? — изумленно спросила я, — Он его знает?!
Старик хотел было что-то объяснить, но Гийом его перебил:
— Скажем так, мы с Гейбом давно знакомы.
Я растерялась. Да, вчера я узнала, что Гейб родом из Бретани, но ведь это огромная область! Мне и в голову не приходило, что они с Гийомом могли там познакомиться. Я хотела задать еще несколько вопросов, но как раз в эту минуту к нам подлетела Поппи, ведя за собой привлекательного брюнета.
— Гийом! — радостно затараторила она, не догадываясь, что помешала нашему разговору. — Позволь представить тебе Вика Винсента, главного лондонского ди-джея и одного из тех, кто продвигает твой альбом на радио. А еще он мой старый школьный приятель.
— Не нравится мне слово «старый», Поппи, — безупречным диджейским басом проговорил Вик. — Но я в самом деле поддерживаю твои начинания, Гийом. Ты молодец!
Он хлопнул Гийома по спине.
— Спасибо, — учтиво ответил тот и немного попятился.
Он не любил, когда его трогали, — если, конечно, сам этого не добивался. Впрочем, прикосновений он добивался от женщин, а не от помпезных диджеев мужского пола.
Я шепнула ему на ухо:
— Ну, закругляемся?
Гийом кивнул. Я огляделась в поисках его отца, но тог куда-то пропал. Да что это за фокусы с исчезновениями?
— Где твой папа? — спросила я Гийома.
Он осмотрелся и пожал плечами.
— Не знаю. Да ты не волнуйся, он не заблудится. Сегодня тебе надо думать только обо мне.
Глава 16
Интервью на следующий день прошли безупречно. Гийом прекрасно держался, от чего мне было не по себе. Я начинала думать, что он неспроста изображает пай-мальчика, и невольно готовилась к очередной проделке. Но пока все шло хорошо. Мы с Поппи по очереди ходили на интервью, снова и снова выслушивая его рассуждения о том, как это здорово — строить музыкальный мост между Францией и англоязычными странами.
По просьбе тележурналистов Гийом несколько раз спел а капелла и без конца флиртовал с женщинами — все они, независимо от возраста и профессионального опыта, за пять минут превращались в хихикающих школьниц. Он выглядел потрясающе, вел себя очаровательно и казался собранным и спокойным — само совершенство.
— Он такой душка! — пролепетала журналистка из «Дейли базз», выходя из комнаты для интервью.
— Он сексуальнее Джастина Тимберлейка, Джона Майера и Адама Левина, вместе взятых! — воскликнула музыкальный критик из «Орландо сентинел». — И боже мой, он поцеловал меня в щечку! Я больше никогда не буду умываться! — Какой очаровательный юноша, — сказал краснолицый репортер из «Эдвокейт» и добавил: — Похоже, я влюбился.
Мы с Поппи решили отметить наш успех в гостиничном ресторане: поужинать и распить бутылочку вина. Большинство журналистов уезжали утром, после плотного завтрака и очередного неожиданного выступления — Гийом решил спеть акустическую версию «Города света». Затем мы должны были проводить его на поезд «Евростар», отбывающий в двенадцать минут пятого. Словом, если до конца вечера ничего плохого не случится, презентация пройдет без сучка, без задоринки. Нам в это пока не верилось.
После ужина Поппи зевнула и сказала, что хочет спать. А я-то надеялась, что теперь, когда основная часть презентации позади, она будет не прочь прогуляться по Лондону! Поппи оставила номер своего мобильного начальнику охраны — на случай, если возникнут какие-либо проблемы. А мне пришлось коротать остаток вечера в одиночестве, валяясь на необъятной кровати и глядя платные киношки по телевизору.
Через полчаса я уже умирала от скуки, бесцельно листая каналы с выключенным звуком. Почему-то я думала о Гейбе и расстраивалась, что не смогла толком с ним поговорить. Он умудрился без моего ведома изменить время интервью, и, пока Гейб был в комнате для прессы, я обедала.
А может, позвонить ему? Нет, не стоит. Что я скажу? И все-таки очень странно, что в девять вечера я сижу одна в гостинице незнакомого города, когда Гейб в нескольких этажах от меня. Все мои мысли сводились к одному: я ужасно хотела снова его поцеловать.
Увы, он такого желания явно не испытывал. Иначе позвонил бы, верно? «А может, — зашептал самонадеянный голосок у меня в голове, — он просто использовал тебя, чтобы подобраться к Гийому?» Нет, неправда!
В эту минуту зазвонил внутренний телефон. Я испуганно обернулась на звук. Быть такого не может! Неужели Гейб? Это должен быть Гейб! Больше-то некому. Я с замиранием сердца взяла трубку.
— Эмма?
Взволнованный голос принадлежал не Гейбу, а Поппи.
— Привет, — удивленно сказала я. — Что такое? Ты у себя?
— Э-э… не совсем. Вообще-то я в городе.
— В городе?! Ты же говорила, что идешь спать!
— Прости, что не сказала сразу… Я вроде как на свидании.
— Что?
Потрясающе! Она строит романтические козни даже по другую сторону Ла-Манша!
— Ну да. Извини. Не хотела делать из мухи слона.
— Ты вроде встречаешься только с французами, — растерянно сказала я. — Как же твоя теория французского поцелуя?
— Э-э… я забыла тебе сказать, что Даррен по-прежнему живет в Лондоне, — едва слышно проговорила Поппи.
У меня отвисла челюсть.
— Даррен?! Твой бывший, чью куклу ты исколола булавками?
— Ну да, — сдавленно призналась Поппи — Мы с ним немного поговорили…
— О… Что значит «поговорили»? Как… влюбленные? Тишина.
— Может быть, — пискнула Поппи.
— А что пишут твои психологи насчет свиданий с бывшим, который разбил тебе сердце?! — с упреком вопросила я.
— Наверное, они этого не одобряют. Но нельзя же верить всему, что написано.
Я на секунду отняла трубку от уха и изумленно на нее посмотрела. Поппи все это время что-то тараторила.
— …в общем, мне очень неприятно это говорить, но только что звонил охранник отеля. Насчет Гийома.
Я застонала.
— Что на этот раз?
— Похоже, у него в номере идет вечеринка. Громкая музыка, все такое… — Поппи вздохнула. — Я уже еду тебе на выручку. Знаю, ужасно об этом просить, но не могла бы ты сходить наверх и усмирить Гийома, пока он что-нибудь не натворил? Я приеду в лучшем случае через полчаса.
