Я немного упала духом и полезла в сумку за маленьким французским разговорником, который купила в аэропорту перед посадкой на самолет. Открыв раздел «В ресторане», я принялась расшифровывать меню. Да уж, не думала, что сегодня мне пригодится разговорник… Моим переводчиком должен был стать обворожительный француз. Что ж, не везет так не везет.
— Большую кока-колу? — спросил официант через несколько минут, возникнув передо мной.
Я подняла на него растерянный взгляд.
— Нет. Cafй au lait и стакан воды, пожалуйста.
— Что? Не хотите колу? — Он опять ухмыльнулся. — Поверить не могу!
— Не хочу, — повторила я озадаченно.
— Все американцы пьют кока-колу. Кока-колы всем американцам! — хохотнул официант и гордо удалился.
Я изумленно смотрела ему вслед.
— Не обращайте внимания, — сказал голос за моей спиной. Принадлежал он незнакомцу в очках с тонкой оправой, сидевшему за соседним столиком. Перед ним лежала раскрытая потрепанная книга в мягкой обложке. Мужчина был примерно моего возраста и говорил с сильным французским акцентом. — Просто об американцах сложился такой стереотип. Глупо, конечно.
Я попыталась улыбнуться.
— Мы все заказываем большую колу?
— Обычно да. Вы недавно в городе? Я кивнула.
— Неделю назад приехала.
— Обедаете в одиночестве? — спросил незнакомец, закрыв книгу, и внимательно на меня посмотрел.
Я замешкалась и кивнула.
— Да, я должна была встретиться с одним человеком… Впрочем, неважно.
— Можно составить вам компанию?
Это предложение могло прозвучать самонадеянно, но почему-то не прозвучало. Незнакомец не встал, а будто бы ждал моего согласия, прежде чем сделать следующий шаг.
Я помедлила. В конце концов, я его совсем не знала… И разве я не пообещала себе, что буду независимой и сама погуляю по Парижу?
— Я помогу вам перевести меню, — предложил незнакомец, улыбнувшись.
С другой стороны, мне, в самом деле, нужна помощь.
— Ну… хорошо.
Он взял со стола книгу, кофе и подошел к моему столику.
— Меня зовут Себастьян.
За восхитительно плотным обедом, состоящим из magret de canard а l'orange — нежной утиной грудки под апельсиновым соусом — и бутылки бургундского, мы с Себастьяном оживленно болтали. Приободрившись от вина, я с удивлением осознала, что беседа начинает мне нравиться.
Себастьян сказал, что ему тридцать один год, работает он программистом и живет в маленькой квартирке в Латинском квартале, который славится учебными заведениями и яркой ночной жизнью. Каждую субботу Себастьян гуляет по Парижу и всякий раз выбирает новый ресторанчик. Сегодня вот решил пообедать здесь, в «Кафе Марго», и дочитать роман Жерара де Нерваля.
— Тогда зачем вы отвлеклись на меня?
— Вам нужна была помощь. — Себастьян широк0 улыбнулся. — Как только официант сказал «кока-кола» я сразу понял, что вы в беде. К тому же я всегда рад попрактиковаться в английском.
Он подмигнул мне, и я сразу покраснела.
— Итак, вам уже показали город, non?
Я покачала головой и робко ответила:
— Нет. Сегодня я как раз хотела погулять по Парижу.
Я решила умолчать о том, что не захватила путеводитель, поскольку у меня намечалось романтическое свидание с французом. Глупая была затея.
Себастьян долго молчал, разглядывая меня.
— Могу показать вам одно очень красивое место. Вы позволите?
Несколько секунд я рассматривала его лицо. В конце концов, я совсем не знала этого человека… Но он мне помог и вообще производил приятное впечатление. Разве я не обещала Поппи, что попробую с кем-нибудь познакомиться? К тому же это не свидание в прямом смысле слова. И чем лучше Тибо, которого я тоже не знала? Себастьян-то по крайней мере сидит рядом и вроде не собирается меня отшивать.
— Хорошо, — кивнула я. — Куда пойдем?
— В самый волшебный quartier
[13]
Парижа. — Себастьян с улыбкой наклонился поближе. — На Монмартр. Это район les artistes
[14]
и богемы. Настоящий Париж. А со ступеней базилики Сакре-Кёр видно весь город, c'est trиs impressionnant
[15]
. Волшебное место!
На Монмартре я побывала в тот четверг, когда нам пришлось выручать полоумного рок-певца из отеля «Жереми». Не самые волшебные воспоминания, прямо скажем.
— Ну? Могу я показать вам мой Париж?
Глаза Себастьяна сверкнули, когда он умоляюще заглянул в мои.
Я немного помедлила. А что мне, собственно, терять?
— Да, — медленно ответила я, — Звучит чудесно.
Так оно и оказалось.
После обеда — несмотря на мои возражения, расплатился Себастьян — мы не спеша поднялись по улице Лувра и прошли мимо знаменитого музея, от которого я не могла оторвать глаз. Он был огромный, прямо-таки бесконечный.
— Это самый большой музей в мире. — Себастьян, всерьез относившийся к роли гида, провел меня по второму и девятому округам, показывая все достопримечательности, а у подножия большого холма указал наверх. — Базилика Сакре-Кёр. Вы о ней что-нибудь знаете?
Я взглянула на сияющий белоснежный купол и покачала головой. Конечно, я слышала про базилику и не раз видела ее на фотографиях, но, к своему стыду, ничего о ней не знала.
— Ее начали строить ближе к концу XIX века, после войны с Пруссией, а освятили только после la Premiere Guerre Mondiale, Первой мировой. Она построена из шато-ландонского белого камня. Самое потрясающее, что этот камень выделяет… le calcium, кажется, по-английски будет так же. Он всегда белый.
День прошел чудесно. Себастьян взял меня за руку в фуникулере, когда мы поднимались на вершину Монмартра, и я не стала сопротивляться. У него были мяг кие ладони, а пальцы чуть-чуть шершавые. Мы посетили базилику, ели блинчики с сахаром, сидя на ступенях и глядя на город, затянутый легкой дымкой, сходили в музей Сальвадора Дали, а на площади Тертр, которая считается туристическим центром квартала, уличный художник нарисовал наш портрет.
Когда спустились сумерки, Себастьян повел меня ужинать в крошечный ресторан под названием «Ле рефюж де фондю» — ничего подобного я в жизни не видела. В узком зале помещалось только два длинных стола, поэтому все посетители ели вместе. Мы двадцать минут ждали у входа, после чего нас с Себастьяном отвели в угол зала, где неприветливый официант помог мне вскарабкаться на стол — прямо на глазах у остальных посетителей! — чтобы перелезть на другую сторону. Только мы сели, как нам подали маленькие бокалы с «Кир-роялем», а затем красное вино — в детских бутылочках!
