Один гудок… Второй… Секунды превратились в тягучую патоку. Сердце бешено билось, ладони стали влажными, во рту пересохло. Может, не стоило звонить? Может, повесить трубку?
– Алло! – посредине третьего гудка ответил сонный женский голос.
Я страшно растерялась и не знала, что сказать. Взглянув на дисплей, проверила, правильно ли набран номер.
– Алло? – повторила незнакомка, на этот раз с легким возмущением.
– Да, здравствуйте, – собралась с духом я. – Мне нужен Коул Браннон.
Почему его сотовый у женщины? И куда важнее: почему я так ревную?
– А кто его беспокоит? – рявкнула незнакомка на другом конце провода.
– Клэр Райли, – робко представилась я и долю секунды слушала тишину.
А потом женщина рассмеялась, но как-то сипло и невесело.
– Надо же, сама Клэр Райли! – с явной издевкой воскликнула она – Клэр, это Ивана Донателли, пресс-секретарь Коула. Уверена, вам известно, кто я такая.
Судорожно глотнув воздух, я почувствовала, что обливаюсь холодным потом. Что она там делает? Почему отвечает на звонки? Может, Уэнди ошиблась, и их с Коулом фотографии в прошлом «Будуаре» вовсе не так безобидны? Ну вот, снова поставила себя в глупое положение. Со стороны небось кажусь обезумевшей от страсти идиоткой.
– Привет, Ивана! – как можно любезнее и спокойнее начала я. – Звоню по поводу…
– Статьи в «Будуаре», – договорила за меня пресс-секретарь.
– Да…
Мне опять не дали и слова вымолвить.
– Я сама собиралась обсудить с вами эту тему, – вкрадчиво пропела Ивана. – Как говорится, на ловца и зверь бежит.
Интонация подчеркнуто нейтральная: в каком она настроении, что задумала, не разберешь.
– Мне просто нужно извиниться перед Коулом, – блеяла я. – Уверяю, статья вовсе не моих рук дело. Между нами ничего не было, вот и хотелось бы…
– Клэр, мы с ним только что встали, – перебила она, а у меня чуть сердце не остановилось. – Он сейчас в душе и, боюсь, не сможет с вами поговорить. Более того, уверена, вам больше не стоит общаться с Коулом Бранноном.
– Но ведь… – попыталась возразить я.
Боже, они действительно любовники!
– Он наверняка уже сделал соответствующие выводы о вашем морально-этическом облике, – совершенно спокойно продолжала Донателли. – Со своей стороны, буду крайне признательна, если вы не станете нас тревожить.
– Нет, вы не понимаете! – зачастила я. – Клянусь, статью подготовили без моего участия! Пожалуйста, послушайте…
– Нет, это вы послушайте. – Вкрадчивый голос неожиданно стал угрожающим. – Я крайне возмущена вашим поведением и попыткой извлечь выгоду из интервью с Бранноном, разрешение на которое вам любезно предоставили. Молите бога, чтобы этот материалишко в «Стиле» получился нормальным, иначе клянусь, натравлю адвокатов, и мало не покажется…
– Но…
– Нет, давайте выясним все раз и навсегда, – оборвали меня спокойные, неторопливые слова. – Никогда больше не звоните мне и не пытайтесь связаться с ним. То, что вы сделали, возмутительно, даже подумать не могла, что журналистка способна так опуститься. Посмеете нас еще раз побеспокоить – сделаю все от меня зависящее, чтобы вас уничтожить, ясно?
– Но…
– Думаете, Браннон лишний раз взглянет на такую, как вы? – прошипела Ивана. – Всего хорошего, мисс Райли!
Не дав и слова вымолвить, она повесила трубку, а я, оцепенев от шока, две или три минуты апатично смотрела на телефон.
Можно не сомневаться: он меня ненавидит. А еще, он все-таки спит с Иваной Донателли. Надо же, а ведь я почти поверила в то, что он не врал… Как оказалось, совершенно напрасно.
Глаза заволокло слезами, и сдержать их никак не получалось. Разве человек способен за одно-единственное утро столько вынести? Какие еще напасти меня поджидают?
К четырем часам дня многочисленные звонки от спецкоров и продюсеров переполнили не только голосовую почту, но и чашу моего терпения, и я решилась на то, что следовало сделать еще неделю назад. Ничего не сказав ни Уэнди, ни кому другому, поднялась и пошла выплескивать раздражение в отдел моды и красоты.
– Вы только посмотрите, кто пожаловал! – заурчала Сидра, увидев меня на пороге кабинета.
На ней был черный брючный костюм и пятнадцатисантиметровые шпильки, бесконечной длины ноги возлежат на письменном столе.
– Ты что творишь?! – без обиняков начала я. Истеричный голос совсем не похож на мой, хотя в последнее время я вообще на себя не похожа.
Главная из Тройняшек внимательно меня оглядела, на губах (похоже, в них совсем недавно опять коллаген кололи) заиграла довольная улыбка, а ноги грациозно опустились на пол. В бессильной злобе я сжимала и разжимала кулаки.
– Понятия не имею, о чем речь, – невинно захлопала ресницами Сидра и, лениво вытянув длинный, с безупречным маникюром пальчик, ткнула кнопку внутренней связи. – Салли, Саманта, – беззвучно посмеиваясь надо мной, позвала она, – зайдите ко мне, пожалуйста. Ни за что не угадаете, кто к нам пришел! Новая звезда «Будуара»! – Убрав палец с кнопки, она снова впилась в меня взглядом. – Хотя на звезду ты точно не похожа.
– Да иди ты к черту! – задохнулась от злости я, а мучительница насмешливо изогнула бровь.
– Что я слышу?! – с притворным возмущением воскликнула она. – Новая возлюбленная Коула Браннона сквернословит? Как не стыдно, Клэр!
Тут в дверях показались девушки, неразлучные, словно сиамские близнецы. Как и их идейная вдохновительница, они были с ног до головы в эксклюзивном черном: Салли от «Гуччи», Саманта от «Москино». Неужели Сидра по утрам проводит инструктаж, оглашая внутренний дресс-код? Тогда понятно, почему они появляются в редакции так поздно, ослепительные, будто только что из мастерской дизайнера.
– Клэр, – закурлыкала Саманта, – мы глазам своим не поверили…
– …когда увидели тебя на обложке журнала, – закончила фразу Салли.
Да, мозги у них явно одни на двоих.
– Мы просто в шоке, – вмешалась ухмыляющаяся Сидра. – Кто бы мог подумать!
– А ну прекрати! – рявкнула я, чувствуя, как вспыхивает от злобы лицо. – Круглой дурой меня считаешь? Мне прекрасно известно: это все ты сделала!
– Что?! – в притворном шоке вскричала редактор отдела моды и красоты. – Moi?
[16]
Разве у меня есть повод?
Салли встала слева от нее, Саманта – справа. В черной униформе от-кутюр они поразительно похожи на старые фотографии Саддама Хусейна и его вероломных сыновей.
– Не знаю, не знаю… Может, дело в том, что ты мне завидуешь? – вслух подумала я.
