В предпоследнем романе «Моя жизнь как фальшивка» (2003, рус. пер. 2005) австрало-американского писателя Питера Кэри искусство оживает, чтобы мстить своему творцу. Тема, скажем прямо, дьявольская, хоть и проверенная веками. Вспомним чудище Виктора Франкенштейна. Человек любит творение рук своих до самоубийственного самозабвения — до того, что не замечает той грани, за которой его человеческое естество перестает быть всего лишь биологическим организмом и превращается в чистую идею или чувство. «Не дай нам Бог сойти сума» — наверное, примерно об этом. Только для героев «Фальшивки» «посох и сума» оказываются гораздо менее предпочтительным выбором. Результат, впрочем, известен — открытый финал…
Через три года Кэри заканчивает и публикует «Кражу» — «историю любви», как сам автор лукаво обозначает жанр на титульном листе. Эту книгу, наверное, можно воспринимать как выстрел из второго ствола. Этакий дуплет по сакральному, по самому бессмысленному роду человеческой деятельности — творчеству. В «Краже», предупредим сразу, все происходит ровно наоборот. Человек… ну хорошо, пускай творец — возвращается «к себе естественному», вновь обретает почти забытую в пароксизмах творчества способность жить, страдать, любить… Забытую ли? Ибо какова биологическая подоплека того, что мы именуем «поэзией», «живописью», «музыкой»?
Питер Кэри лукаво уходит от ответа (а если вы думаете, что в этом кратком предисловии мы изложили вам суть книги, которую вы держите в руках, лучше прочтите книгу — потом и поговорим). Возможно, тема найдет свое продолжение и развитие в следующих книгах, и двумя выстрелами по человеческому искусству дело не ограничится. Тогда нас, видимо, ожидает шквальный огонь или ковровая бомбардировка.
Максим Немцов, координатор проекта
ОБ АВТОРЕ
Один из лучших англоязычных прозаиков современности Питер Кэри родился в 1943 году в австралийском городке Бахус-Марш. В 1950-х учился в престижной частной школе Джилонг. В начале 1960-х провалился на экзаменах за первый курс по естественным наукам в университете Монаш. В начале 1970-х стал одним из лучших рекламных копирайтеров Австралии. В конце 1970-х жил в куинслендской альтернативной коммуне. В конце 1980-х переехал с семьей в Нью-Йорк. В настоящее время — директор программы «творческого письма» колледжа Хантер.
Автор девяти книг и лауреат нескольких престижных литературных премий. Дважды лауреат Букеровской премии: в 1988 году — за роман «Оскар и Люсинда», в 2001-м — за «Подлинную историю банды Келли». Автор сценария прославленного фильма Вима Вендерса «До конца света» (1991).
Пресса о романе Питера Кэри «Кража»
Питер Кэри уверенно блистает. — Джон Апдайк
Кэри — романист, которого отличают размах и глубина… Читатель с нетерпением ждет его романов, ибо не знает, чем писатель его поразит. Известно только, что Кэри совершит это уверенно и абсолютно бесстрашно. — The Times
Без сомнения — самый выдающийся голос современной Австралии. Он обожает рисковать. — Guardian
В романе описаны уникальные формы жульничества, но декорации и интрига — лишь глазурь на эмоциональном ядре новейшего шедевра Питера Кэри. — Publishers Weekly
Проза, усыпанная драгоценностями. — Esquire
Новейшая работа Кэри — отнюдь не жульничество. — Bookmarks Magazine
Персонажи Питера Кэри всегда сомнительны и ненадежны. — AudioFile
В каждом романе Кэри создает целый новый мир и почти новый язык, настолько свежи и гипнотичны голоса его рассказчиков. Однако его знаковые мании остаются теми же — главным образом, зачарованность демонической стороной творчества, вопросы подлинности и поддельности… В «Краже» Кэри — блистательный сатирик, когда высмеивает продажность современного мира искусства, и нежный лирик, когда рассказывает, как дерзких неудачников преображает волшебная сила искусства. — Booklist
Помимо исторического, поведенческого и игрового измерений тех историй, которые рассказывает Кэри, в них эмпатически присутствует физическое измерение конфликта, которое выражается даже не словами, а паузами. Сам воздух его книг заряжен и подвержен изменениям — то он тончает до полной призрачности, то сгущается до болотной жижи, словно перед грозой. Последний роман Питера Кэри действует на всех этих уровнях, но не только… Самый мастерский трюк автора здесь — искусное вплетение страшного эмоционального наследия братьев в мысли, поведение и спазматические шутки взрослых мужчин. На поверхности проза Кэри втягивает читателя в атмосферу шутовского карнавала-нуар. Но внутри книга оказывается так же плотно набитой темами, сюжетами и деталями, как его более причудливая и амбициозная работа, «Оскар и Люсинда». Впечатляет… — New York Review of Books
Блестящий вымышленный мир… Открыть роман Кэри — это как поддаться соблазну. В его стиле нет ни мгновения сомнения, он захватывает вас силой одного лишь голоса рассказчика. Головокружительно поэтичная проза… «Кража» — освежающий поворот прочь от унылого бытописательства и реализма современной прозы. Если вы только знакомитесь с прозой Питера Кэри, «Кража» станет виртуозной инициацией, не говоря уже о том, что это великолепное первое свидание. — Pittsburgh Post-Gazette
Книги Питера Кэри невозможно не читать… Лучше всего он известен своими изумительными историческими романами, но описывая современный мир, он тоже в своей (великолепной) среде. Он — опытный рассказчик, он дьявольски наблюдателен и обладает изумительными способностями чревовещателя. — The Atlantic Monthly
Смешной и буйный новый роман Питера Кэри хлещет мир современного искусства тем же обжигающим бичом, которым Том Вулф хлестал нигилизм искусства 60-х годов. Написанная с неимоверной словесной энергией и ехидством, «Кража» — превосходная проделка, озорная любовная история и утонченнейшее издевательство над индустрией искусства, которая этого заслуживает. — The Economist
Великолепно изложено… Когда стиль проецируется героями Питера Кэри, он становится экзистенциальной дульной вспышкой выстрела, что предупреждает нас о том, что за светом и грохотом стоит сам стрелок… «Кража» — произведение искусства, в котором успешно отражаются сами условия, в коих это искусство создается. — Telegraph
Сила «Кражи» — в голосах рассказчиков, а также в упоении автора тем, что он изображает. Дважды лауреат Букеровской премии здесь совершенно определенно развлекался. — Christian Science Monitor
Одновременно — любовный роман, трагедия, комедия и жизнеописание художника. Кэри умудряется держать это призрачное равновесие. Он несомненно подкрепляет в этой книге свою репутацию самого разностороннего и виртуозного голоса постколониальной литературы… В самом сердце свершений Питера Кэри — глубина одиночества, священная, нерушимая и ненарушимая субъективность личности. — Harvard Book Review
