— Мы с Филиппом уже давно живем вместе, — отозвалась Хлоя, изо всех сил стараясь оставаться вежливой. — Вот уже тринадцать лет. — Она улыбнулась миссис Бриджес. — Не всякий брак длится так долго.
«Да какого черта я вообще что-то ей объясняю? — с яростью подумала она. — Да такого, что три подгонки наряда для Бетани плюс шесть платьев для подружек невесты — это больше тысячи фунтов, — тут же услужливо подсказал внутренний голос. — Мне нужно пробыть вежливой еще каких-нибудь десять минут. Десять минут я как-нибудь выдержу. А потом они уйдут, и мы уедем. На целую неделю. Никаких телефонных звонков, никаких газет, никакого волнения. Никто даже не будет знать, где мы».
Аэропорт Гатуик был душным, переполненным и шумным, как ему и полагалось. Пассажиры чартерных рейсов уныло ждали в длинных очередях, привалившись к тележкам со своими вещами. Младенцы орали, дети постарше ныли. Громкоговорители то и дело почти триумфально возвещали об очередной задержке.
Весь этот шум перекатывался над головой Хью Стрэттона, стоявшего у регистрационной стойки клубного класса «Риджент эруэйз». Он извлек из внутреннего кармана своего льняного блейзера четыре паспорта и вручил их девушке за стойкой.
— Вы путешествуете вместе с…
— С женой и детьми.
Хью указал на Аманду, которая стояла немного в стороне, прижав к уху мобильный телефон. Две маленькие девочки цеплялись за ее ногу. Почувствовав его взгляд, Аманда подошла к стойке и сказала:
— Аманда Стрэттон. А это — Октавия и Беатриса.
— Замечательно, — отозвалась девушка и улыбнулась. — Я просто проверяю.
— Извини, Пенни, — проговорила Аманда в телефон. — Итак, пока я не уехала, давай обговорим цвета второй спальни…
— Вот ваши посадочные талоны. — Стюардесса улыбнулась Хью и вручила ему пачку конвертов. — Зал ожидания клубного класса на верхнем этаже. Счастливого полета.
— Спасибо, — отозвался Хью. — Уверен, что все будет отлично.
Он улыбнулся дежурной, затем отвернулся, пряча посадочные талоны, и направился к Аманде. Та все еще разговаривала по мобильному, явно не замечая, что перегораживает дорогу пассажирам туристического класса. Семья за семьей обходила ее: мужчины глазели на ее длинные загорелые ноги, девушки жадно оглядывали платье от Джозефа, пожилые женщины улыбались Октавии и Беатрисе, наряженным в одинаковые светло-голубые джинсовые комбинезончики. Хью поймал себя на мысли, что вся его семья похожа на иллюстрацию из глянцевого журнала. Ни единого изъяна.
— Ну да, — произнесла Аманда при его приближении. Она провела пальцами с ярким маникюром по своим темным, блестящим, коротко подстриженным волосам, затем повернула руку, оглядывая ногти. — Ну что ж, если полотно прибудет вовремя… — Она взглянула на мужа. — Сейчас, — произнесла она одними губами.
Хью кивнул и развернул «Файнэншл таймс». Раз Аманда что-то обсуждает со своим дизайнером, это надолго.
Недавно вдруг выяснилось, что за время их пребывания в Испании необходимо поменять интерьер в нескольких комнатах их дома в Ричмонде. Хью до сих пор толком не знал, в каких именно. Равно как не понимал, на кой в доме так часто что-то переделывать — в конце концов, они полностью отремонтировали его после покупки, всего три года назад. Ну не могут же обои прийти в негодность так быстро?
Но к тому моменту, как Аманда положила ему на стол проект обновления дома, стало понятно, что основополагающее решение — делать ремонт или не делать — уже принято, и, по-видимому, на гораздо более высоком уровне, чем тот, на котором находился он сам. Кроме того, у него не возникало сомнений, что голос его лишь совещательный и уж всяко без права вето. Да и вообще никакой реальной властью он не располагал.
Хью Стрэттон возглавлял отдел корпоративной стратегии большой, динамично развивающейся компании. У него было собственное парковочное место перед входом в офис, почтительный личный секретарь и множество молодых честолюбивых сотрудников, которые его уважали и побаивались. Когда Хью Стрэттон начинал говорить, окружающие слушали с должным вниманием.
Дома его не слушал никто. Там он чувствовал себя скорее кем-то вроде держателя акций в третьем поколении — ему разрешают присутствовать в совете из сентиментальных соображений и из уважения к имени, но в действительности стараются задвинуть в сторонку.
— Хорошо, договорились, — продолжала тем временем Аманда. — Я позвоню на неделе. Чао.
Она спрятала мобильник в сумочку и посмотрела на Хью.
— Все, я закончила. Извини за задержку.
— Пустяки, — вежливо отозвался Хью. — Ничего страшного.
Воцарилось молчание. Хью сделалось неловко, словно хозяину дома, которому никак не удается заполнить паузу во время званого обеда.
Да что за чушь! В конце концов, Аманда — его жена. Мать его детей.
— Ну так? — кашлянув, произнес он.
— Ну так мы встречаемся с этой няней в двенадцать, — отозвалась Аманда, посмотрев на часы. — Надеюсь, она нам подойдет.
— Ее ведь рекомендовала няня Сары, — заметил Хью, радостно уцепившись за тему для разговора.
— Ну да, рекомендовала, — согласилась Аманда. — Но эти австралийцы всегда дают друг другу рекомендации. Это еще не означает, что все они — хорошие работники.
— Уверен, что с ней проблем не будет, — произнес Хью, стараясь говорить с уверенностью, которой на самом деле не испытывал.
Хорошо бы новая няня не оказалась похожа на ту девушку с Украины, которую они взяли в домработницы. Она каждый вечер плакала у себя в комнате, а через неделю сбежала. Хью до сих пор толком не понимал, что послужило причиной ухода: поскольку девушка не успела хоть чуточку освоить английский, последний поток слезливых причитаний был исполнен по-русски.
— Надеюсь.
В голосе Аманды прозвучали зловещие нотки, хорошо знакомые Хью. Они означали: «Мы могли бы купить тур в „Клаб Мед“
[3]
— и сразу получить няню и избежать всех этих хлопот». Еще они означали: «Ну если только эта вилла не оправдает ожиданий!..» Ну и конечно: «Если что-нибудь не заладится, виноват будешь ты».
— Э-э… — поспешно произнес Хью. — Может, хочешь выпить кофе? Или что-нибудь купить?
— Вообще-то я только что сообразила, что забыла дома косметичку. — Аманда слегка нахмурилась. — Вот досада! Сегодня у меня голова с самого утра была забита совсем другим.
— Ну да! — подхватил Хью. — Проект «Косметика». — Он улыбнулся Октавии и Беатрисе. — Ну что, поможем маме выбрать новую косметику?
— Мне нечего выбирать, — заявила Аманда, когда все они двинулись прочь от стойки регистрации. — Я всегда пользуюсь одним и тем же. Помада и основа под макияж от «Шанель», карандаш для глаз и тушь «Ланком», тени «Буржуа», восемьдесят девятый номер… Октавия, пожалуйста, перестань толкаться. Слава богу, я упаковала всю косметику для загара отдельно. Октавия, немедленно прекрати толкать Беатрису! — раздраженно прикрикнула она. — Эти дети…
