Вышагивая по усыпанной мелким щебнем дорожке, я смотрела на играющих детей. Вот девочка строит из песка куличики. Вот мальчик подбегает к ней и весело рушит постройку, возведенную с таким трудом. Вот девочка открывает рот, собираясь заплакать. Мальчик же, отбежав на безопасное расстояние, корчит рожу.
Стоп! Вот оно, вот! Совсем близко, рядышком! Только руку протянуть!
Ну же, карапуз, обожди еще секунду! Останься в таком виде — с высунутым языком, руками, оттягивающими мочки ушей, и выпученными глазами.
Все, готово!
Я остановилась как громом пораженная. Черт возьми, как же это я раньше не догадалась!
Но потрясающее открытие, которое я только что сделала, было настолько невероятным, настолько чудовищным, что я решила еще раз все обдумать и только после этого предпринимать какие-либо действия.
Сидя в сквере на лавочке, я смолила одну сигарету за другой, пока не пришла к выводу, что теперь-то все концы сходятся.
Оставалось уточнить некоторые детали. Быстро прикинув, кто мог бы мне в этом помочь, я решила рискнуть и ринуться вслепую.
Я не знала, ждет меня удача или облом, но решила, что этот способ будет самым безопасным. Причем — для всех. Потому что пойди я сейчас к Людвигу — еще неизвестно, чем бы все закончилось.
Поэтому я направилась к себе домой и, распахнув шкаф, долго выбирала прикид для своего визита. Я должна была выглядеть соответствующим образом и не хотела попасть впросак. Хорошо еще, что на дворе лето, а не сентябрь, иначе пришлось бы все долго объяснять.
— Внимание жителям области! Особая информация Гидрометцентра, — донесся до меня из кухни голос диктора радио. — Сегодня во второй половине дня ожидается штормовой ветер скоростью двадцать семь метров в секунду. Рекомендуется не покидать дом. В случае экстренных ситуаций звоните по телефону, который мы укажем после рекламной паузы…
«Вот и дождались, — подумала я, примеряя дурацкую шляпку. — Если на этот раз опять не обманывают. Что ж, попробуем управиться до вечера».
* * *
Школа, в которой обучалась Джуля, считалась в нашем городе образцовой.
Сначала это была обычная десятилетка, потом, когда появилась возможность, стали потихоньку вводить лицейские классы и, наконец, поднявшейся школе удалось урвать крупный грант у Сороса, и теперь она являлась элитным заведением, в котором проходили обучение дети весьма обеспеченных жителей нашего города.
Поднимаясь по мраморной лестнице, я не могла не сдержать улыбку — ведь совсем недавно я выдавала себя за преподавательницу этикета именно этой школы. А ну как мне сейчас остановить вон того типа в очках с географической картой и классным журналом под мышкой и поприветствовать его: «Хелло, коллега!»
Кабинет директора напоминал офис какого-нибудь банка средней руки: неизбежный евроремонт (подобные помещения, где бы они ни находились, похожи как две капли воды), компьютер, почти удобная мебель для посетителей и кресло на колесиках для хозяйки кабинета.
Передо мной восседала седовласая матрона лет семидесяти. В своем величии она казалась неприступной, как Джомолунгма для начинающих альпинистов.
— Слушаю вас, — милостиво кивнула она мне. — Вы по поводу абитуриента?
Я сообразила, что в этой школе, на манер университета, так называют первоклашек.
— Да-да, — быстро произнесла я. — Видите ли, мой сын…
— Сколько лет? — пододвинула она к себе стопку чистой бумаги.
— Одиннадцать. Понимаете, я недавно приехала сюда, и хотелось бы пристроить мальчика в хорошие руки, — затараторила я. — Муж работает в Америке, и первую ступень сын заканчивал в Нью-Йорке…
Левая бровь директрисы взметнулась. Она отложила бумагу и посмотрела на меня с интересом. Первый шаг на нужном пути был сделан.
— Очень занят у меня супруг, — продолжала я вешать лапшу на уши величественной матроны. — Банковская сфера отнимает столько сил. Сначала мы даже хотели определить мальчика в закрытый пансион и даже подыскали один приличный, недалеко от Нью-Джерси, там офис моего мужа.
— Так-так, продолжайте, — директриса достала калькулятор.
— Но мне не хотелось расставаться с сыном, — вздохнула я. — Мы навели справки и выяснили, что в вашей школе уровень преподавания не ниже американского. Вроде бы индивидуальный план у каждого ребенка, маленькие классы, хорошая охрана…
Директриса только успевала кивать на мои слова. На ее мигом порозовевшем лице было написано выражение неподдельного счастья.
— Сколько у вас учителей четырнадцатого разряда? — пришла моя очередь задавать вопросы. — Надеюсь, не меньше половины?
— Э-э… почти. Зато тринадцатого разряда — семьдесят процентов, — похвалилась директриса. — И несколько авторов учебников.
«При соросовских грантах — это без проблем», — подумала я.
— А здание? Это ваша собственность или аренда? На какой срок договор?
Помучив директрису подобными каверзными вопросами, я подвела разговор к интересовавшей меня теме и преуспела в своей дипломатии.
— Я хотела бы посмотреть, как ведется работа с учениками, — заявила я.
После получаса беседы — и особенно после того, когда, узнав сумму оплаты за обучение, я сама поинтересовалась, какова сумма вступительного взноса, — директриса окончательно растаяла. Сейчас она была настолько размягчена, что показала бы мне даже свою сберкнижку.
— Вторую ступень, пожалуйста, — попросила я тоном посетителя дорогого ресторана.
Просматривая журналы, я кивала, как будто встречала знакомые фамилии.
И вот мой палец остановился напротив фамилии Штайнер и замер.
— Это не дочь ли хорошего знакомого моего мужа? — спросила я. — Они встречались в областной администрации на банкете у губернатора.
— Совершенно верно, — подтвердила директриса. — Вы, конечно, слышали…
— Да-да, какой ужас, — покачала я головой. — В голове не укладывается.
Теперь наш разговор перешел на другие рельсы и напоминал обычные бабские пересуды.
— И как же теперь девочка без отца! — восклицала я. — Хоть друзья-то у нее есть?
— О да! — заверила меня директриса. — Вот этот мальчик…
Она продемонстрировала мне его тетрадь с тщательно выписанными отличными оценками.
— Очень способный ребенок, — похвасталась директриса. — Успехи по химии невероятные! Просто даже не верится, что в таком юном возрасте…
— Какие преподаватели, такие и ученики, — уважительно подхватила я. — Ну что ж, кажется, мы обо всем договорились. Да, вот еще что — покажите мне журналы второй ступени. Я должна посмотреть, в какой компании будет обучаться мое чадушко.
«Юрий Козлюков», — быстро нашла я фамилию Джулиного друга и прочитала его адрес.
