Дома я дождалась, пока Александр уморится и уснет, и начала готовиться к ночной прогулке. На столике перед зеркалом я разложила свой гримировальный наборчик, вытащила на свет божий парики. В шкафу нашлась целая куча вещей матери Александра. Ей-то они теперь без надобности, а мне могли пригодиться. Образ, который я собиралась принять, родился в моем сознании почти мгновенно — женщина на грани нервного срыва, ищущая своего гулящего мужа, готовая на все, чтобы его вернуть. Подумав немного, я решила, что пусть вдобавок эта женщина будет слегка сумасшедшей. Я надела платье Ирины с ярким кричащим рисунком — алые маки на оранжевом фоне. С помощью грима мое лицо постарело на десять лет за пять минут. Под глазами залегли темные круги, нос вытянулся и заострился. Из париков я выбрала русый с проседью, длинные вьющиеся волосы до плеч, спутанные и засаленные. Получилось неплохо. Добавила косметики, немного смазала ее кое-где, чтобы казалось, что косметика накладывалась в спешке, как попало. Под конец я надела на ноги туфли Ирины на низком каблуке, закрепила на поясе муляж бомбы с таймером и закрыла все это безобразие желтым плащом. В карман плаща скользнул электрошок, пузырек с сильным снотворным, пара шприцев, в другой — револьвер. Сидевший у телевизора Рашид и не заметил, как я в таком виде прошла у него за спиной. «Фольксваген» ждал меня у дома. С помощью специальной самоклеящейся ленты я поменяла его номера и вскоре уже колесила по району, выискивая кучкующихся ночных бабочек. Рядом с бензоколонкой я заметила первых жертв своей ночной охоты. Лишь только «Фольксваген» притормозил у обочины, его окружили проститутки, а «мамка» заглянула в окошко, вывалив на обозрение груди из глубокого декольте.
— Что, тетя, для себя хочешь девочку или сыночку?
— Сыночку, — спокойно ответила я, выложив на приборную доску веер стодолларовых банкнот, — садись, потолкуем. — Сказала я это без особой надежды, так как большинство «мамок» обладают прямо-таки звериным чутьем и никогда не сядут в подозрительную тачку, но эта села. Не раздумывая, я дала по газам.
— Эй, ты че творишь! — закричала «мамка», отброшенная силой инерции на сиденье.
— Не дергайся, иначе схлопочешь! — рявкнула я на нее, тыча револьвером в лицо. Сзади на дорогу вылетела серебристая «десятка» — охрана «мамки».
— Т-ты лучше брось, тебя сейчас пацаны достанут, — пригрозила мне она дрожащим от страха голосом.
— Может, и достанут, а может быть, я разгонюсь как следует — и в дерево, чтоб от нас мокрого места не осталось, — сказала я задорно и расхохоталась диким смехом.
— Что, что ты хочешь? — заплакала женщина.
— Я хочу узнать, где находится хата, на которой мой муженек развлекается с твоими шлюшками! — заорала я, имитируя крайнюю степень исступления. — Найду — и отстрелю ему все выступающие части, выпущу кишки, повешу за хрен! — При этом скорость «Фольксвагена» нарастала, так как нарастала скорость преследовавшей нас «десятки».
— Я, я не знаю вашего мужа. — Быстрым движением я ткнула револьвером в бардачок.
— Там фотография его и его дружка, полюбуйся. Если вспомнишь, то останешься в живых, если нет — от нас останется кровавая лепешка. Мне плевать! Я больше не могу выносить этого!
С вытаращенными глазами «мамка» выхватила фотографии бандитов из бардачка, вгляделась, затем испуганно посмотрела на меня:
— Я их не знаю!
— Молись, тварь, — процедила я, направляя «Фольксваген» прямиком на девятиэтажное здание.
— Нет, нет! — от крика «мамки» у меня заложило уши. — Я правда его не знаю! Если б знала, сказала. Я всех клиентов девочек знаю, у меня хорошая память. Нет, пожалуйста! — Давясь слезами, она закрыла лицо руками, ожидая столкновения, но в последнюю секунду я вывернула руль и разминулась с домом. «Десятка» быстро приближалась, сокращая прежний отрыв. Я убрала револьвер, а вместо него достала шприц со снотворным. «Мамка» визжала, не отрывая рук от лица, поэтому без особого труда я засадила ей иглу в сонную артерию и ввела препарат, затем притормозила.
— Что ты мне… — пролепетала она, закатила глаза и уткнулась носом в приборную панель. Вытолкнув сонную «мамку» на дорогу, я вдавила педаль газа до отказа. Несколько несложных приемов — и погоня осталась далеко позади. Зарулив в какой-то переулок, я сменила номера, отогнала машину к дому, а затем на угнанной от соседнего подъезда «Сонате», вновь выехала на охоту. Новое скопление проституток было замечено мною у рынка. Я подъехала. Из охраны там был один щупловатый парень в зеленой рубашке и в джинсах. Он же являлся и сутенером. Сев в его машину, я объяснила подробно расклад, продемонстрировала муляж бомбы и сообщила, что эту ночь, скорее всего, паренек не переживет. Для убедительности я включила таймер с обратным отсчетом. В кармане наготове лежал второй шприц со снотворным, вырубающим человека на двенадцать часов, как минимум. Я надеялась, что этого времени хватит, чтобы опросить всех сутенеров в районе до того, как поднимется суматоха. Те парни в серебристой «десятке», наверное, сейчас гадали, кто и с какой целью вырубил их «мамку». Между тем таймер на муляже бомбы отсчитывал последние десять секунд.
— Богом, богом клянусь, ни хрена не знаю этого чувака! — орал сутенер, выпучив глаза на таймер.
— Подумай еще, — предложила я расслабленно. Три, две секунды…
Сутенер скрутился в позу зародыша на переднем сиденье и тоненько запищал. Я всадила ему шприц, чтобы не мучился. «Жаль, что никто из этих типов просто за деньги не заложит клиента, тем более такого авторитетного, как Баптист, — подумала я с сожалением, извлекая иглу. — Насилие, сплошное насилие кругом». Я выбралась из машины. Путаны, курившие под знаком «Стоп» у уличного фонаря, посмотрели на меня с любопытством.
— Ну что, договорились? — спросила самая пьяная из них, с короткими осветленными волосами, стриженными под расческу.
— Нет, — ответила я, — ваш предводитель накололся чем-то, что ли. Я с ним разговариваю, а он просто вырубился.
— Вот козел! — выразила осветленная общее мнение команды.
Не меняя машины, я поехала дальше. Пункт запретных развлечений рядом с кладбищем. Семь девушек в возрасте от шестнадцати до тридцати лет в одежде, не оставляющей сомнений в роде их занятий, жались на тротуаре у кладбищенской ограды.
За ними в проезде стоял старинного вида микроавтобус «Мерседес», за ним — «Ауди» красного цвета. Я подъехала прямо к машинам. Из микроавтобуса, отодвинув дверь, вышел накачанный парень в спортивной майке, трико и кроссовках.
— Женщина, вы случайно не заблудились? — обратился он вежливо ко мне, мотая цепочкой с брелоком. — Здесь стоянка запрещена.
— У меня к вам деловое предложение, от которого вы не сможете отказаться, — проговорила я, выбираясь из машины.
— Что, хотите наняться на работу? — ухмыльнулся он.
— Да, хочу, — осклабилась я, — а что, с этим могут возникнуть какие-нибудь сложности?
— Ну, не знаю, — он оглядел меня сверху донизу, — правда, сейчас возрос спрос на услуги женщин за сорок. У меня, например, есть Эсмеральда. Ей за пятьдесят. Служила главным бухгалтером на заводе. Теперь работает на меня, приносит отличный доход.
