— Что с ним? — Павлов остановился у охранника и стащил с трупа газету. Из груди ювелира исторгся сдавленный стон. — О, боже мой! Какое дерьмо! Кто это сделал?
— Мне тоже интересно, — пробормотала я, не в силах отвести глаз от рукояти старинного клинка, торчавшего из груди охранника. Удар был нанесен сверху с огромной силой. Преступник подошел сзади к ничего не подозревавшему охраннику, резко задрал голову и пронзил тело почти насквозь, поразив по пути сердце. Мгновенная смерть. Крови почти не было.
В комнату охраны заглянул водитель и воскликнул:
— О, ешь твою медь! Это же Семка, кто ж его!
— Молчать! — шикнула я на него. — Быстро заходи, побудешь здесь с Викентием Ивановичем, пока… — Закончить мне не удалось. Клиент прошмыгнул мимо и рванул к дому с неимоверной прытью.
— Вот гадина! — вырвалось у меня в сердцах.
Я приказала водителю звонить в милицию, в «Скорую», бить, как говорится, во все колокола, и побежала за своим твердолобым подопечным. На ходу из сумки достала глушитель, накрутила его на ствол револьвера. С ним оставалась хоть какая-то надежда застать противника врасплох. Павлова я настигла на крыльце возле парадного входа. Своим марш-броском он испортил все мои расчеты, по которым входить в особняк следовало сбоку, через оранжерею.
Я ухватила ювелира за плечо и предупредила:
— Когда войдем внутрь — ни звука.
Павлов с вытаращенными глазами послушно закивал, не пытаясь сопротивляться. Я отпустила его, а затем, уже сбавив тон, прошептала:
— Держитесь все время позади меня. Если я скажу лечь, значит — бросайтесь на пол немедленно. Скажу прыгать — прыгайте.
Инструктаж прервало появление из-за угла дома двух львов. Я с трудом узнала в них ту пару львов, которых мне показывал Павлов в своем зверинце. Но все же это были они — самец и самка. Непонятная хворь или отравление превратили их в настоящих чудовищ. Грязная шерсть свалялась и торчала в разные стороны. Во взгляде налитых кровью глаз — бешенство. Из открытых пастей обильно стекала пена. Львы моментально заметили нас. Предвидя нападение, я вскинула оружие. Самец жутко заревел. От завибрировавшего в воздухе рева Павлов вздрогнул всем телом и повернулся к животным. Я выстрелила. Однако ювелир решил, что лучше умереть нам, чем убивать его любимцев. Не задумываясь, он пихнул в сторону мою руку с револьвером. Пуля ушла в сторону. На второй выстрел времени не осталось. Я распахнула дверь, толкнула ювелира внутрь, заскочила сама и захлопнула ее за собой. С другой стороны на дверь обрушился чудовищный удар. От рева задребезжали стекла. Однако как бы ни бесновались спятившие львы, через мощную входную дверь, проложенную стальным листом, им было не прорваться ни при каких условиях. Оглянувшись, я для верности закрыла второй замок. Только потом я поняла, что задыхаюсь от жары и духоты. Воздух в полутемном коридоре казался настолько влажным, что казалось — бери ведро и черпай. Мое лицо покрылось каплями пота.
Павлов поднялся и прошептал:
— Почему так жарко?
Я шикнула на него, указывая стволом пистолета вверх, на вентиляционную решетку, из которой дуло влажным жаром. Павлов мотнул головой, что понял. Кто-то включил отопительные системы в подвале. Из-за них особняк по климату стал напоминать джунгли Экваториальной Гвинеи. План преступника оставался для меня загадкой. Зачем ему понадобилось убивать охранников и выпускать львов — непонятно. Я чутко вслушивалась в звуки дома. На втором этаже, как мне показалось, кто-то ходил.
Тем временем Павлов пришел в себя после первоначального потрясения, тронул меня за плечо и вежливым шепотом попросил не причинять вреда его зверушкам.
— Да мне плевать на вашу любовь к природе, — огрызнулась я, аккуратно продвигаясь к лестнице. — Убью первую попавшуюся тварь, если она решит мной пообедать.
— Они же снаружи, а здесь нам ничего не угрожает, — не унимался ювелир.
— Молчите, — сказала я и почувствовала страшную вонь.
В жарком воздухе запах возник из ниоткуда. Появился и стал усиливаться. Подняв револьвер, я заглянула в лестничный пролет. Никого. И опять эти тяжелые неуклюжие шаги наверху.
— Животные не нападут, если их не спровоцировать, — продолжал развивать свою теорию Павлов.
Я хотела схватить и встряхнуть его, чтоб он наконец заткнулся, но в этот момент внезапно мимо пронеслась черная масса, а ювелир исчез. Стоял предо мной, а мгновением спустя его уже не было. Я едва сдержалась от того, чтоб не выстрелить, однако вовремя сообразила, что могу в этой темени по ошибке убить своего клиента. Чтоб понять, что за возня происходит на полу, я подсветила себе фонариком. И тут моему взору открылась ужасная картина. Любимый сетчатый питон Павлова схватил его за голову своей пастью и, обвив кольцами, намеревался задушить. Стрелять в такую дуру было бесполезным занятием. В агонии питон успел бы переломать ему все кости. Разжать душившие кольца мне также было не под силу.
Одним прыжком я достигла закрытой в стене ниши. Там, по моим расчетам, находился радиатор центрального отопления. Я вышибла ногой декоративную стеновую панель из дерева и после ударом ноги вырвала из соединения тонкую металлопластиковую трубу. Обжигая руки, я направила фонтан горячей воды на питона. Брызги кипятка летели во все стороны. Мне попало и на шею, и на плечи, однако боли не было. Сдавленный стальными кольцами мускулистого тела змеи, Павлов весь побагровел. Еще мгновение, и захрустели бы его кости, но змея не выдержала горячего душа. Отпустив жертву, она поползла прочь, быстро исчезая в темноте лестничного пролета. В воздухе стоял туман от горячих испарений. Дорогущий персидский ковер под ногами чавкал, как болото в джунглях. Я шагнула от фонтанирующей кипятком трубы к распростертому на полу клиенту, попыталась поднять. Получилось где-то с третьей попытки, да и то пришлось его поддерживать, чтоб не упал. Кашляя и хрипя, Павлов выдавил из себя через силу:
— Татьяна! — и указал вверх на лестницу.
— Знаю, — буркнула я, озираясь. — Надо забрать сначала сыворотки.
Павлов кивнул, просипев:
— Они в подвале, в стенном шкафу.
— Там в подвале и ваша десятиметровая милашка, — прошептала я, имея в виду питона. — И, похоже, она голодная, коль решила вас задушить.
— Этого не может быть, ее регулярно кормят, — тихо возразил ювелир и уцепился за перила лестницы, чтоб не упасть. — Это из-за жары, наверное, он взбесился. При повышении температуры у хладнокровных существ подскакивает метаболизм. Хотя это процесс не пяти минут.
— А никто и не говорил, что это произошло только сейчас. Кое-кто мог давно через компьютер нарушить температурный режим террариума, — пробормотала я, направляя луч фонарика вниз, в подвал.
От увиденного мне стало не по себе. Вся лестница кишела змеями, и они ползли к нам, наверх, спасаясь от разливающейся в подвале воды. Противник все точно рассчитал. Ему не надо было прилагать никаких усилий, чтоб разделаться с нами. Все сделают выпущенные на свободу зверюшки. Татьяна была идеальной наживкой. У подножия лестницы в воде лежал мертвый охранник, который должен был охранять системного администратора. О судьбе последнего можно было только догадываться. Рамазанов ловко прятал концы, убирая свидетелей.
