Короче, цирк в полном составе живет в заволжской гостинице под многообещающим названием «Дом колхозника» и понемногу проедает последние деньги, дожидаясь окончания сельскохозяйственного слета. А лев, хоть он и беззубый, требует каждый день двадцать кило мяса. Ну, как минимум пятнадцать. И все прочие артисты хотя и не львы, но тоже хотят кушать. В общем, положение, прямо скажем, катастрофическое.
Но тут как раз и случилось то, о чем я тебе хотел рассказать. Мой знакомый, фокусник и по совместительству заядлый картежник, немного отстал от родного коллектива. На предыдущем месте выступлений, в городе Заборске, у него случился роман с одной местной фокусницей, да такой бурный, что он отстал от своего цирка. Директор цирка пообещал уволить его, как только встретит, но тому уже было все равно.
В общем, фокусница оказалась особо талантливой и обобрала моего знакомого до нитки. Причем ей для такого фокуса даже не понадобился никакой реквизит – ни шляпа, ни ящик с двойным дном, ни волшебная палочка. В итоге мой знакомый оказался посреди ночи в синем тренировочном костюме и без копейки денег на вокзальной площади Заборска. Тут он, разумеется, вспомнил о родном цирковом коллективе и решил срочно с ним воссоединиться. К счастью, в это самое время на станции остановился поезд «Москва – Астрахань», на котором можно было добраться до Заволжска, где, как знал наш фокусник, и находился родной цирк. Он сумел обаять проводницу, и она совершенно безвозмездно пустила его в рабочее купе и даже напоила чаем.
А на этом же самом поезде ехал из Москвы некий высокопоставленный товарищ, направленный в Заволжск с внеочередной проверкой. Причем заволжское руководство, как водится, было заранее предупреждено о его неожиданном визите и ждало московского визитера во всеоружии. А сам этот визитер у себя в купе попивал армянский коньячок и играл в карты с двумя командированными из Министерства тяжелого машиностроения.
И вот мой знакомый посреди ночи заглянул в это самое купе. Надо сказать, что он просто носом чуял, если где-то играли в карты. Вот нос и привел его в купе московского начальника.
Слово за слово, сел он с москвичами играть. Денег у него не было, но никто его проверять не стал, тем более что вся компания уже хорошо напилась «генеральского чая». Генеральский чаек – это такой специальный напиток, который пьют командированные в поездах дальнего следования. Берут у проводника стакан чая, доливают в него коньяк, отпивают, снова доливают коньяк, и так до тех пор, пока коньяк не кончится.
Так вот, играет наш фокусник с москвичами, и идет ему такая карта, что любо-дорого смотреть. Короче, часа через два командированные тяжелые машиностроители, люди опытные и бывалые, почувствовали, что дело швах, и ушли спать. А вот ревизор московский оказался очень азартным, да к тому же от чая с коньяком совсем разошелся. Фокусник и сам уже говорит: «Хватит, куда уж дальше играть!» – а ревизор не отстает: «Требую реванша! Если откажешься – я тебе таких неприятностей организую, мало не покажется!»
Ну, реванша так реванша. Короче, проиграл начальник все деньги и вещи, какие при нем были, а все не унимается. Фокусник хочет уйти, а тот – ни в какую! Играем еще!
– На что же играть? Ты же уже все спустил!
– А вот на костюм! Ставлю свой костюм против ста рублей!
Фокусник, понятное дело, не хочет, отказывается – а тот топает ногами и требует продолжения.
А костюм у него специальный, тогда для всего аппарата ЦК в одном московском ателье особенные черные костюмы шили, по которым номенклатурного работника сразу можно было узнать. Вот мой знакомый и опасался на этот костюм играть. Но с тем ведь не поспоришь! Опять сели, и ревизор костюмчик свой быстренько проиграл. Поменялся с фокусником на его тренировочный, еще «чайку» выпил – и отключился, как вскипевший чайник.
Ну, фокусник вернулся в рабочее купе, проводнице за доброту отстегнул, что положено, и до рассвета немножко подремал.
Утром его проводница будит: Заволжск!
Фокусник выходит на перрон, а там – все местное руководство в полном составе: встречают московского гостя. Тут же местная королева красоты, буфетчица Антонина, в кокошнике и с хлебом-солью. Как увидели моего знакомого в номенклатурном черном костюме, так к нему и бросились. Руки пожимают, в глаза искательно заглядывают – уж как мы вам рады! Уж как мы вас ждали! Он им пытается возражать: вы, мол, меня не за того приняли! А они и слушать не хотят, понимают, что разводит ревизор конспирацию. Усадили в черную «Волгу» и повезли знакомиться с местными достопримечательностями, начиная, понятное дело, с ресторана.
А настоящий московский ревизор кое-как глаза продрал, из поезда выскочил – а его-то никто и не встречает! Он, как был, в синеньком тренировочном костюмчике подошел к постовому милиционеру и с важным видом его спрашивает:
«Где тут, сержант, начальство ваше городское?»
А тот его оглядел, под ноги выразительно сплюнул и так ответил, что я его слов при Пу И повторить не могу. Боюсь нанести непоправимый вред его растущему юному организму.
Ревизор, понятное дело, к такому обращению совершенно не привык, покрылся пятнами и ответил милиционеру на достойном идейно-политическом уровне. Да еще пообещал, что устроит ему перевод в Ямало-Ненецкий автономный округ среди оленей порядок поддерживать.
Милиционер еще раз на всякий случай произвел осмотр приезжего, убедился, что тот, судя по внешнему виду, ничего из себя не представляет, да еще пьян после вчерашнего, и отволок его в «обезьянник», чтобы неповадно было оскорблять сотрудника органов при исполнении.
Москвич, понятное дело, продолжал качать права, чем вызвал еще большее недовольство сотрудников милиции. Они к нему применили традиционные воспитательные меры, после которых он уж совсем перестал быть похож на ревизора из столицы.
А моего знакомого фокусника местные власти окружили заботой и обожанием. После ресторана – на дачу к главному начальнику, там, известное дело, банька с представительницами комсомольского актива, потом концерт местной художественной самодеятельности, потом опять ресторан. Вечером проводили в отведенные покои, а там – буфетчица Антонина, на этот раз без хлеба-соли и вообще без ничего – в одном кокошнике, для национального колорита.
Тут, наладив с Антониной личный контакт, мой знакомый осторожненько выяснил, где находится его родной цирковой коллектив.
На следующий день, с трудом оторвавшись от опекающих местных товарищей, пробрался наш фокусник в Дом колхозника и нашел там своего директора, который по совместительству укротитель хищников. Рассказал ему, в какую попал удивительную историю, и попросил совета. А директор к этому времени был уже в самом крайнем отчаянии. Лев до того оголодал, что сожрал любимую кошку заслуженной эквилибристки Азизян. Все прочие сотрудники от условий жизни в Доме колхозника находились на грани нервного срыва и физического истощения. А денег, для того чтобы уехать из негостеприимного Заволжска, тоже не было.
– Устрой нам выступление! – воскликнул директор, упав перед фокусником на колени. – Устрой, и я тебе прощу все нарушения трудовой дисциплины и весь твой аморальный облик!
