Неожиданно он поддался. Не помня себя от радости, я рванулась вверх, цепляясь за твердую кромку руками. Вырвавшись на поверхность, я вдохнула обжигающий воздух и остервенело поползла из воды. Каждая секунда пребывания в ней приближала меня к смерти от переохлаждения. И так чудо, что я до сих пор жива. Вытянув себя на поверхность, я на карачках поползла к берегу. Останавливаться было нельзя. Бездействие — верная смерть. Мокрую одежду на морозе стал облеплять снег. Появилась ледяная корка, шуршащая при каждом движении. Руки, касавшиеся льда, потеряли чувствительность.
— Встать! — заорала я себе и чудовищным усилием воли поднялась. От холода горело все тело, но я верила, что выберусь. Я сделала шаг, другой, третий, затем ускорила движение, потом побежала, засунув кисти рук под мышки. Воспоминания, как удалось очутиться на шоссе, стерлись из моей памяти. По дороге несся лесовоз. Я изо всех сил замахала руками. Вряд ли водитель лесовоза лелеял надежду задавить меня, возможно, он просто напился или много часов находился за рулем, а тут еще снег, плохая видимость. И мое появление на дороге в таком виде способно было породить неприятные мысли. В общем, как бы то ни было, лесовоз не остановился. Сообразив, что дело может обернуться смертоубийством, я отскочила на обочину. Лесовоз промчался мимо, протащив за собой шлейф снежинок и выхлопных газов. Я с тоской посмотрела ему вслед. Неужели придется замерзнуть на обочине? Нет, нельзя останавливаться. Вдруг из снежной пелены навстречу мне вылетел «ГАЗ-66». Я замахала руками, а затем отскочила на обочину в снег. Пролетевшая мимо машина к моему восторгу остановилась метрах в пятидесяти дальше по дороге. Спотыкаясь и поскальзываясь, я побежала к грузовику, пока водитель не передумал. «ГАЗ» мирно стоял на дороге. Двигатель работал, расходуя бензин. Лишь только когда я коснулась ручки двери машины, то поняла, что спасена. Водитель, седовласый мощный мужик мрачно поинтересовался, когда я влезла в салон:
— Ты чего тут забыла? Случилось что-то, что ли?
— Авария, — махнула я рукой. — Не удержалась на дороге и свалилась в реку. — В кабине было тепло, а это самое важное. Остальное в данный момент мне казалось несущественным.
— С моста? В реку? И вылезла! — воскликнул шофер, удивленно округляя глаза. — Ну ты даешь! Тебе в больницу надо, насквозь, наверно, промерзла. — Он снял с себя телогрейку и отдал мне. — Снимай с себя мокрое, — велел он. — Ты похожа на сосульку.
— Спасибо за комплимент, — усмехнулась я, переодеваясь. — До Тарасова не подвезете?
— Вот, блин, я вообще-то в другую сторону, — хмуро заметил водитель. Было видно, что ему не очень-то хочется разворачиваться. Тут меня вдруг осенило. Тот джип, что сбил меня, был вызван Ляпиным. Вернее, он связался с колдуньей по телефону, сообщил, что было, а она решила меня устранить руками своих подручных. Надо отдать должное профессионализму тех, на джипе. Я-то уже успела уверовать, что баба Люба ни на что, кроме дешевых фокусов и разбоя, не способна.
— Вообще-то я не прочь вернуться и в Карасев, — сказала я с расстановкой водителю, — у меня там знакомый. Переоденусь у него, погреюсь, чаю попью.
— Вот отлично! — обрадовался водитель, включая первую передачу.
Дернувшись, грузовик тронулся с места.
Глава 5
Семейство Ляпиных собралось за столом у электрического самовара. За чаем происходило бурное обсуждение недавних событий. Жена и дочь ругали Алексея Ивановича за то, что он пустил в дом колдунью, а он в ответ орал, что ничего страшного не произошло.
— Как не произошло? — зло спросила дочь. — А следователь прокуратуры, а отпечатки пальцев! Она прямо сказала…
— Да никакая она не следователь! — оборвал ее Алексей Иванович. — Знающие люди сказали мне, что в прокуратуре так дела не делаются. Эту девку наняли конкуренты Хелены. С ней уже разобрались, можете не волноваться, она тут больше не появится.
— Чайком не угостите? — со злым весельем поинтересовалась я, бесшумно возникая на пороге кухни. В коридоре мне на глаза попался телефон с диском, испачканным пастой, что говорило о том, что Алексей Иванович, проводив меня, не вымыв рук после снятия отпечатков, сразу позвонил своей благодетельнице. А услышанный разговор рассеял последние сомнения. Передо мной с чашкой чая в руке сидел виновник моих злоключений, окончившихся потерей автомобиля и купанием. Картина, возникшая за столом при моем появлении, называлась «Не ждали».
Жена Алексея Ивановича пролила на себя горячий чай и вскрикнула, меняясь в лице. Дочка, подавившись бубликом, закашлялась, а глава семейства просто остолбенел.
— Знаете, по дороге отсюда на меня напали злые люди, чуть не убили меня, угробили дорогую машину, которая покоится теперь на дне реки, я чуть не погибла. — Разговаривая ласковым голосом, я достала из кобуры револьвер и демонстративно проверила барабан. — Не судите меня строго, но я расстроена этим всем. Расстроена так, что могу сейчас натворить всяких глупостей. Возможно, от того, что я сделаю, мне будет не по себе, а по ночам начнут сниться кошмары. — Барабан с щелчком вернулся на место. Я встала так, будто целюсь в собравшихся за столом.
— Вы, вы… Я не виноват. Я просто… Меня просили, — заикаясь, заговорил Ляпин. — Вы же не причините нам вреда? — Он указал на дочь. — Она же еще ребенок.
— В мире гибнет куча детей. Одним больше, одним меньше, — сказала я. — Алексей Иванович, будьте со мной откровенны — и останетесь живы.
— Лешка, скотина, расскажи ей все! — закричала жена, пихнув мужа в бок.
— Да что рассказывать? — болезненно скривился Ляпин. — Хелена уехала после случая со Стасом, ну, директором мельницы. Он спьяну застрелился, а Хелена побоялась, что ее приплетут. Уезжая, она попросила меня позвонить потом и сообщить, как дела, ищут ее или нет. Все было тихо. Я, как договаривались, отзвонился. И вот вы приезжаете и задаете вопросы, берете отпечатки пальцев. Я испугался, позвонил ей, а Хелена сказала, что вы не из прокуратуры.
— Это все? — спросила я, поигрывая револьвером.
— Да, все! Честно! — закивал головой Ляпин. При этом вид у него был, как у раскаявшегося грешника. — Ей очень не понравилось, что вы нашли отпечатки.
— Правда? А не дашь ли мне телефончик Хелены? — спросила я вежливо. — Позвоню, может, она меня полечит.
Ляпин с готовностью продиктовал номер телефона. Я занесла его в телефонный справочник своего сотового.
— Большое спасибо. Теперь мне нужна сухая одежда и горячий чай, желательно с малиновым вареньем.
Прошло полчаса. Я сидела в сухой одежде за столом, поедая из вазочки малиновое варенье и запивая его горячим чаем. Перед чаем я опрокинула две стопки «Арарата», поэтому чувствовала себя почти умиротворенно от того, что посчастливилось выжить. По телу разлилось приятное тепло. Револьвер, тускло поблескивая матированной нержавеющей сталью, лежал передо мной на столе, предупреждая неадекватные реакции хозяев дома. Те сидели в молчаливой задумчивости по трем другим сторонам стола.
