Мы молчали. Кожа на затылке начинала потихоньку неметь.
– Йоран Ворген, – развивал тему сержант. – Руководит охраной в особняке. Не может быть такой должности – руководитель охраны в особняке частного лица. Гуго Эндерс – не министр, не президент. Не подвергался ежедневным нападениям со стороны злоумышленников. По данным полиции, за десять лет имело место только три инцидента. Пьяные хулиганы пытались домкратом отогнуть решетку – их быстро повязали. Безумный борец с сюрреализмом вломился в ворота, получил резиновую пулю. Вор пытался проникнуть в галерею, прилипнув ко дну продуктового фургона: был задержан охраной. Йоран Ворген лично выписан Гуго Эндерсом. Человек, умудряющийся сохранять со всеми ровные отношения. Роль его в доме не понятна. Но охрану он наладил безупречно. Охраняют поместье выходцы из России – бывшие работники правоохранительных органов. Сам Ворген шесть лет прожил в Ленинграде… простите, Санкт-Петербурге, где занимался охраной крупного бизнесмена – по совместительству гангстера и покровителя высоких искусств. Там же был арестован – за убийство журналистки, собравшей материал на босса. Бизнесмен не стал топить своего человека: подключилось шведское консульство, а поскольку Йоран Ворген оставался гражданином скандинавского государства, дело спустили на тормозах, и убийца спешно покинул страну.
Мы продолжали безмолвствовать.
– Кармен Лучента, двадцать лет. Трогательная, душещипательная история. Изабелла подобрала бродяжку, бродяжка отплатила Изабелле добрым делом, с той поры немая девушка следует за Изабеллой тенью и предана ей до последней слезинки. Если покопаться в прошлом Кармен, мы найдем немало интересного. В двенадцать лет девочка была изнасилована неким Мучано Франко. Заработала потрясение, вызвавшее необратимые изменения в психике, лишилась дара речи. В тринадцать лет она сбежала из дома, шлялась по подвалам, отмечалась в подозрительных компаниях. Воровала, употребляла наркотики. Несколько раз приводилась в полицию, но в связи со своим возрастом отпускалась. Мучано Франко отсидел три года, был выпущен условно под надзор за хорошее поведение. И через день был найден с перерезанным горлом. Про Кармен никто не вспомнил. Ей было пятнадцать лет, она опять пропала. Впоследствии выяснилось, что ее подобрала Изабелла…
– Фу, – очнулся я. – Ну вы и нагородили, сержант.
– Никого не забыли, – потрясенно вымолвила Варвара.
– Забыли, – сказал я. – Горничная Сесиль, садовник Тынис…
– А разве я закончил? Садовник Тынис принят на работу Гуго Эндерсом лет пять назад. Нелюдимый эстонец, покинул Советский Союз в 90-м году, получив вызов от брата, осевшего в Испании десятилетием ранее. Две судимости – за разбой и убийство в состоянии алкогольного опьянения. У обоих судьба не сложилась, брат скончался, перебрав, как у вас говорят, «беленькой». Тынис долго и безуспешно лечил печень. Вроде завязал, реализовал свою страсть к садоводству, трудился рабочим в агропромышленной фирме, на фермах мелких землевладельцев. Уже не проследить, как он попал к Эндерсу. Но работал добросовестно. Года два назад у Тыниса сгорел дом в окрестностях Мариньи, сгорела женщина, на которой он женился годом ранее – довольно сварливая, как выяснилось, особа.
Варвара закашлялась.
– Следствие показало, что Тынис не виноват, – покосился на нее сержант. – Пожар произошел в его отсутствие. Гуго пожалел работника, выделил ему каморку на территории поместья…
Сержант закурил вторую сигарету.
– Кого убила Сесиль? – спросил я.
– Никого, – засмеялся Габано. – Единственный человек в доме с незапятнанной репутацией. Просто молодая девушка. Горничная. Биография проста, как грецкий орех. Окончила школу, провалила поступление в университет Барселоны, пошла работать служанкой. В дом Гуго попала по рекомендации директора местного театра, с которым Эндерс иногда пересекался. Больной отец живет за городом в доме престарелых. В выходные Сесиль его навещает.
– Вы забыли еще одного человека, вечно трущегося в доме, – хмуро сказал Варвара.
– Кого же? – удивился Габано.
– Полковника Конферо.
– В самом деле, – улыбнулся сержант. – На Плата-дель-Торо полковник бывает чаще, чем на работе. Вдовец, имеет неплохой дом на Плаза Доминго, вполне обеспечен. Как вы думаете, сложно ли даме с внешними и умственными данными очаровать ограниченного служаку? Да он без ума от Изабеллы…
– А потом женится и в один прекрасный день умрет?
– Как знать, – пожал плечами сержант. – Я думаю, что наш полковник для Изабеллы – всего лишь запасной вариант.
– Ну что ж, сержант, благодарим за поучительную лекцию. Не уверен, что сегодня ночью мы будем спокойно спать.
– Могу добавить кое-что, – тихо сказал сержант. – И у вас совсем отрубит сон.
– Может, хватит для начала? – засомневалась Варвара.
– Да нет, – вздохнул Габано. – Получайте уж всю порцию. В городке Маринья объявился серийный убийца. Три схожих преступления. 25 июня, 16 июля и 4 августа. Убиты трое молодых людей: Альфредо Розарио, Бенисио Мурильо и Рауль Мендес. Заколоты в горло – предметом, напоминающим вилку. Мучительная смерть, долгая агония. Все смерти наступили поздним вечером. Первого нашли в переулке за кинотеатром «Глория», второго в городском парке, третьего – практически там, где мы с вами находимся, немного севернее. Можно предположить, что парни с кем-то познакомились – после киносеанса, во время дискотеки, отдыха на море. Никаких следов, очевидцев. Жертвы совершенно разные, меж собой не знакомые, но связывает их одно – высокие, голубоглазые, прическа «ежиком»…
– Кто-то не любит такой тип людей, – пожала плечами Варвара.
– Сильно не любит, – согласился Габано, – Мучано Франко, изнасиловавший восемь лет назад Кармен Лученту, был высокий, голубоглазый и стригся исключительно «ежиком»…
– Куда это вы клоните, сержант? – прохрипел я. – С Кармен трудно познакомиться, она немая.
Сержант молчал.
– Да нет, с этим все нормально, – отмахнулась Варвара. – Девушке достаточно привлечь к себе внимание, а долго общаться с молодым человеком ей не придется. Заманить в укромное место, построить глазки, оголить плечико… Ей же никто не препятствует уходить из дома? Женщина молодая, ей нужно иногда развеяться, погулять по городу. А что за свалка у нее в душе – может не знать даже Изабелла…
– Но это же клиника, сержант! Кармен с приветом, охотно верю, но чтобы до такой степени… Слишком размыто, сержант, – упорствовал я. – Обвинение на таком совпадении не выстроишь. Что еще вас подвигло к данному умозаключению?
– Вилочка, – пробормотал Габано.
– Вилочка?
– Обыкновенная столовая вилочка. Вернее… не совсем обыкновенная. К сожалению, с собой ее не ношу, поверьте на слово. Длиной примерно пять дюймов, закаленная сталь, покрытая серебряным напылением, изящный узор, выполненный с филигранным мастерством. Вещица не из банальных. Час назад я показал ее уважаемому в городе торговцу раритетными вещами господину Освальдо. Господин не смог описать, когда и в какой мастерской изготовлен столовый предмет, но решительно заявил, что предмет дорогой и вряд ли производился серийно. Я нашел его недалеко от места последнего убийства – именно там, где мы сейчас с вами находимся… Не надо вздрагивать, господа. Это место осмотрел только я. Никому не сказал о находке. Вилочка в крови. Убийца ее просто обронил. Сегодня утром в доме господина Эндерса работала полиция – если помните, погибла Эльвира Эндерс. Никому не показалось странным, когда я заглянул в кухонный буфет на первом этаже. Да, имеется такой столовый набор. Пересчитать предметы я, конечно, не успел, но разве непонятно?
