– У Лены ведь нет своей машины? – спросила Глаша на всякий случай.
– Нет, своей нет, хотя права есть. Она объяснила это тем, что ее мать просто боится за нее, потому и не покупает машину. Но здесь она свободно пользовалась Ирениным джипом. Он хоть и большой, на мой взгляд, неуклюжий, я-то никогда не водила машину, но Лена очень ловко с ним управлялась!
– Как вы познакомились с Леной?
– Да вот здесь, в библиотеке, и познакомились. Мне показалось, что она заблудилась… Идет такая, смотрит по сторонам, увидела вывеску, остановилась – я видела ее в окно, а потом и зашла. Спросила меня, имеет ли она, городская, не прописанная в Вязовке, право пользоваться библиотекой. Ну я и ответила, что, конечно, может! Главное – вовремя сдавать книги! Мы же с наших читателей даже денег не берем, ни на что, и гордимся этим! Конечно, у нас есть копилка для пожертвований, но наши жители редко туда кладут деньги. Зато нам время от времени помогают фермеры! Когда бывают в городе, там рядом с рынком как раз есть оптовый книжный склад, они покупают иногда новые детективы, словари, детские книги. Особенно один, его зовут Вадим, у него молочная ферма. Так вот, он когда приезжает, то, кроме книг, привозит нам лично с мамой молоко, а когда бычков режут, и мясо…
Катя оказалась словоохотливой девушкой, чувствовалось, что она рада, что к ней кто-то заглянул, да тем более с вопросами, с темой. Однако о Лене она ничего существенного не рассказала. Так, шапочное знакомство, треп в социальных сетях ни о чем, и фантазии, фантазии…
– Жаль, что я не смогла вам помочь, – пожала плечами Катя, когда Глафира собиралась распрощаться с ней. – Человек пропал, понимаю – все это очень серьезно. Да только понятия не имею, что с ней могло случиться. Но я уверена, что она исчезла не по своей воле. Уже больше недели, говорите, ее нет? Жаль, такая славная девушка!
– Скажите, Катя, а кто живет во-о-он в том доме, которого не видно, за забором? – она махнула рукой в сторону едва просматриваемого за кронами деревьев забора.
– Это частное владение, мы называем его «Ивовым домом», поскольку вдоль забора растет много старых ив. Оно принадлежит одной женщине, какой-то чиновнице или бизнес-леди, которая крайне редко здесь бывает, а если и бывает, так ее никто не видел. Но дом не брошен и не продается. За ним следят, ухаживают. Там живет сторож, Григорий, очень хороший человек. Наши женщины его хорошо знают, потому что он время от времени раздает им цветочную рассаду, разные там корешки, семена… Он сторож и по совместительству цветовод. Не сказать, что очень уж общительный, но вежливый такой, приятный мужчина. У него есть жена, она иногда приезжает к нему из города, думаю, что привозит продукты. Он же здесь почти всегда живет. Ну, отлучается, конечно, тоже в город за покупками, к жене домой, мало ли… Но в основном живет здесь, никто уже и не помнит, когда он тут поселился… Он, кстати говоря, дружит с тетей Лены, Иреной. Та тоже помешана на цветах, у нее оранжерея. Нет-нет, вы не подумайте, у них никакого романа нет, хотя они и ходят друг к другу в гости, больше он туда никого не приглашает. Говорят, что у Ирены есть мужчина в городе, вроде бы ее видели с ним… Такой высокий представительный мужчина…
– Возможно, это ее брат Михаил Пирский, отец Лены, – сказала Глаша. – Хотя, конечно, может, у нее и есть друг. Скажите, а этот Григорий… Они с Леной не общались, не дружили? Ну, он бывал в доме Ирены?
– Понятия не имею.
Глафира, решив отблагодарить молодую библиотекаршу за ее участие, достала несколько тысячных купюр:
– Ну, показывайте, где тут ваша библиотечная копилка?
Катя, как ребенок, от радости захлопала в ладоши:
– Ну, конечно! Идемте! Спасибо!!!
– А заодно, если не трудно, сделайте распечатку последних разговоров с Леной и запишите мне ваши личные данные: мейл, номер телефона, если можно.
На обратном пути Глафира решила заглянуть за забор «частного владения», чтобы полюбоваться на цветы, а заодно и поговорить со сторожем-цветоводом Григорием. Она вышла из машины, прошла по посыпанной мелким камнем дорожке к огромным металлическим воротам и, отыскав черную кнопку звонка, позвонила. Потом еще раз и еще. Тишина. Приблизившись к воротам, она присмотрелась и, отыскав небольшую щель между калиткой и самими воротами, приникла к ней, чтобы хоть одним глазком, в прямом смысле, взглянуть на дом и сад.
Дом одноэтажный, простой, без затей, но добротный, стоял в глубине ухоженного, цветущего сада. Между деревьями росла ровно постриженная газонная трава нежно-зеленого цвета, остальное пространство занимали цветочные ряды. Ближе к самому дому, к крыльцу, она увидела растущие редиску, лук и салат.
Судя по тому, что ей никто так и не открыл, хотя она еще несколько раз звонила, в доме не было никого. Вероятно, Григорий тоже отправился в город.
Глафира вернулась в машину, села и уже отъехала на несколько метров от дома, как вдруг увидела небольшой серый микробус, который повернул к дому как раз с улицы Чапаева. Поскольку на этом отрезке пути больше не было жилых строений, за исключением домов, стоящих на параллельной улице, к которым можно было бы пройти огородами, Глаша свернула с дороги и спрятала машину в зарослях старых ив.
Как она и предполагала, микробус остановился как раз напротив ворот «Ивового дома». Дверца открылась, сначала вышел водитель, затем – худощавый, средних лет мужчина с волнистыми седыми волосами, больше смахивавшими из-за своей неестественной густоты на парик. Мужчина, очень энергичный, проворный, быстро достал ключи и отпер ими ворота, распахнул их. В это время водитель открыл кузов микробуса, и вдвоем мужчины достали оттуда… гроб!
Глаша достала платок и промокнула им вспотевшее от волнения лицо. Вот это да! В том, что она видит перед собой сторожа Григория, цветовода, она нисколько не сомневалась. Вот только для кого этот гроб? Довольно большой, деревянный, даже не обитый материей! Просто сколоченные доски!
Кого можно хоронить в таком незатейливом гробу? Только того, чьи официальные похороны с приглашенными родственниками и друзьями даже не подразумеваются! То есть в доме кто-то умер, и эту смерть предполагается скрыть от людей.
Может, этот Григорий убил свою хозяйку, а перед этим заставил ее подписать дарственную на дом? Почему бы и нет? Он так давно живет здесь, что возомнил себя хозяином. Может, хозяйка решила продать дом, и тогда Григорий может лишиться работы. Вот он и предпочел действовать, заполучить дом, убив хозяйку?
Мысли кружились вокруг гроба, покойника (или покойницы), Григория…
Хотя… Может, это вовсе и не гроб, а просто длинный ящик для рассады? Что она, Глаша, знает о садоводах, ящиках для рассады? Ровным счетом ничего. В загородном доме, где она жила с семьей – мужем и двумя сыновьями (мальчики были от первого брака Дмитрия), всем хозяйством, как и садом, занималась двоюродная сестра Димы – Надя.
И все же… Нет, нет! Никакой это не ящик! Это самый настоящий гроб!
Вскоре вернулся водитель, сел в микробус и уехал. Ворота Григорий запер, все стало тихо, словно Глаше все это действо с гробом вообще привиделось.
