– Она отправилась в Вудворд, к Вере. Вера живет с мужем на Оклахома-авеню. А теперь слушай внимательно. Если с ней что-нибудь случится, я тебя из-под земли достану, наплевать мне, что ты маршал. Пусть я окончу свои дни в тюрьме, но тебя не пощажу. Понял?
Том внимательно посмотрел на Квинта и закрыл за собой дверь.
9
Изредка впереди появлялись поселки, быстро перемещавшиеся в зеркало заднего вида. Агата ехала по бескрайней равнине, поросшей полынью. Поднимающееся солнце окрашивало пейзаж в кровавые тона.
– Который час? – спросила Милли, открывая глаза.
– Половина шестого.
– Где мы?
– Где-то в Оклахоме. Я еду осторожно.
– Я вас сменю. Вы наверняка устали.
Агата привыкла к бессонным ночам и не чувствовала особой усталости. Она решила остановиться там, где можно будет выпить кофе.
Дорожный указатель сообщал, что они подъезжают к Талс. Милли посмотрела на него, вытаращив глаза.
– Мы еще Талсу не проехали? Вы тащитесь со скоростью двадцать миль в час?
– Говорю же, я соблюдаю осторожность. Мне казалось, что скорость гораздо выше, – ответила Агата. – Ночью у меня возникло опасение, что мы заблудились. Скажи спасибо, что я дала тебе продрыхнуть всю дорогу, нечего теперь на меня орать!
Агата остановилась у закусочной и широко улыбнулась.
– Что-нибудь пожевать и запить бурдой, которую здесь называют кофе? Как тебе такая перспектива?
– Вы иногда меня просто бесите! – проворчала Милли. – Знали бы вы, до чего же вы меня бесите!
– Могу себе представить! Я сама себя, бывает, привожу в бешенство. Хорошо тебя понимаю. После завтрака ты, надеюсь, успокоишься.
* * *
Квинт проснулся с зарей, накинул халат и постучался в дверь Тома. Не дождавшись ответа, заглянул в комнату. Разобранная постель была пуста. Он бросился вниз, влетел в пустую столовую, сунул голову в дверь гостиной, потом поспешил в холл. Дверь не была закрыта на цепочку. Квинт понял, что гость сбежал.
– Вот черт! – рявкнул он.
– С ранним пробуждением! – раздался у него за спиной голос дворецкого.
– Прости, – буркнул Квинт, – не хотел тебя будить.
– Он уехал?
– Да, вот только не знаю когда.
– Я слышал шум двигателя полчаса назад.
– Надеюсь, я не совершил ошибку, – пробормотал Квинт со вздохом.
– Не знаю, о чем ты, но ты хотел как лучше, так что тебе не следует себя упрекать. Думаю, вчерашний вечер надолго даст нам пищу для разговоров. Пойду приготовлю завтрак. Да, забыл сказать: твоя приятельница стянула фотографию в рамке, теперь нам надо придумать объяснение.
– Какую фотографию?
– С хозяйского письменного стола. Боюсь, он ее сразу хватится.
Квинт улыбнулся и ничего не сказал.
– Знакомая пользуется твоим гостеприимством и платит за него кражей, а ты улыбаешься?
– Фотография в рамке – это мелочь, мир перед ней в неоплатном долгу.
* * *
Этим утром судья Клейтон, как обычно, вышел в сад прогуляться и проверить, не пора ли подстригать живую изгородь. Довольный инспекцией, он отправился на кухню завтракать. Вымыв за собой посуду, он привел себя в порядок, надел костюм, повязал перед зеркалом в спальне галстук и остался доволен своим обликом, соответствовавшим важности его миссии.
После этого он уселся за письменный стол, открыл блокнот с адресами и стал ждать девяти часов. Когда пробили часы, он набрал номер филадельфийского отделения ФБР. Секретарь попросила подождать, и он успел отхлебнуть чаю.
– Звонит судья Клейтон, – обратился он к собеседнику на другом конце линии. – Вынужден с сожалением сообщить о побеге из исправительного учреждения округа. Я только что узнал о нем и хочу сообщить вам подробности личного дела беглеца. У вас есть чем записать?
* * *
Милли попробовала кофе и скорчила недовольную гримасу.
– Знала бы ты, чем нас поили в тюрьме, – решила бы, что это высокосортная арабика. Предупреждаю, еда понравится тебе еще меньше. – С этими словами Агата поднесла ко рту вилку.
– Куда держим путь сегодня?
– Недалеко, в Вудворд. Мы доберемся туда еще до обеда. После этого нас ждет Техас.
– Что мы забыли в Вудворде?
– Надо кое у кого побывать.
– Я бы удивилась, если бы услышала что-то другое.
Агата поставила на стол игрушечный автомобильчик.
– Маленький подарок в знак благодарности.
– За что? – спросила Милли, разглядывая игрушку.
– За гитару. Все время хотела сказать тебе, до чего я тронута. Ты совершила сумасшедший поступок, но я ужасно растрогана.
– Похоже на мой «олдсмобиль», – ответила Милли, возя машинку по столу.
– Поэтому я его и выбрала.
– Где вы его купили?
– Украла в «Рождественском центре». Но это все равно подарок.
– Очаровательно! – сказала Милли.
– Рада, что тебе нравится. Надеюсь бесить тебя поменьше.
– К кому мы едем?
– Ее зовут Вера. Только в этот раз не мы к ней пожалуем, а она к нам. Вчера вечером мы еле улизнули; опасность с каждым часом все ближе, но все равно еще рано.
– Рано для чего?
– Чтобы меня арестовали.
– Не понимаю, зачем так рисковать, навещая друзей и спешно от них удирая? Зачем так упорно стремиться на запад? Рванем лучше на юг, сегодня вечером были бы уже на мексиканской границе!
– Куда мне деваться без паспорта?
– Я выросла в Санта-Фе, мне известны все дороги и тропы; я бы перевела вас через границу с завязанными глазами.
– Если нас схватят, ты загремишь в тюрьму. Нет, об этом и речи быть не может!
– Если вас это так волнует, я могла бы подвезти вас к месту, где бы вы без труда перешли на ту сторону.
– Что у меня была бы за жизнь на той стороне?
– Вы были бы свободны. Если сначала вам не будет хватать денег, я вам пришлю.
Агата заглянула Милли в глаза:
– Зачем это тебе?
– Мне так хочется.
– Очень великодушно с твоей стороны, но я не могу. А вот когда мы приедем в Вудворд, я попрошу тебя о последней маленькой услуге.
* * *
Они покатили дальше. До Энида Агата позволила себе вздремнуть.
– Тебе хочется когда-нибудь завести детей? – спросила она, потягиваясь.
– Можно узнать, почему это вас вдруг заинтересовало?
