Улеглась в постель и стала переключать телеканалы, пока не набрела на выпуск новостей, который досмотрела до конца.
О ее побеге не было сказано ни слова, что ее обеспокоило. Она видела единственную причину этого умолчания: что ее разыскивает не полиция, а Федеральное бюро расследований. Один заключенный рассказывал ей, что когда ФБР кого-то сажает, то этот человек принадлежит Бюро до конца срока, каким бы длинным он ни был. Тем хуже, сказала она себе, однажды она уже задала им жару, теперь придется заняться тем же самым. В этот раз она уже не сдастся.
Она выключила телевизор, пожалела, что не запаслась книгой, и погасила лампу у изголовья.
3
Том Брэдли сошел с автобуса совершенно обессиленный. За время поездки, занявшей почти два дня, он сделал четыре пересадки. Сначала доехал от Айронвуда до Сент-Игнаса в Мичигане – туда он добрался накануне вечером. За ночь добрался до Бей-Сити, умудрившись немного подремать в дороге. На рассвете выехал в сторону Детройта и там сделал последнюю пересадку, прежде чем прибыть в середине дня в Питсбург. Он с радостью посидел бы в баре, утолил бы жажду, но время поджимало.
На платформе автовокзала он изучил карту автобусных маршрутов. Конечный пункт одного из них, городского, находился всего в двух милях от цели его путешествия. Он посмотрел на часы и прикинул, что будет на месте до наступления темноты.
Так и вышло. С чемоданчиком в руке он подошел к кокетливому домику с квадратной лужайкой и аккуратно подстриженной изгородью из жимолости. Преодолев три ступеньки крыльца, он постучал дверным молоточком.
– Я ждал тебя раньше, – проворчал судья Клейтон, открывая ему дверь.
– Я живу не по соседству, а машины у меня давно нет, – ответил Том.
– Но ты же не пешком сюда притащился?
– Почти пешком. И на автобусе.
– С самого севера Висконсина? Забыл, что существуют самолеты?
– Не люблю отрываться от земли. Ты меня впустишь или продолжим разговор через дверь?
– Первым делом марш в душ! – распорядился судья. – Ванная на втором этаже. От тебя смердит, как от старого козла, смотреть на тебя вообще невозможно. Я жду тебя в гостиной.
Том подчинился приказу. Через четверть часа он спустился совсем другим, во всем чистом. Судья Клейтон ждал его, сидя на диванчике. На столике для гостя был приготовлен чай и сухое печенье.
– Полагаю, документы, которые я тебе отправил, имеют кое-какое отношение к твоему визиту, – начал судья, предложив ему сесть напротив.
– Получил позавчера и вчера выехал.
– Угораздило же тебя забраться в такую даль! Неужели тебя не привлекает более удобная жизнь?
– Меня устраивает та жизнь, которую я веду, – ответил Том. – Там я свободный человек.
– Среди волков?
– У каждого своя территория. Мы друг друга уважаем. Это звери редкого ума, иногда даже умнее людей. Среди них не заводятся наемные убийцы, и убивают они только ради пропитания.
– Ты был одним из лучших сыщиков среди всех, кого я знал. Ты заслужил лучших условий отставки.
– Что ты об этом знаешь? Старость в этом доме – это и есть твое представление о счастье? Приглашаю тебя к себе в гости зимой, так ты вспомнишь молодость. Возможно, я ввалился к тебе с запахом козла, но у тебя здесь смердит старостью и затхлостью. Что ты видишь, когда утром открываешь окна? Лужайку да подстриженную живую изгородь? А мои угодья – лес, вместо календаря у меня времена года, вместо часов – солнце.
– Ты живешь отшельником. Одинокая старость – не дело. Но мы встретились не для того, чтобы опять ругаться. Давай лучше поговорим о твоей подопечной.
Том взял чашку с чаем, встал, отошел к окну и там замер, отвернувшись от судьи.
– Когда она сбежала?
– Трое суток назад. Как только я об этом узнал, сразу переслал тебе документы через твоих бывших коллег.
– Зачем она это сделала? Главное, почему сейчас? – Том обернулся.
– Это вызов, вполне в ее духе. И конечно, это с ее стороны непростительная глупость. Ей оставалось всего пять лет отсидки; срок могли бы сократить, и она бы вышла через два года. – Судья вздохнул.
– Наверное, она так долго ждала, что больше уже ни на что не надеялась. Сколько ходатайств о досрочном освобождении отклоняется? Сколько раз она надеялась, что ей сократят срок? И каков результат? – повысил голос Том.
– Должен тебе напомнить, что десять лет назад я добился ее перевода в исправительное учреждение с облегченным режимом, без камер, со свободой передвижения. И вот как она меня отблагодарила!
– Свобода передвижения внутри помещения и на крохотной территории – о чем ты говоришь? Разве это жизнь?
– Это ее сознательный выбор.
– Ничего себе выбор! – воскликнул Том.
– Ты все знаешь не хуже меня. Потому я и боюсь, что она кое-что втемяшила себе в голову. По этой причине я тебя и вызвал. Я использовал все свое влияние, чтобы ее бегство держали в секрете, но добился только короткой отсрочки.
– Сколько? – спросил Том.
– Пять дней – это все, что мне удалось выбить. По прошествии пяти дней ее начнут искать.
– Во второй раз она не сдастся.
– Я того же мнения, это было одной из причин потревожить тебя в твоем логове.
– Лучше признайся, что, если случится резня, это изрядно попортит твой послужной список, а тебе этого не хочется, тем более за несколько месяцев до выхода в отставку. Еще меньше тебе хочется, чтобы начальство снова заглядывало в твое личное дело. Тебе есть что терять. Вот зачем ты потревожил меня в моем логове, как ты сам выражаешься.
– Я рисковал ради нашей с тобой дружбы. Теперь ты все знаешь. Поступай, как считаешь нужным.
Том пристально посмотрел на судью.
– Мне нужно передохнуть, чтобы как следует разобраться, что к чему.
– Ты рассчитываешь на успех?
– Среди бумаг, которые ты мне переслал, есть тетрадка, которую она оставила под своим матрасом. Из нее наверняка можно выудить ниточку, что-то понять. Я еще этого не сделал, но уверен, что это возможно.
– Оставила под матрасом? Позволь усомниться. Она наверняка пытается пустить нас по ложному следу.
– Чутье подсказывает мне противоположное.
Судья поманил Тома к себе в кабинет, где сел в кресло, выдвинул ящик письменного стола и протянул ему два листка:
– Вот предписание, развязывающее тебе руки. Второй документ я получил сегодня утром от МС
[2]
. Подпишешь – и можешь приступать к выполнению своих обязанностей.
