Стасик заставил себя проснуться. Было очень страшно во сне и очень реально.
Он открыл глаза. Смотрел в потолок. Вот тебе и случайная связь. Сплошное землетрясение. И сын за стеной как единственное спасение.
А вдруг все неправда? Лара жива и сейчас войдет. Или позвонит, и он услышит ее голос. И тогда он скажет ей все, что она хотела услышать, но так и не услышала.
Зима была долгая, нескончаемая. Казалось, что так будет всегда: серое небо, промозглый ветер. Но зима пошла на спад. День стал длиннее. И главная радость: приехал сын Костик. Из Америки. С женой Мариной.
Они вошли, и в доме как будто зажгли все осветительные приборы.
Алеше показалось, что у приехавших дяди и тети светятся зубы. Так широко и сверкающе они улыбались.
– А это кто? – удивился Костик, глядя на семилетнего Алешу.
– Это твой брат, – объявил Стасик.
Лида театрально закрыла лицо рукой и засеменила вон из комнаты. Буквально актриса. Сара Бернар.
Марина и Костик мгновенно все поняли. Ситуация была неординарная. Но Алеша им понравился независимо ни от чего. Беленький, глазастый, доверчивый.
Костик оказался бородатый, с лысиной на макушке, уютный и веселый. Ему все нравилось: еда, люди, неприятности, все, что составляет жизнь. Он любил жить. И еще он любил науку и свое место в науке. Место было серьезное и высокооплачиваемое.
Стасику и Лиде достались мощные подарки. А Алеше Костик на другой же день купил компьютер – не детский, а настоящий. И стал учить, как пользоваться этой простой и умной машиной.
Алеша все понимал с первого раза. Ему не надо было повторять. Видимо, в нем прятались большие способности.
Алеша не отлипал от своего старшего брата. Он смотрел ему в рот, ловил каждое слово. Марина находила мальчика интересным. Они подолгу беседовали на разные темы.
Костик и Марина посещали друзей, которых давно не видели. Ходили в театры, на выставки и везде таскали за собой Алешу. Для Алеши наступили совсем другие времена: праздник, цирк, салют. Все принимали Алешу за сына Костика, и они действительно чем-то были похожи. Манерой есть, например. Манерой смеяться. Проступали родовые черты.
У Марины и Костика в Америке уже были двое своих детей, восемь и десять лет. Но почему бы не быть третьему? Пусть будет еще один, уже готовый.
Надвигалось время отъезда. Лида плакала – не театрально, тихо, по-бабьему.
Костик видел, что для матери Алеша – испытание и оскорбление. Он предложил забрать Алешу в Америку. Это был выход для всех. Особенно для Алеши.
Стасик подумал: Лара будет довольна. Ее мальчик не просто живет (да, да, да), а процветает. У него впереди большое и яркое будущее. И еще раз да.
Стасик повез Алешу к старикам попрощаться.
Ольга Степановна понимала, что видит внука в последний раз. Она была больная, старая и нищая. Она ненавидела Костина, но молчала. Боялась, вдруг он разозлится, и это как-то скажется на Алеше. Приходилось терпеть. Стасик сносил ее ненависть и в глубине души соглашался с ней, с ненавистью. Ольга Степановна была хоть и гневливая, но практичная. Внук – единственное, что осталось. Но что она ему может дать? Только свое увядание. А брат Алеши – профессор в сказочной Америке, стране больших возможностей.
Себя, конечно, жалко. Вот что приходится переживать на старости лет: потери, разлуку. Но в старости все вянет – и лицо, и нутро, и чувства. Вянет зависть, ненависть, восторг. Равнодушие – вот что расцветает.
Яков Григорьевич никак не выказывал своих чувств. Он понимал, что от него ничего не зависит, и не рыпался, как говорится. Он был благодарен Стасику за то, что у него оказался такой качественный старший сын. Он проложит дорогу Алеше, и Алеша заживет совершенно другой жизнью, какая им и не снилась. И очень хорошо, что Алеша будет жить с молодыми. Дети должны жить с ближайшим поколением, а не через поколение. Поэтому все не так хорошо, как хотелось бы, но и не так плохо, как могло бы быть. Лара могла умереть независимо от Костина. У нее было слабое здоровье. Тогда бы не было никакого ребенка, никакого продолжения.
Могла бы родить от актера-алкоголика, тогда бы родился ребенок с плохой наследственностью. А от Костина родился прекрасный талантливый мальчик, который будет жить в налаженной стране. Вырастет и разовьется, как зерно, попавшее в благодатную почву. А Россия – страна непредсказуемая. Здесь не одно, так другое. Когда-нибудь все образуется, конечно, но на это уйдет целая человеческая жизнь. Так что Костин – не злодей, а добрый ангел.
Эти мысли Яков Григорьевич высказал своей жене. Ольга Степановна посмотрела на мужа и сказала:
– Тебе ссы в глаза, скажешь дождь идет. Карась-идеалист.
Яков Григорьевич ничего не ответил. Себе дороже. Просто он помогал себе жить. Невыносимо жить с тяжелым сердцем и носить камень за пазухой. Когда прощаешь, легче дышится.
Прошло десять лет.
Клава тоже уехала в Америку. Сидела там с детьми. Американские няньки – дорогие и формальные.
Лида тронулась мозгами. Все время закрывала окна шторами, хотела скрыть, что происходит в доме. Постоянно пряталась в своей комнате. Иногда выходила и тихо спрашивала: «Можно я с тобой посижу?»
Стасик писал, но никому не предлагал свою продукцию. Просто писал, и все.
Костик звонил из Америки. Алеша поступил в самое престижное учебное заведение. Учится бесплатно по причине выдающихся способностей.
– Он не наркоман? – спрашивал Стасик.
– Нет, он не наркоман, – спокойно отвечал Костик.
– А откуда ты знаешь? Может, он скрывает…
– Он не предрасположен, папа…
Дело в этом. Все зависит от наследственности и образа жизни. Если человеку интересно в профессии, то наркотики не нужны.
Костик зазывал отца приехать в Америку. Погостить.
И зазвал.
Стасик полетел самолетом «Аэрофлота». Он не очень доверял отечественным самолетам, они то и дело падали – то тут, то там. Стасик боялся сверзиться с многокилометровой высоты и лететь, лететь, кувыркаясь, и знать, что врежешься в землю, да еще и взорвешься под конец. Но самое ужасное – это, конечно, ждать удара.
Однако самолет благополучно долетел.
Стасика встретили и отвезли в замечательный дом с садом. В саду росли гранаты и апельсины. Сказка.
Несколько дней шла временная перекрутка. Стасик перепутал день с ночью и спал днем, как кот, а ночью не знал чем заняться… Говорят, что тигры и львы тоже дремлют весь день, а ночь – время охоты.
Стасик посетил Нью-Йорк. Побывал на Брайтон-Бич. Натурально, Одесса. Натурально, евреи.
Дом Костика стоял в горах, ближе к Голливуду. В Голливуде тоже селились евреи, но это были другие евреи: богатые, удачливые.
