– Я – русский, – ещё раз повторил он.
– Ты – сраный чурка, – возразил ему второй скинхед.
– Я – русский, – начал спорить Андрей.
– Дрыц давай, – всё не отставал от него первый скин.
– Хачики ебаные – пидорасы сраные! – сказал третий и толкнул его в грудь.
Андрей качнулся, но устоял на ногах, набрал как можно больше воздуха в лёгкие и проорал что было сил:
– Я – русский, блядь!
– Русский блядь? – засмеялся четвёртый.
– Чего ты орёшь, нерусь? – второй подошёл на шаг ближе. – И не матерись мне тут на святой земле, пидорас!
– Дрыц-дрыц давай, – не успокаивался первый.
Андрей в очередной раз повернулся на того, кто набил на его плече здоровый синяк, и получил удар в челюсть от четвёртого. Тут же упал на асфальт.
На него посыпались беспорядочные удары ногами. Он не знал, как и чем от них закрыться. Закрывая затылок, он пропустил удар ботинком с металлической вставкой прямо в зубы. В живот, по рукам, снова в живот и в голову. Он не мог издать ни малейшего звука. Затем всё стихло.
И тут он услышал:
– Зииииг, – крикнул один, вскинув руку.
– Хайль! – подхватили остальные трое.
При этом слове на него разом обрушились четыре ноги.
– Зииг, – проорал снова четвёртый скинхед, вскинув руку.
– Хайль! – крикнули остальные трое, и он снова получил одновременно удары от четырёх ног по разным частям тела.
Устав бить лежачего парня, бритоголовые повернулись и стали заходить в метро.
– Может, прошмонаем чурку? – предложил первый.
– Мне от неруся ничего не нужно, – брезгливо поморщился четвёртый.
Не обращая внимания на прохожих, они, весело смеясь, спустились вниз.
Я не знал, чем хочу заниматься в жизни. Можно было купить справку о том, что я здоров, можно было купить регистрацию и устроиться работать в метро, но у меня уже не было желания. Я решил остаться пассивным поклонником железной дороги, потому что моя детская мечта и мечта всей жизни была убита.
Можно было стать водителем автобуса, только я даже не собирался учиться водить машину. Можно было стать юристом, только это не моё. Можно было стать доктором. Или поваром. Только мне ничего из этого не было нужно.
Одно время я хотел стать драматургом. Хотел писать пьесы, но смог придумать только одного персонажа – дедушку Мда. У меня была задумка описать жизнь какой-нибудь семьи: папа, мама, сын, дочь и дедушка Мда, который жил с этой семьёй, редко вставал со своего места и всегда протяжно говорил хриплым старческим голосом только одну фразу «мдаааа». То есть на сцене это выглядело бы так.
Всё происходит в квартире Жабиных.
Действие полупервое и последнее
Зал. Два кресла и диван, включён телевизор, шкаф-стенка. На одном из кресел сидит дедушка Мда, читает газету, на ногах лежит плед. В комнате из угла в угол ходит папа. Вечер.
Папа (размахивает руками). Где все?
Дедушка Мда (встряхивает газету). Мдаааааа.
Папа (сжимает кулаки). Твою мать!
Дедушка Мда (кивает головой). Мдаааааа.
Пауза. Вбегает дочь.
Дочь (держит себя за живот). Папа, я беременна от Максима.
Папа (садится в свободное кресло). Кто такой Максим?
Дочь (горестно). Макс… со второго подъезда…
Папа. Что?
Дедушка Мда (встряхивает газету, качает головой). Мдаааааа.
Папа. Мать знает? А где твой брат?
Вбегает мама с фотографией сына. На ней смазливый мальчик. Папа обращается к ней, мама к нему, они говорят в один голос.
Мама (взволнованно). Дорогой, только не волнуйся. Наш сын в тюрьме.
Папа (успокаивающе). Дорогая, ты только не волнуйся. Наша дочь беременна.
Родители замолкают, смотрят друг на другаи восклицают в один голос.
Папа. Что???
Мама. Что???
Дедушка Мда. Мдаааааа.
Все переглядываются, потом родители сновав один голос.
Мама. Кто отец?
Папа. За что сел?
В итоге это слышится как «отсосец?» Зрители начинают смеяться. Папа с дочкой переглядываются и говорят в один голос: «Максим».
Мама. Со второго подъезда?
Дочь. Да.
Мама. Аааааааааа!!!!
Дедушка Мда (ёрзает в кресле, шелестит громко газетой, ещё громче пукает и ещё громче хриплым голосом – почти орёт). МДАААААА!!!!
Пауза.
Папа (зажимает нос двумя пальцами, говорит голосом знаменитого переводчика). За что сел?
Мама (зажимает нос двумя пальцами, говорит голосом знаменитого переводчика). Наркотики продавал.
Папа. Аааааааааа!!!!
Дедушка Мда. Мдаааааа…
итд, итп, занавес, второе действие, всё такое, на-на-на, пятое-десятое, все дела, туда-сюда, конец
Или это больше похоже на ситком?
Железнодорожника во мне убили, драматург из меня плохой, а больше я ничего и не мог придумать и не хотел этим заморачиваться. Не имел ни малейшего представления, кем хочу быть и чем себя занять.
Наверное, поэтому я любил подолгу находиться в метро – я прятался здесь в шуме поездов от жизни и от всех своих проблем, чувствуя себя спокойно. Я был как будто защищён, только непонятно от кого.
Я знал, что здесь меня всегда хорошо встретят. Как это кто? Поезда, конечно! Я уже прихожу в метро как к себе домой. Остаётся только громко произносить фразу с улыбкой и идиотским выражением лица, каждый раз заходя внутрь, расправляя руки: «I’m home!»
– Да, хорошее, может, и есть. Я как-то пел песню с пассажирами, – улыбнулся слегка Женя.
– Какую песню? – удивилась мама.
– «Голубой вагон».
– Опять шутишь?
– Ай, мам! Отвали! Вечно ты… Какая уже разница? – сказал Женя дрожащим голосом.
– Что за голубой вагон-то? – не понимала мама.
– Да песня детская! – раздражённо крикнул Женя.
– Господи, – развела руками мама.
– Короче, мама! Я сбил бухого старого хачика. Теперь я попаду в ад, но перед тем, как я туда попаду, он мне будет сниться в страшных снах. У меня пропадёт стояк, я сойду с ума и умру, а он всё будет сниться. А меня всё будет мучить совесть, а он будет сниться и сниться мне с бутылкой водки или что там хачики пьют – мацони. С бараном будет мне сниться и с кинжалом. Будет мне угрожать и произносить тосты! Хахахахаха, – Женя истерично засмеялся. – Аааааааа! Мама! Я сойду с ума!!!! Я хачика сбил! Хахаха! – Женя резко махал руками в разные стороны, кричал и смеялся, по его щекам стали стекать слёзы. – Аааааааа, мама!!!! Сбил его, суку! Йа паднымаю этат бакал за Жженю, – с кавказским акцентом начал он. – Спасыбо тебе, Жженя, что сбил меня метросостауом. Аджа! Харащё, хачу ищо, брат! Хахахаха, – он сел на пол в прихожей и тихо заплакал, обхватив голову руками.
