Один Артём, две Жанны, три Наташи и четыре Маши
Некомедия
Я лишился девственности в семнадцать лет с девушкой по имени Алеся. Я тогда учился в колледже на первом курсе.
– Меня зовут Алеся, – представилась она в день нашего знакомства, давая понять, что первая буква в её имени «А», произнося которую она достаточно широко открыла рот.
– В смысле – Олеся? – уточнил я, не понимая – к чему весь этот акцентный выпендрёж с произношением.
– Нет, смерд! – резко отреагировала она. – Меня зовут Алеся. «А», понимаешь? Алеся, твою в дышло!
Я удивлённо поднял брови вверх, покраснел и занервничал. Такой реакции при знакомстве двух ранее не знакомых людей мне видеть ещё не доводилось. Судя по всему, девушке ещё лет в полгода надоело объяснять, что её имя начинается с буквы «А».
– В таком случае, меня зовут Ортём, – сделал я жалкую попытку пошутить.
– Ортём? – она на меня посмотрела, как на деревенщину. – Ортём? – переспросила она громче.
– Да, – я кивнул.
– Гонишь!
– Да, – я снова кивнул.
– Хахаха, Ортём, ну ты и Акакий!
– Окакий, – поправил я её, радуясь, что мне удалось разрядить ситуацию.
– Ну пойдём, что ли, Ортём, – по-деревенски сказала Алеся, – проводишь меня куда-нибудь, Ортём.
Она училась в университете, и то, что я её встретил, было большой удачей для меня. Ещё во время знакомства, обращая внимание на её реакцию, я понял, что она либо практикует БДСМ, либо ещё не знает о том, что ей понравится БДСМ. Уж очень она любила командовать.
Я смотрел на неё, видя в ней верхнюю, госпожу Алесю (наверняка не Алесю, конечно, к слову «госпожа» она бы добавила что-нибудь более экстравагантное), подчиняющую себе каждого подкаблучника и сопляка. Не то, чтобы меня это возбуждало, но это было всяко лучше, чем девушка без опыта и каких-либо пристрастий.
Она была старше меня на два с половиной года, но создавалось ощущение, что на все десять. Я быстро нашёл с ней общий язык.
Уже через две недели нашего знакомства мы сблизились настолько, что она стала трогать меня за гениталии, но себя трогать не разрешала. В БДСМ-фильмах я видел, как госпожи делали так же с рабами: били их, пинали и шлёпали всякий раз, когда они делали что-то не так. Алеся меня не шлёпала, но грубо откидывала мою руку с её ноги, груди или попки, как только я пытался её погладить.
У меня вообще тогда не было никакого опыта подобного рода – чтоб меня кто-то трогал за гениталии или я кого-то. И, исходя из реакции моей подружки на все мои попытки тоже поучаствовать в прелюдии, я решил просто лежать и ничего не делать.
Сам момент моего лишения девственности прошёл, наверное, как и у всех или многих – никак. Если Алеся и не догадалась, что она была у меня первой, то наверняка поняла, что секса в моей жизни было крайне мало. Кто у кого какой по счёту, мы не обсуждали.
С ней я начал любить секс не только в теории, но и в практике. Мне было интересно всё, но я с ней пробовал только то, что нравилось ей, и почти ничего из того, что хотел я. Даже сексом мы занимались только тогда, когда хотела она, и я оказался прав: она была помешана на БДСМ-культуре.
Я считал её отношение ко мне несправедливым. Было видно, что она меня всего лишь использует. Возможно, она попробовала весь секс и для себя определила, какой ей нравится больше. И я был не против её привычек. Но она не давала мне возможности определиться со своими любимыми эпизодами в этом приятном занятии.
Я был способным и быстро научился доставлять ей удовольствие едва ли не любой частью своего тела. Ну и, наверное, немалую роль в моих способностях сыграл тот факт, что она была активно оргазмирующей девушкой.
Постепенно её БДСМ-игры мне начинали надоедать. Одежда нравилась всё меньше, привычки и любимые позиции казались однообразными и скучными, а тандем госпожа/раб раздражал дальше некуда. Одно и то же: принудительный кунилингус, римминг, выполнение приказов, езда верхом. Извините, но это смешно.
Это можно попробовать несколько раз ради интереса, но чрезмерное употребление, как мне казалось, ведёт к безвозвратной деградации личности, бесплодию и атрофии всех мышц.
Уже на тот момент я чувствовал в себе силы к экспромту и импровизации и был уверен, что смог бы ей доставить удовольствие без её излюбленных фишек.
Иногда я оставался у неё ночевать, но мы очень редко занимались сексом на следующее утро – она это не любила.
Мне хотелось попробовать что-то новое, но я пробовал только то, что разрешала она – её любимое.
Один раз мы поругались именно в тот вечер, когда я должен был у неё оставаться на ночь.
– Будешь наказан, раб! – грозно произнесла Алеся.
– Не переигрывай, – сказал я. – У меня нет никакого настроения сейчас играть в твою тухлость.
– Что ты сказал? – она вплотную подошла ко мне.
– Что слышала, моя госпожа со смешным именем Алабама и скудной фантазией, госпожа Алабама, – я хмыкнул, отвернулся и получил сильный удар по почкам.
– Не смей поворачиваться ко мне спиной, когда я с тобой разговариваю, ничтожество! – закричала Алеся, ударив меня.
– Ты чё, дура, что ли? – я схватился за бок и получил звонкую пощёчину.
– Будешь жёстко наказан, раб! – Алеся выглядела устрашающе и была настроена решительно.
Я выпрямился, посмотрел на неё, сильно разозлился и ударил её поддых. Удар вышел не очень сильным, но этого было достаточно, чтобы она сложилась пополам и начала хватать ртом воздух.
– Нравится? – я подошёл к ней ближе. – Дыши, Алесенька! – я помог ей подняться, схватил её за горло и прижал к стене. – А давай, я сегодня буду госпожой, а?
Я ударил её затылком об стену, она ойкнула и начала вырываться, но я был гораздо сильнее.
– Я надену твоё шмотьё, будешь звать меня «госпожа Артемида», а я тебя буду кормить из своего члена, – чуть ли не впервые я схватил её за грудь так, как хотелось мне, и подумал о том, что это хороший шанс потрогать её везде по-своему.
Это напряжение и похотливое желание меня сильно возбудили. Я резко развернул её, силой раздел и грубо изнасиловал, кончив ей прямо в глаза, слегка попав на волосы. Это был жёсткий секс и лучший оргазм за последний месяц.
Надо заметить, что она была сумасшедшей. Во время изнасилования она будто согласилась быть жертвой и совсем не вырывалась, а лежала молча и терпела все издевательства над ней. Мне даже показалось на мгновение, что она что-то затевает.
Потом она встала, сходила в ванную, умылась, затем вернулась в комнату и сказала:
