– Бэрите, товарищ Эйзейштейн, – сказал он.
Простил, понял товарищ режиссер. Ноги ватными от счастья сделались. На кураже сказал:
– Простите, товарищ Сталин, но я «Герцоговину Флор» не курю, – сказал.
– Я «Казбек» курю, – соврал.
– А сигарэт Вам никто и не пиридлагает, – сказал товарищ Сталин, затянувшись.
– В рот берите, – сказал он.
Расстегнул товарищ Эйзейнштейн вождя. Глянул в провал мотни…
…колосилось в штанах Иосифа Виссарионовича богатое колхозное поле. Золотыми хлебами, яркими цветами. Виднелась вдалеке береза, за которую Маша вцепилась, пока ее сзади колхозный парубок с песней про пятилетку охаживает. Машут рукой приветственно товарищи Вацетис и Калинин, скатертку с поллитровочкой и вареными яичками расстелившие. Жужжат стрекозы, кузнечики стрекочут… Заиграла музыка нездешняя, футуристическая.
– Скажите, как его зовут?! – хором запели какие-то дети чистыми, светлыми, нездашними голосами.
– Бу, трададададада-та, – пели они.
– Ра, трададададада-та, – пели они.
– Ти, традададаадада-та, – пели.
– Но, трададададада-та, – пели.
…товарищ Эйзенштейн нырнул в поле ржи и побрел навстречу своему счастью.
Моя звезда всегда со мной
– А сейчас – сказал Осама бен Ладен – я почитаю вам свои стихи.
Поворошил угли в костре, отчего пламя вспыхнуло ярче, и высветило лица собравшихся. Посмотрел, задумчиво, на взлетающие к небу искры. Сказал:
Интифада, интифада
Берег левый, берег правый
Хумус, хумус, фалафель
Слышишь, как звенит капель?
Это наступил апрель
Чу, затренькала свирель
Ты ее послушай.
Фалафель
С соусом чесночным
Cкушай…
…Интифада, интифада,
Развела, кого не надо
Два народа разделила
На кого же ты, Далила,
Нас покинула, и воды
Иордана, что без брода
Налила в сосуд прекрасный
Будет, будет в день ненастный
Надо мною дрон кружиться
Не кружись ты черной птицей
Механический ты сокол
Ты меня окинешь оком
Сенсором своим поймаешь
На гашетку жмешь. Лукавишь.
Муджахеда не возьмете
На понту и просто ротой.
Не родился мой спецназ
Бьет он белку прямо в глаз
Хумус, хумус, фалафель
Наступил и мой апрель
Интифада, интифада
Ты не плачь по мне. Не надо
Собери свои волосья
Словно фиников колосья
Утоли свои печали
Зорки очи, в юдоль дали
Потанцуй чуть-чуть у гроба
Черная моя зазноба
Паранджой меня накрой
Вот теперь я только твой…
Замолчал смущенно. Не поднимая глаз, послушал аплодисменты. Хлопали все от души. И красивая блондинка в обтягивающем платье. И неопрятный мужчина скорее старшего, чем среднего возраста – в вельветовых брюках, жилетке в пятнах от соусов, – и юноша в майке с надписью «О майн гоТ», и красивый, статный мужчина в расцвете сил, очень стильно одетый в дорогие костюм и туфли.
– А, собственно, как вас, – сказала блондинка.
– Да английский мне все рамсы попутал, – смущенно улыбнулся бен Ладен.
– Они когда в бункер забежали, кричат, стоять руки вверх, – сказал он.
– Конечно, по-английски, – сказал он.
– Ну, а я разволновался и забыл, что американцы, они тоже по-английски говорят, – сказал он.
– Решил, что англичане, и стал сдаваться, – сказал он.
– С англичанами у меня уговор был, я вроде как на пенсию вышел, – сказал он.
– Короче, проявил преступную халатность, за что и поплатился, – сказал он.
Плюнул с досадой в костер. Положил руки на колени. Стал смотреть на огонь.
– А я здесь случайно, – сказала девушка.
– Что, неужели никто не узнает, – сказала она.
– Шарлиз… Шарлиз Терон… – сказала она.
Все вежливо молчали.
– Хотя да… – сказала она, обведя присутствующих взглядом.
– Откуда таким… – сказала хотя.
– Но вот вы могли бы знать, – сказала она красавцу в костюме.
Тот пожал плечами, чуть виновато – но в меру – улыбнулся. Покачал головой.
– В общем, я актриса, – сказала девушка.
– Жила с простым парнем… пятнадцать лет… – сказала она.
– Но отказывалась выходить за него замуж, – сказала она.
– Пока на всей Земле не разрешат гомосексуальные браки, – сказала она.
– Ну, как бы в знак протеста, – сказала она.
– Потом решила, что нам лучше расстаться, – сказала она.
– Ну, недооценила, – сказала она.
Откинула прядь волос со лба. Все увидели маленькую дырочку.
– Как у инданок, – сказал подросток в майке гота.
– Ты что, и правда не видел моих фильмов, – сказала девушка.
– Это же новое поколение, – сказал раздраженно неопрятный старик.
– Они же на ха мля, кроме порнухи в интернете, не смотрят, – сказал он.
– Надеюсь, вашего обидчика схватили? – сказал вежливо красавец девушке.
– Нет, куда там, ему же все деньги остались, – сказала она.
– Он, к тому же, еще и инвалид, а у нас с этим строго, – сказала она.
– А что с ним, – сказал бен Ладен.
– У него ноги от рождения не развиты, – сказала девушка.
– Как же он… – сказал неопрятный старик.
– Ему специальные протезики сделали, – сказала девушка.
– Не очень симпатично, согласна, – сказала она.
– Ну так и на ха ты с ним жила, – сказал неопрятный мужчина.
– Я же говорю, он инвалид, а у нас с этим строго, – сказала она.
– У Пита нету ноги, и длинный куй, – сказал неопрятный мужчина.
– Но трогать его не моги за его малый АйКьюй, – сказал он.
– Как раз Ай Кью у Пита супер, – сказала девушка, обидевшись.
– Вы сами-то кто, с вашими шутками несмешными, – сказала она.
– Литературный критик из России, – сказала мужчина.
Девушка взвизгнула и прикрыла лицо руками.
– Вас, наверное, царь и правительство убили? – сказала она.
– Из-за несогласия с мнением деспотов про Tolstoy?! – сказала она.
