– Тебе что-нибудь известно о римских легионерах из того лагеря, где мы вчера встретились? – осведомился Кальтер, глядя на бегущих солдат. В суете насыщенного событиями вчерашнего дня он успел позабыть об этих вероятных противниках. Тем более что так и не нашел следов их армии.
– Наверное, каждый в нашей проклятой долине озадачивался этим вопросом. Разумеется, кроме тех из нас, кто жил еще до римской эпохи, – ответил Сквозняк. – «Сколько пакалей надо собрать, чтобы провести в ворота крепости целый легион?» – вопрос из той же безответной категории, что и «какого рожна все мы тут забыли?».
– Не уверен, что речь идет именно о легионе, – возразил Куприянов. – Лагерь для него слишком маловат.
– Ну, пускай не легион, а всего лишь его отряд, – не стал спорить Серега. – Все равно никто не знает, как он просочился в Мегалит. Если только «серые» сами его туда не впустили за какие-то особые заслуги или для особых целей.
– Очень даже не исключено. – Эта версия показалась Кальтеру довольно интересной. – И если ты прав, значит, мы знаем как минимум одного вероятного противника, который ждет счастливчиков за воротами Мегалита.
– Даже думать об этом боюсь, – признался Сквозняк. – Хотя, с другой стороны, до встречи с этими римлянами надо еще дожить, а это будет охренительно непросто. Особенно для наших «треуголок». Все, старик, гляди и наслаждайся – сейчас начнется бедлам!..
Еще полминуты назад на прилегающем к лестнице пространстве не было никого, кроме британцев. А теперь, куда ни глянь, отовсюду к ним бежали, размахивая оружием, десятки кричащих головорезов. Были здесь и облаченные в шкуры дикари, вроде тех сарматов. Но были и обладатели огнестрельного оружия в шлемах и кирасах из уже не столь отдаленных эпох, хотя последних наблюдалось значительно меньше. В сравнении с этой разношерстной ватагой и без того невеликая кучка «красных мундиров» стала выглядеть еще жальче. Что, впрочем, не отразилось на их решимости и не заставило повернуть вспять. Да это уже было бы бесполезно, поскольку теперь их в любом случае не оставят в покое. Они переступили ту черту, до которой отношение к ним других обитателей долины было сдержанно-нейтральным. И даже реши британцы сдаться и добровольно отдать врагам пакали, те все равно прикончат их. Просто чтобы выпустить злобу и раздражение, накопившиеся за долгое время отупляющего сидения в засаде.
У британцев оставался лишь один выход: идти вперед и только вперед. И они прибавили ходу, собираясь оказаться на лестнице раньше своих противников.
Это им удалось. Взбежав на пару десятков ступеней вверх, «треуголки» быстро перестроились в две шеренги. Так, чтобы вторая могла вести огонь поверх голов первой. И когда авангард преследователей тоже достиг лестницы и ринулся по ней вверх, он нарвался на залп из шести стволов. Который получился очень и очень результативным. Со столь короткой дистанции нельзя было промазать даже из неточного кремниевого ружья, чьи тяжелые пули прошивали насквозь не облаченных в доспехи врагов.
В итоге каждая ружейная пуля нашла себе по две, а то и по три жертвы, которые рухнули под ноги бегущих вслед за ними подельников. Те при виде такой картины взревели от ярости, однако «красные мундиры» не дрогнули и остались на месте. Перезаряжать дульнозарядные ружья им было уже некогда, но у каждого из них за поясом торчали пистолеты. Да не по одному – у кое-кого пистолетов оказалось аж по две пары. И не успело еще умолкнуть эхо первого залпа, как вслед ему грянули новые выстрелы.
Эта стрельба шла уже вразнобой – с той скоростью, с которой каждый британец успевал отбрасывать разряженные пистолеты и выхватывать новые. В сумме же во врага было выпущено не менее двадцати пистолетных пуль, отчего убитых и раненых на лестничных ступенях стало еще больше. В итоге там образовался небольшой завал из тел, который мешал продвигаться вверх новым врагам. Но они быстро подтягивались к лестнице и видели, что у «треуголок» уже не осталось дальнобойного оружия. Что лишь придало головорезам воодушевления, ведь им воевалось намного приятнее, когда в них не летел мерзкий свинец.
– Здорово отстрелялись, черти, – похвалил героев Серега, но голос его звучал отнюдь не радостно. Оно и понятно – у «красных мундиров» оставалось еще предостаточно врагов, а помимо шпаг и ружейных штыков больше им отбиваться было нечем. И пускай они занимали выгодную позицию, напирающая снизу толпа была слишком большой и агрессивной. Удержать ее впятером, пока одному из британцев придется разбираться с пакалями, будет неимоверно сложно.
Впрочем, эта шестерка уже доказала, что готова к подобным трудностям, а иначе она сюда не сунулась бы.
Избавившись от груза в виде пистолетов, британцы подхватили ружья и рванули вверх по ступеням с удвоенной резвостью. Им удалось создать на пути врага преграду из мертвых тел, но она не задержит его надолго – разве что даст «треуголкам» время перегруппироваться и выставить штыковой заслон, который придется делать уже на верхних ступенях, поскольку британцам надо еще успеть добежать до ворот, если те и вправду удастся открыть.
– Честно говоря, старик, я даже не слишком расстроюсь, если этим парням действительно повезет прорваться в Мегалит и они пустят наши с тобой планы коту под хвост, – признался Сквозняк. – Нравится мне их стиль и упрямство. Есть в этом кураже нечто такое, на что мы с тобой не способны в принципе.
– Мы с тобой только потому до сих пор здесь живы, что всегда предпочитали подобному куражу трезвый расчет, – возразил Кальтер. – А куражатся пускай другие – те, кто прокладывает нам путь к победе. Им это нравится, вот пусть они этим и занимаются.
– И потому мне и тебе суждено подохнуть безвестными в какой-нибудь грязной канаве, а не героями, чья смерть на поле брани войдет в легенды, – заключил Серега. – Поверь, я знаю, о чем толкую, ведь однажды я именно так и подох.
– Не знал, что после воскрешения в тебе взыграло желание наследить в истории, – хмыкнул Куприянов. – Никогда не понимал людей, которых волнуют такие вещи. Чего только они не сочиняют себе в утешение, стараясь не думать о том, что после смерти всех нас ждет одно и то же – грязь и небытие? И вдвойне странно слышать такие фантазии из уст человека, который сам спровадил в грязь уйму народу. Среди которого тоже, небось, хватало тех, кто при жизни мечтал оставить о себе героическую память и войти в легенды… Бери пример с меня: лично я ничем подобным себя не тешу. И мои запросы в данном плане гораздо скромнее: меня и грязная канавка в качестве последнего пристанища вполне устроила бы. Только желательно, чтобы в ней не было пиявок, а то я их терпеть не могу…
Глава 11
Тем временем шестерка героев добежала до вершины лестницы. После чего пятеро «красных мундиров» перекрыли ее, выстроившись в ряд и ощетинившись штыками, а один – тот, кому были доверены пакали, – поспешил на поиски отверстий для ключей. Чтобы такие массивные ворота приоткрылись даже ненамного, понадобится какое-то время. Так что, возможно, «ключник» еще успеет встать плечом к плечу с товарищами и поможет им оборонять лестницу.
