— Я всегда хотел быть таким, как ты, но был лишь твоей тенью. С детства только и слышал: Вадик — то, Вадик — се, Вадик надежда и опора! А я делал все на порядок хуже тебя, как ни старался, и даже если у меня что-то получалось, все равно все говорили: «А Вадик сделал бы лучше». Думаешь, после этого хочется к чему-нибудь стремиться?
— Неправда, сынок, ты тоже всегда получал все, что хотел, вспомни, как завидовали тебе одноклассники, — робко попытался встрять отец.
— Действительно, Тони, ты преувеличиваешь. Тебя все баловали, включая меня. Вспомни, я хоть раз тебе отказал в чем-нибудь?
— А кто машину новую зажал, не ты? — буркнул Тони.
— Автомобиль — очень дорогая игрушка, — аргументировал брат, — к тому же ты совершенно терял голову за рулем. Если бы ты разбился насмерть, я всю жизнь винил бы себя. Кстати, мне кажется, что ты уже достаточно повзрослел, поэтому предлагаю на неделе заехать в салон, присмотреть тебе что-нибудь.
Голос его в этот момент стал мягким и вкрадчивым. Ясно, пытается задобрить и взять под контроль братца. Получается, что в данный момент перевес на стороне Тони и Вадим хочет уравнять ставки. Кажется, старший брат действительно не имеет никакого отношения к исчезновению Марины.
— Какой ты добрый! Опять начнешь: это дорого, это слишком амбициозно, это вызывающе, давай выберем что-нибудь попроще! Скоро я сам стану владельцем состояния, поэтому в твоих подачках больше не нуждаюсь.
— Чьего состояния? — зарычал Вадим. — Моего состояния! Ты не имеешь никакого отношения к компании, созданной мной.
— А на чьи бабки ты ее основал? — в голосе Тони появилось злорадство. — На семейные! Значит, и компания семейная. А твоя семья — это я, как бы тебе ни было это неприятно. Считаешь себя бизнесменом, а таких простых вещей не понимаешь.
— Отец, скажи ему, что в нашей семье только я владею ситуацией, только я один могу грамотно управлять «Седьмым небом»! Ты же знаешь, как много я работаю, как вырос наш капитал за последнее время.
— Конечно, Вадик, — торопливо забормотал прокурор, — ты очень много работаешь. Поэтому мы с Тони решили, что тебе нужен помощник, и этим помощником будет твой брат.
— Обломитесь, — хохотнул Тони, — работать в компании я все равно не буду. Бабок мне хватит, часть акций продам, так что помогать тебе будут другие совладельцы.
— Дети, не ссорьтесь, не позорьте отца, — не к месту промямлил Синдяков-старший, — а то я и так плохо себя чувствую. Все будет хорошо, вот увидите.
Что будет хорошо? Он осознает, что вообще происходит? Кажется, последние события совсем лишили его разума. Какое-то время в комнате стояла тишина. Ненависть, возникшая между братьями, стала почти осязаема, даже у меня по коже пробежали мурашки.
— Не позорьте отца? — прошипел старший сын. — Ты сам-то во что превратился? Ладно, этого урода приходилось выручать из переделок, а ты уже забыл, как тебя взяли в борделе? Жалкого, голого, измазанного вареньем! Знаешь, сколько я заплатил, чтобы избежать огласки? Ни один серьезный бизнесмен не стал бы иметь со мной дела, если скандалу дали бы развернуться. По городу слухи ползут, мне вслед соседи хихикают.
— Ты не понимаешь, как мне самому плохо, — заныл прокурор, — я, может быть, скоро вообще умру из-за этого, в тебе нет ни капли жалости!
— Ага, — весело поддержал его Тоник, — наш резвый папаша подхватил вич-инфекцию от проститутки, так что готовься к его скорой и позорной кончине.
— Как? — опешил Вадим. — И вы молчали?
— Я не хотел тебя расстраивать, — всхлипнул отец, — даже платил этой твари, которая меня заразила. И заставил ее продать мне лекарство. Видишь, ради вас я даже не стал сдавать анализы и лечиться официально, я смог избежать огласки и избавил семью от позора, а ты меня упрекаешь.
— Платил деньги? Купил лекарство? — опешил Вадим. — И где у тебя эти пилюли? Ты хоть догадался проверить, что пьешь?
— Таблетки без упаковки, поэтому названия не знаю, — признался Синдяков-старший. — Мадлен сказала, что их привозят из Китая, новое средство, очень действенное.
— И сколько ты заплатил?
Папаша назвал сумму. Даже я внутренне ахнула: ну Мадлен, ну пройдоха! Когда я просила ее хорошенько потрясти мошну этого семейства, я думала о сумме с меньшим количеством нулей.
— Для здоровья ничего не жалко, — в полной тишине добавил «больной».
— Ну, ты, батя, герой, — восхищенно произнес Тоник, — на такой развод даже я не купился бы. Это же такие бабки!
— Как выйти на эту твою Мадлен? — слишком спокойным голосом произнес Вадим.
— Не знаю, звонит она мне сама, деньги я оставляю в камере хранения, потом забираю оттуда лекарства. А зачем она тебе?
— Ты можешь сам ей позвонить?
— Когда у меня заканчиваются лекарства, я отправляю sms-сообщение.
— Сейчас же напиши, что тебе срочно нужны лекарства, пусть завтра после полудня приходит за деньгами.
Понятно, хочет добраться до Мадлен. Ничего, девушку я предупрежу. Капитал она сколотила неплохой, в институте сейчас занятий нет, так что пусть пакует чемодан и едет к маме в деревню или за границу, отдыхает. Думаю, долго отсиживаться там ей не придется. Я с усмешкой слушала, как в этом вопросе уже сыновья объединились против отца: Синдяков-старший считал Мадлен своей единственной надеждой на исцеление, братья жаждали крови расхитительницы семейной собственности. Не меньше старшего брата старался Тони, будто сам с завидным постоянством не таскал наличные из сейфа. Наконец папаша с болью в душе согласился сдать Мадлен. Я тут же ей позвонила. Она, конечно, сначала всыпала мне за ночной звонок, но когда поняла, в чем дело, стала милой и покладистой. Я посоветовала ей уезжать немедленно, она не стала спорить.
Созваниваясь с Мадлен, я пропустила часть дальнейшего развития событий. Теперь речь шла уже о Марине. Тоник с отцом убеждали Вадима, что понятия не имеют, куда она делась. По их версии, она просто сбежала после того, как поняла, что ее собираются оставить ни с чем. Они так единодушно убеждали Вадима, что отпали все сомнения в их причастности: скорее всего, Марина отказалась подписывать документы, и из дома ее увезли именно для того, чтобы изолировать от Вадима. Понятно! Уж в чем, в чем, а в этом деле он единственный ее защитник. Я даже слегка позлорадствовала над его недальновидностью и нерасторопностью: не мог догадаться давно провернуть это дело! Любящая женщина и секунды не стала бы сомневаться, предложи он ей поменять ее состояние на его руку и сердце. А как я старалась ускорить события!
Синдяковы спорили еще долго, я поняла, что отец и младший брат будут стоять на своем до последнего. Самое неприятное было в том, что после отказа от доли в бизнесе Марина перестанет представлять для Вадима ценность и в лучшем случае останется нищей, а в худшем… Уже неплохо зная эту семейку, я опасалась самого страшного. Значит, на ближайшее время у меня не будет никаких дел, кроме поиска похищенной девушки. Без моего вмешательства Тони вряд ли додумался бы до всей этой заварушки, поэтому спасение Марины лежало целиком на моей совести.
