– Мы будем там не раньше чем через два часа.
Пауза.
– Верно. Я хочу только то, что украл ольмек.
Пауза.
– Я клянусь тебе своей честью, кахокийка.
Настолько фальшивых слов Тиёко сроду не слышала. Кала просто излучает ложь. Если бы Сара ее видела, она бы ни за что не стала ей доверять.
– Там сегодня вечеринка. Позвони мне, когда приедешь. Очень не хочется это говорить, но давай без сюрпризов. Твой дружок не переживет сюрприза, понимаешь?
Пауза.
– Великолепно. До встречи, кахокийка. Благословение небу.
И она отключается. Тиёко уже собирается сделать музыку погромче, но тут Кала говорит что-то по-турецки. В голосе ее слышится нетерпение.
Тиёко смотрит в окно, а не на Калу, которая сейчас у нее за спиной. Ей нет нужды оглядываться: в очки-сердечки встроены тонкие зеркала.
Проход перед Калой перегородили два здоровых парня. Один из них указывает на Калу, и Кала поднимает руки перед собой. Тиёко открывает сумочку, лежащую у нее на коленях, и достает белую трубочку. Засовывает ее в рот и обвивает языком. Настраивает угол зеркала и видит еще двух парней за спиной Калы. Один из них – тот, который приставал к ней и которому Кала чуть не сломала большой палец.
Тиёко соболезнует четырем дуракам.
Обиженный парень надвигается на Калу. Та поднимает ногу и с силой бьет его в живот. Пассажиры оборачиваются посмотреть на заварушку. Тиёко встает на колени на своем сиденье и поворачивается. В зеркале она замечает американца, идущего по проходу.
«А он ее не боится, – думает Тиёко. – Он притворяется. Любопытно».
Тиёко смотрит на Калу и видит, как та ловко бьет парня позади себя в челюсть.
Тиёко не улыбается, но ей приятно наблюдать за таким искусным мастером боя. Прежде чем кто-то успевает среагировать, Кала делает стойку на руках и отпрыгивает прочь от двух ошарашенных парней, стоящих перед нею. Между полом и потолком маловато места, но Кала делает кувырок и приземляется на ноги, ударяя обоих противников по плечам ребром ладоней. Один падает. Другой – тот, что покрупнее, – нет. Он хватает Калу за предплечье обеими руками и дергает вперед. Он пытается протаранить ее головой, но она в последнюю секунду выгибает шею. Парень, впрочем, не теряет темпа: он начинает приплясывать, пытаясь сломать ей своими ступнями палец на ноге или лодыжку. Но Кала, само собой, оказывается проворнее и вспрыгивает на подлокотники кресел. Она пытается высвободить руку, но у ее противника слишком крепкая хватка.
За спиной шумерки оскорбленный парень уже начинает размахивать ножичком. Пока великан продолжает сражаться с Калой, американский притворщик подходит к нему сзади.
– Эй! – кричит он, и парень оборачивается. Кристофер наносит ему мощный удар правой в глаз. Кость в глазнице раскалывается, парень страшно кричит.
В тот же момент оскорбленный парень заносит свой нож. Кала не видит, что он уже близко.
Тиёко чуть приоткрывает губы и выталкивает щеками воздух. Не дожидаясь того, что будет дальше, она разворачивается к окну и нажимает рычаг аварийного выхода.
Дротик рассекает воздух. Никто его не видит. Он попадает парню в шею. Тиёко знает, как мгновенно и болезненно его действие. За время своего обучения ей приходилось получать подобные дротики много, много раз.
Парень кричит и дергается от боли, хватаясь за шею.
Кала высвобождается из рук парня с разбитым лицом. Автобус начинает тормозить. Через выбитое окно в салон врывается горячий воздух пустыни. Кала оглядывается. Парень корчится на полу. Остальные нападающие выставляют перед собой раскрытые ладони – показывают, что больше не хотят неприятностей.
Кала сплевывает и смотрит на Кристофера.
– Это ты сделал? – спрашивает она, указывая на парня, бьющегося в судорогах.
Кристофер сердито дергает головой в сторону другого, с разбитым лицом:
– Он это заслужил.
Кала качает головой и указывает на корчащегося парня:
– Нет, я об этом. Ты?
Кристофер качает головой:
– Нет.
– Кто же?
– Разве не ты?
Кала переступает через своих противников и берет Кристофера за руку.
«А он силен. Я его недооценила».
Они возвращаются на свои места.
Кала поворачивает голову налево и видит открытое окно.
Девчонка в рыжем парике исчезла.
Хиляль ибн Иса ас-Сальт
Северная Эфиопия, Аксумское царство, Церковь Завета
Хиляль стоит на коленях на крыше церкви. Он простоял так вот уже 9466 секунд. Мысленным взором он созерцает свою подсказку простую окружность.
Все.
Ничего.
Каменный круг.
Планета.
Орбита.
Начало.
Конец.
Пи.
3.141592653589793238462643383279502884197169399375105820
97494459230781640628620899862803482534211706798214808651
32823066470938446095505822317253594081284811174502841027
01938521105559644622948954930381964428810975665933446128
47564823378678316527120190914564856692346034861045432664
82133936072602491 …
Нет.
Не пи.
Что-то попроще.
Он думает о словах, сказанных тем существом.
Первый ход очень важен.
Первый ход.
Ключ.
Ключ Земли.
Первая цель Последней Игры.
Здесь.
На Земле.
Ключ, заложенный на Земле вечность назад кем-то из сородичей кеплера 22b. В каком-то из древних мест их собраний. В важном месте.
Ключ Земли.
Что делает Ключ?
Отпирает.
Открывает.
Начинает.
Нет ничего такого, от чего зависело бы всё.
Будущее не предначертано.
Круг.
Каменный круг.
Диск, вроде того, что ольмек унес с места их общей встречи.
Ноль.
Простая окружность.
Снаружи – ничего.
Внутри – ничего.
Хиляль кладет руки на колени. Мир вертится вокруг него.
Он сосредоточен и умиротворен. Его сердце до краев наполнено надеждой. Он чувствует, как тянутся друг к другу атомы твердого камня у него под ногами. Слышит дыхание космоса. Ощущает вкус пепла – последнего пепла. Чувствует нейтрино и сгустки темной материи, скользит через континуум пространства-времени.
