Владел он им мастерски, вращая в пальцах, играя рукоятью, вскидывая лезвие, и было видно, что делает он это грамотно.
– Порэжу, дядя, – оскалился он. – Девка наша была, зря ты нарвался.
Дожидаться атаки Афанасий не стал. Сделал ложный замах, наметил удар ногой: на оба движения, вернее, намёка на движение, смуглолицый отреагировал нервно, отмахиваясь ножом, и на душе полегчало: профессионал действовал бы иначе.
Противник пошёл в атаку, и его встретил приём «клещи», выбивший нож, а затем удар в переносицу, унёсший парня к забору соседнего дома.
Сзади шумно зааплодировал и захохотал Вавин.
– Знай наших! И так будет с каждым!
Кырик проследил за падением соратника, в его мутных глазах отразилось беспокойство.
– Ты чего психуешь, сосед?
Афанасий, чувствуя злость и раздражение, шагнул к нему, и Кырик понял его намерения. Он с неожиданной для его комплекции быстротой вскочил на мотоцикл, ударом ноги завёл и умчался прочь, оставив после себя опадающий хвост пыли.
Афанасий сплюнул, подошёл к блинолицему, пошлёпал рукой по щеке.
– Живой? Помочь или сам дойдёшь?
Видимо, перспектива помощи от противника показалась парню сомнительной. Он с трудом поднялся и, не глядя на чернявого спутника, ворочавшегося под забором, побрёл вслед за мотоциклом.
Афанасий рывком за шиворот пятнистой безрукавки поставил кавказца на ноги.
– Будете шуметь – пожалеете, что родились! Понял?
Смуглолицый дотронулся до носа, сморщился.
– Ты мне нос сломал…
– Заживёт, не надо было ножиком баловаться. Иди и передай своим: терпеть больше ваши выходки не буду. А понадобится – ОМОН вызову! Есть у меня такая привилегия. Усёк?
– Ус-ус…
– Вот и славно, болезный, бегом марш!
Чернявый развернулся и потрусил прочь, прижимая обе руки к лицу.
Вавин отбросил палку, захохотал пуще прежнего, обнял Афанасия.
– Ну, ты даёшь, Пахомов! Как это у тебя получается?
– Я с детства в Чапаева хорошо играл, – усмехнулся Афанасий, с ревнивой завистью наблюдая за Олегом, продолжавшим разговаривать с девушкой у калитки её дома.
Вышел Геннадий Терентьевич с кастрюлей в руках.
– Что за шум? Я что-то пропустил?
Вавин радостно подбежал к нему, начал взахлёб рассказывать о подвиге Афанасия. К соседям присоединился младший Гришенок, знаменитый почти полным отсутствием передних зубов, известный матерщинник дед Савостьянов, которому исполнилось девяносто семь лет, но был он ещё бодр и склерозом не страдал.
Пыль на дороге улеглась, мотор мотоцикла перестал стрелять, на улицу легла тишина.
Афанасий перешёл дорогу, остановился возле компании, продолжая глядеть на Олега и его собеседницу.
– Дед, это она?
– Кто? – не сразу сообразил Геннадий Терентьевич, потом проследил направление взгляда внука, подтвердил: – Дуняха наша. Как тебе Одуванчик?
Афанасий постоял немного и побрёл в дом, не слушая возгласы соседей, обсуждавших Кырика и его братию.
Он уже переоделся в домашнее – шорты и футболку, когда в хату зашёл хмельной от возбуждения Олег.
– Извини, что не помог, не люблю драться.
– А я, значит, люблю?
Олег смутился.
– Я не это имел в виду. – Он оживился. – Красивая стала, правда? Я бы не узнал. А ты?
Афанасий покачал головой.
– Я тоже. Не ожидал от тебя такой прыти. О чём вы говорили?
– Да так, о разном. Кстати, нас пригласили в гости!
– Нас? – хмыкнул Афанасий. – Не путаешь? Может, она имела в виду только тебя?
– Нас обоих, честно. Пойдёшь?
Афанасий хотел отказаться, но вспомнил взгляд больших зелёных глаз Дуни и согласился.
Москва, улица Знаменка, 19. Министерство обороны России. 25 мая, утро
Министр опаздывал, но в приёмной не скучали, было о чём поговорить: на устах у всех присутствующих был недавний инцидент в Баренцевом море, где случилась интересная погодная аномалия.
Всего в приёмной находилось четыре человека: всё верховное командование ВГОР вместе с командующим генералом Зерновым и представитель Главного разведуправления полковник Ратный.
Совещались все вместе не раз, знали друг друга хорошо, поэтому никакого дискомфорта не ощущали. Ратный в своё время хорошо изучил Европу, работая в разных дипломатических представительствах, и поделился своим мнением о процессах «омусульманивания» европейских стран.
Заместителя командующего ВГОР Черняка интересовали вопросы сбора информации о зарубежных средствах геофизического мониторинга, он задал Ратному несколько вопросов, и полковник ГРУ пообещал ему сбросить кое-какие любопытные разведданные.
Затем заговорили о применении американцами в Европе и в России системы «Socrates» третьего поколения, знаменитой своими уникальными алгоритмами индексации высокотехнологичных военных систем, сбора информации о методах ведения «неконтактных войн», оценки конкурентоспособности военных лабораторий и выработки решений по обеспечению собственной конкурентоспособности.
Российская часть системы «Socrates» опиралась, по мнению Ратного, в первую очередь на объединения «Роснано» и «Сколково», для чего они и создавались в своё время, чтобы работать не на Россию, а на США.
Все присутствующие это знали, но информация о «Сократе» никогда не попадала в СМИ, и разработки российских высокотехнологичных центров тут же становились собственностью американцев, в результате чего аналогичная российская продукция просто не покупалась: американцы успевали использовать рождающиеся идеи раньше.
Впрочем, об этом в приёмной министра говорили мало, понимая, что это не их епархия. Все надеялись, что когда-нибудь ситуация изменится.
Ратный тоже задал собеседникам вопрос: запущена ли система «Землекопа»? Черняк ответил, что система запущена полгода назад. Речь шла о создании системы сенсоров по всей территории России, докладывающих об изменении геофизической обстановки и регистрирующих, что происходит в глубинах континента и под дном морей.
Такую систему – «Earth Scope» – первыми разработали американцы – «для изучения физических процессов в коре и мантии Земли», но использовать её в первую очередь начали военные. Дошла очередь до пуска аналогичной системы «Землекопа» и в России. Естественно, для страны он играл большое значение, так как командование ВГОР могло быстро оценить возникшую угрозу и отреагировать на «стихийные бедствия», инициированные американскими «Харпами» и «Зевсами». Сведения, поступающие от датчиков «Землекопа», в первую очередь адресовались аналитическому центру ВГОР в Королёве, после чего стратеги ВГОР и должны были подключать к решению проблемы тактико-оперативные звенья.
