Но Т-14 были очень совершенными машинами и по праву именовались «сверхтяжелыми».
Да, ПТУРы потрепали их. Да, один танк они вывели из строя. Но потрепали — это всего лишь потрепали…
Все дело в том, что крыша башни у Т-14 помимо вездесущих элементов динамической защиты была прикрыта броней особой конструкции. Броня «Юшман-2» имела особый гелевый слой, активизируемый от датчиков системы «Призма».
За микросекунды до прохождения кумулятивной струи гель приводился в движение и закручивался в пределах своей соты при помощи мощного электромагнитного импульса. Гелевая среда, вращаясь поперек движения кумулятивной струи, лишала ее разрушительной мощи. Она попросту рассеивала струю — при этом, конечно, нагреваясь и нагревая все вокруг себя…
Но разве повернулся бы язык назвать неудобством повышение температуры в боевом отделении на пять-семь градусов, если сравнить это с заброневым действием кумулятивной струи!
— Ох, твою ж дивизию, — вздохнул Кобылин. — Жарко!
— Терпи, казак, атаманом будешь, — утешил его Игневич.
— Атаманом? А вот хрен там! — бросил Кобылин неожиданно ожесточенно. — Окончится война, уволюсь из армии, и конем оно все гребись! Буду мороженое в парке продавать. Детям.
— Ну-ну, — усмехнулся Игневич. Он был поопытней Кобылина и уже знал, что чаще всех разговоры про «уволюсь из армии» заводят те, кто в глубине души уже принял решение остаться в ней навсегда.
Растов приказал ответить клонским противотанкистам из минометов «Антон».
Такие имелись на башнях пяти танков его роты.
Лично его командирский «Динго» минометов был лишен. Вместо этого Т-14 Растова тащил на себе удвоенный комплект гелевой брони «Юшман-2» и противолазерный диспенсер.
— Мин не жалейте, ребята, — напутствовал Растов минометчиков. — А то что-то обнаглели сыны Великой Конкордии, трындец…
В ту же минуту на клонские позиции начали сыпаться дымовые снаряды, испрошенные Растовым у Зуева. К сожалению, они легли именно там, куда просил Растов. То есть перед передним краем ПТОРа.
Но ракетные установки, с которыми они сейчас вели бой, были выдвинуты коварными клонами на три километра севернее!
И потому спасительные дымы не ослепили клонскую оптику как должны были по замыслу Растова. Максимум — подпортили картинку второму эшелону ПТОРа…
Но 107-мм мины «Антонов», корректирующие свой полет на основании команд с борта специальных мин-наводчиков, доставили клонским противотанкистам достаточно хлопот.
Даже не пробивая броню пусковых установок «Аташ-Палангов», они временно ослепили их прицелы и заставили закрыться крышки пусковых установок.
Благодаря этому Растов и сопровождающий его первый взвод проскочили опасную плешь и ворвались на позиции противника с правого фланга.
Тут уж танкисты отвели душу.
С пятисот метров, с трехсот, практически в упор били танковые пушки по клонам.
Самоходные ракетные арсеналы взрывались так, что бортовые бронеплиты ломались точно льдинки. Экипажи «Аташ-Палангов» встречали мгновенную смерть, превращаясь в облака пара за считаные миллисекунды.
Никто не кричал — просто не успевали.
Командир клонской батареи попытался улепетнуть на колесном вездеходе.
Тщетно!
Танк комзвода-3 Осокина рывком догнал машину супостата и раздавил ее, как орех.
Сдачи в плен никто не предлагал. «Сильно им жирно будет», — таков был негласный консенсус.
В те же минуты ушедшая дальше по дороге вторая рота атаковала с запада второй эшелон ПТОРа.
Короткий ожесточенный бой — и путь на Последнюю Заставу был открыт.
Клоны наверняка пересчитали с воздуха танки зарвавшихся друджвантов в первые же минуты их броска.
Удостоверившись, что в наступлении участвует не более сорока машин, клоны приняли, что ПТОР сможет продержаться против них минимум полдня. Поэтому когда две роты, лишившись только трех машин, рванули на юг, к Птичьей реке, среагировать противник просто не успел.
Началась паника. Командир боевого участка, подполковник Урвашти, бежал на моторной лодке вверх по течению, в сторону Геля.
Призванные недавно из запаса бойцы, занимавшие ротный опорный пункт непосредственно перед городком Последняя Застава, разбежались.
Когда танк Растова с оскалившейся мордой желтой собаки на лобовом листе башни показался перед клонскими окопами, в него вообще ни разу не выстрелили.
Было некому.
Главное в наступлении — темп.
Стоит головным танкам замешкаться перед рубежом обороны противника, перед взорванным мостом хотя бы на пять минут, и потерянные секунды могут стоить крови сотен, тысяч бойцов.
Противник опомнится, швырнет в горнило боя писарей, адъютантов, обозников, выздоравливающих раненых, поваров и санитаров, а за ними подтянутся разведроты, легкая пехота на грузовиках, черт и дьявол…
Темп бесценен. И ради его поддержания опытные офицеры готовы на все.
— Ориентир — южный край моста! Полный вперед! — скомандовал Растов.
— Есть «южный край моста»! — весело откликнулся Помор.
Раздавив припаркованный мобиль, они помчались через полуденный городок, снося на тесных улицах столбы уличного освещения и лишь в сантиметрах расходясь с углами домов.
Мост оказался неожиданно основательным сооружением.
Видимо, его строили с оглядкой на грядущий рост сельскохозяйственного района. А может, даже и с учетом интересов стратегического развертывания армии. Теперь это сослужило тяжелейшим танкам Т-14 добрую службу.
Под танком Растова мост застонал, качнулся, завибрировал, но все-таки выстоял.
Когда они благополучно съехали на южный берег Птичьей реки, Растов сразу же скомандовал Игневичу:
— Мичман, для тебя есть небольшое развлечение. Надо осмотреть мост, не заминирован ли.
— А что если да?
— Немедленно доложишь мне. А дальше будем думать.
— Лады, ждите.
Юркий Игневич распахнул люк и выскользнул наружу.
Несколько минут ничего не происходило. На экране Растов, конечно, видел, как Игневич лазит под мостом, но картинку он не назвал бы информативной.
Наконец в эфире проклюнулся хриплый голос мичмана.
— Вы будете смеяться, но я ничего не нашел. Конечно, они могли заминировать опоры моста ниже уровня воды… Но тут уже я не доктор.
— Отлично. Возвращайся в танк!
После этого Растов сразу же вызвал комбата, майора Зуева.
— Здесь «Динго». Без боя захватил мост. Нахожусь на южном конце… Переправляю роту. Прошу разрешения сдать охрану моста второй роте и начать движение на Гель.
