Внезапно в наушнике громко затрещали помехи, затем истошно завыла и заскрипела аналоговая настройка, и вдруг в эфире на частоте разведчиков зазвучал незнакомый баритон. Никаких команд неизвестный голос не отдавал и вообще к разведчикам не обращался. Передача больше походила на лекцию или проповедь. Рация каким-то непостижимым образом перехватила передачу на гражданской волне.
Снайпер попытался сменить канал, но фокус не удался. Радиопередача шла на всех частотах. Оставалось либо вырубить рацию вовсе, либо слушать и надеяться, что странный «голос за кадром» не помешает услышать своих, когда они решат выйти на связь.
«…Внимание и еще раз внимание, вот что требовалось нам десять лет назад! – мрачно, но при этом почти торжественно, с театральными паузами и модуляцией в нужных местах вещал неведомый лектор или проповедник. – Сейчас понятно, что мы проглядели угрозу! Ложно обвиняя друг друга в коварстве и вынашивании агрессивных планов, мы попытались свести старые счеты, а когда поняли, откуда на самом деле исходит угроза, стало поздно – аномальный Лес уже стучался во все двери! Атакуем Лес новейшими гербицидами, и дело в шляпе, решили мы! Оставим только нормальную зелень и будем жить, как прежде… да не тут-то было! Новый Лес выжил, наши химикаты не убили его, а сделали сильнее, и он поглотил цивилизацию, разрушил все, что было создано людьми! Артефакт, бесполезная вещица, вот во что превратилось человечество, лишенное своих искусственных достижений, но… Лес решил идти до конца! Беспрецедентно масштабная, страшная Пандемия уничтожила большую часть населения планеты! Сильный, бескрайний и жестокий Лес натравил на людей растения, агрессивных животных-мутантов, поглощающие все и всех лишайники, грибы и бактерии… и теперь повсюду царят дикость, запустение и страх! Поможет ли наша хваленая смекалка найти рецепт избавления от постигшего нас несчастья?! Добиться у природы разрешения на существование нашего вида – реально ли это?! Прибытия нашего нового ковчега к новой заветной горе – есть ли у нас шанс этого дождаться?! Военного решения проблемы больше нет, это очевидно, но мы цепляемся за старые представления о борьбе за место под солнцем, по-прежнему считаем себя венцом творения и не ищем компромисса с очевидным победителем – Лесом! Проводника по заросшим зеленью тропам нового мира, человека, способного понять, что мы выжили не ради сражений за жалкие обломки цивилизации, – вот кого не хватает на данном этапе нашей трагической истории! И лишь когда такой лидер появится, мы сможем гармонично интегрироваться в новую природу, не перекраивая ее по своей прихоти, а дополняя ее… но… Запаса времени у нас почти нет, как нет больше сил и ресурсов! Топлива, электричества, машин и прочих фальшивых благ искусственного мира, уничтоженного великой природой и ее могучим детищем – Лесом, больше нет, а это значит…»
В рации вновь заскрежетали помехи, и дальше вдохновенная речь сделалась неразборчивой, а затем постепенно превратилась в белый шум. Снайпер мысленно прокрутил услышанный отрывок заново и выделил ключевые слова – первые в каждом предложении, точнее, после каждой театральной паузы. Они сложились в короткое, четкое послание:
«Внимание, сейчас ложно атакуем. Оставим новый артефакт. Беспрецедентно сильный. Поможет добиться прибытия военного проводника и запаса топлива».
Все по делу, ничего лишнего. Разве что не уточнили, откуда последует ложная атака. Впрочем, это был не секрет. Ведь снайпер уже выяснил, что незаметно приблизиться к позициям разведгруппы можно лишь по проходу между контейнерами.
Как только закончилась передача, на связь вышел командир разведгруппы капитан Алексей Донцов.
– Чертовщина какая-то! – капитан говорил негромко, но разборчиво даже на фоне помех. – Откуда эти проповеди на коротких волнах? Осмотреться, источник может быть поблизости.
– Источник радиоспама, – хмыкнув, уточнил Спирин, один из двух бойцов костяка разведгруппы. – Почему чокнутые выживают? Ава, скажи, ты ведь и сам такой.
– Нормальная телега, по делу, – буркнул Аверьянов, второй боец, пулеметчик.
– Это да, но для кого? Кто тут еще не в курсе, как все началось и кто виноват? Ты? И на какого лидера намек?
– На тебя. Потянешь?
– Отставить засорять эфир, – приказал Донцов. – Кто что видит, доклад.
– Движение в северном секторе, – снайпер пока ничего не видел, но предполагал, что атака начнется с минуты на минуту. – Не успеете уйти. Замрите.
– Успеем, – возразил Донцов. – Прикрывай!
Три фигуры в городском камуфляже появились между танками, на миг исчезли, а затем двинулись короткими перебежками через пустой центр полигона. На такую работу легко было засмотреться. Даже Аверьянов, при своих героических габаритах, двигался быстро и четко, словно годами оттачивал каждое движение именно на этой тренировочной площадке. Но снайпер наблюдал не за этим. Его внимание было сосредоточено на проходе между контейнерами. Противник должен был появиться с секунды на секунду…
И он появился. Только не там, где предполагал снайпер. Первые выстрелы прозвучали в тылу группы. И первые фигуры в сером камуфляже и черных касках появились на плоской крыше невысокого слесарного цеха. Невысокого – то есть на три метра ниже руин, в которых притаился снайпер. Будь на его месте кто-то другой, он непременно воспользовался бы такой грубой ошибкой противника. С господствующей высоты, на дистанции в двести метров положить из «Винтореза» всех этих духов было плевым делом. Не спасли бы ни черные каски, ни камуфляж. Но снайпер лишь выстрелил в белый свет, чисто чтобы прокоптить ствол, а затем влепил пару пуль в контейнер у прохода, обозначая, где следует оставить обещанный артефакт. Пули были обычные, не трассирующие, но попали в угол контейнера под правильным углом и высекли из железа искры. Один из бойцов в черных касках поднял руку и указал сначала двумя пальцами себе на глаза, а затем на контейнер. Жест был понятен. Увидели, приняли.
Снайпер еще несколько раз выстрелил – пули выбили из кирпичной стены слесарного цеха фонтанчики красной пыли, и начал спускаться вниз. Группа завершала передислокацию. Спирин уже был в укрытии и стрелял наугад, не видя конкретных целей, Донцову оставался один рывок, а пулеметчику Аверьянову соответственно два, но уже под прикрытием товарищей.
Снайпер в пять прыжков спустился по лестнице и присел рядом с командиром группы. Он как раз перевалился через бруствер, откатился и занял позицию, но не сделал ни единого выстрела. Огонь с крыши слесарного цеха прекратился, так что стрелять было не в кого, и Аверьянов последние метры до укрытия прошел, словно по проспекту. Донцов дал отмашку Спирину, и тот прекратил расходовать патроны.
– Видели их? – спросил Донцов.
– Каратели, черные каски, до двух десятков, – доложил снайпер. – Но не в коже, в сером камуфляже.
– Значит, не из Ставки бригада, – заметил Спирин. – Там все рядятся, кто во что горазд. Косухи у них, банданы с черепами, джинсы… а эти…
– Наемники, бляха! – вваливаясь в укрытие, выдохнул Аверьянов. – Зуб даю, дикие гуси!
