Трое разбойников, заливаясь кровью, почти одновременно повалились с коней. Запах крови ещё сильнее взбудоражил животных. Освобождённые, они вначале заметались среди рубки, затем вырвались и понеслись прочь. Наёмники Жункея всё ещё оставались в меньшинстве, но рубились отчаянно, привыкшие к подобному в своих многочисленных сражениях. Ещё двое разбойников обмякли в сёдлах, выпустив поводья, выронив оружие. Вместе с ними пошатнулся смертельно раненый в грудь выпущенной стрелой наёмник. Это вражеский лучник, нашедший, наконец, наиболее удобную позицию, выбрал момент в круговерти схватки и в поднявшейся пыли, и пустил стрелу, нашедшую цель.
Гибель телохранителя придала уверенности нападающим, но и обозлила защитников. Ещё два разбойника упали с коней. Оставшиеся двое и лучник бросились наутёк, пустив коней в галоп. Преследовать их никто не стал. Один наёмник остался в седле на нервно гарцующей лошади, продолжая контролировать дорогу, второй спешился и склонился над товарищем, лежащим в пыли.
Крепкая стрела пробила грудь насквозь. Раненый уже умирал. Горлом у него пошла кровь, он несколько раз вздрогнул и затих, расслабившись. Его товарищ зарычал в бешенстве, резко распрямился и принялся добивать поверженных врагов. Чтобы не видеть этой резни, купец и девушка отъехали в сторону и отвернулись, тогда как сидящий верхом наёмник равнодушно наблюдал за расправой.
Оставаться здесь для ночлега, конечно же, никто более не собирался. Погибшего завалили камнями чуть в стороне от дороги, и продолжили путь. С собой забрали только трёх лошадей разбойников, остальные разбежались. Связанные одна за другой, лошади спокойно шли за новыми хозяевами, позабыв о старых, оставшихся валяться позади.
Ничего ценного на разбойниках обнаружить не удалось, плохое оружие не представляло интереса, его забирать не стали, поэтому лошади шли пустыми. Поворот дороги скрыл место недавнего сражения и каменный холмик с лежащим на нём круглым посечённым щитом погибшего телохранителя. Он прошёл многие битвы вместе с хозяином, оберегая его, и сейчас остался с ним, накрыв его каменную могилу.
Несмотря на пережитый страх, Жункей уже подсчитал выгоду: во-первых, платить придётся только двум парням, а во-вторых, на дорожном посту нужно взять всего одну перекладную лошадь, так как три уже есть. Пойманных лошадей купец намеревался продать и выручить денег ещё и с этого. Это улучшило настроение Римара, но он тщательно скрывал чувства, исподтишка поглядывая на молчаливых телохранителей, ставших с потерей товарища мрачнее грозовой тучи.
Ночь уже окутала высокие холмы, сделав их ещё темнее, заставив людей стать втройне осторожнее, но их уже никто не тревожил. Топот копыт медленно идущих лошадей в ночной тиши разносился далеко, заставляя чутко настораживаться диких животных.
Эрл услышал донёсшийся шум стычки. Пристав, он вслушивался в разносящийся эхом звон мечей, крики сражающихся и ржание лошадей. Всё закончилось довольно быстро. А через некоторое время уже в темноте он услышал неторопливый цокот копыт. Острым зрением юноша увидел, как мимо холма верхом проехали небольшая группа. Остаток ночи прошёл спокойно, лишь изредка доносилось рычание диких зверей, вышедших на охоту, да жалобные крики их жертв, попавших в крепкие когти и острые зубы.
Солнце ещё не показалось из-за вершин холмов, а Эрл уже спустился на дорогу и увидел пасущуюся осёдланную лошадь. Вокруг не было ни души, приходилось лишь удивляться, как животное не стало добычей ночных хищников.
Молодой человек справедливо решил, что животное принадлежало кому-то из погибших во вчерашней стычке. Не увидев клейма, свидетельствующего, что лошадь перекладная, юноша посчитал, что теперь она по праву может стать его. Подумав, Эрл решил отправиться дальше верхом. В начале пути не хотел тратиться на перекладную лошадь, а тем более покупать для себя: ведь её надо кормить отборным овсом, поить чистой водой, купать, чистить, а этого Эрл не хотел. Теперь же он решил часть пути проделать верхом, а потом продать, кому она пригодится больше и кто надлежаще позаботится о ней.
Заметив чужого, лошадь насторожилась и, фыркая, отбежала в сторону. Но, увидев в протянутой руке кусок лепёшки, подпустила чужака, всё же настороженно кося маслянистым глазом и чутко подрагивая. Подобрав с ладони шершавыми губами хлеб, животное совсем успокоилось и позволило потрепать себя по загривку. После этого Эрл поправил подпругу и вскочил верхом. Почувствовав седока, лошадь пошла мелкой рысью.
Римара Жункея и его людей Эрл нагнал лишь к полудню, естественно, не ожидая этой встречи, произошедшей на дорожном посту, где уставший купец и путники, ехавшие до утра, нашли короткий отдых. Они как раз вновь собирались в путь, подправляя подпругу на лошадях. Пока Жункей уплачивал дорожную подать и в который уже раз объяснял стражникам, где произошло нападение и чем оно закончилось, Эрл Сур подъехал к дорожному посту.
Увидев юношу, купец усмехнулся:
— Боги никак не хотят разлучать нас, мой юный друг! Не так ли? Мы, решившие, что расстались навсегда, вновь встретились.
— Да, господин Жункей. Воля богов непостижима для людей и неведома им.
— Вы добрались сюда без приключений, Эрл?
— Да, если не считать слышанной мною на закате стычки.
— Так ведь это на нас напали разбойники! — воскликнул купец. — Но мои парни справились с ними. Мне достались хорошие телохранители, я не прогадал. Правда, мы потеряли одного, — скорбно вздохнул он. — Не хотите ли присоединиться к нам? Нет, не в качестве телохранителя, — замахал руками купец, видя, как Эрл отрицательно покачал головой, — а в качестве попутчика. Ведь вместе веселее, да и спокойнее.
— Разве что так, — согласился Эрл. — Быть попутчиком я согласен.
— Отлично, мой юный друг! — обрадовался Жункей. Он понимал, что если случится неприятность подобная вчерашней, его спутник в стороне не останется, его умения дорогого стоят, а платить не придётся. — Мы уже выезжаем. Я вижу, ваша лошадь ещё достаточно свежа. Вы правильно сделали, что решили отправиться верхом.
— Её я нашёл сегодня утром. Раз ваши парни смогли справиться с разбойниками, рискну предположить, что это одна из их лошадей. Теперь она моя, но не приложу ума, что с ней делать, ведь я не умею ухаживать за лошадьми.
— Это дело привычки, мой юный друг, — ответил Жункей рассеянно, глядя, как девушка неумело садится верхом.
— Я вижу, с вами ещё попутчица? — поинтересовался Эрл.
— Да… Так получилось, — нехотя ответил купец. — Мне её отдали за долги.
Юноша замер, ослабив поводья.
— Отдали за долги?! — поразился он.
— Да, я торговец, для меня есть деньги и есть товар, — сухо подтвердил Жункей.
— Вот как… — разочарованно произнёс Эрл. — Я был несколько иного мнения о вас.
— Вам ещё во многом предстоит разочароваться, мой юный друг, — хмыкнул Жункей. — Уж поверьте моему жизненному опыту.
— И что вы собираетесь предпринять?
