— Вот! — аж почему-то обрадовался я. — Говорю же: злобная мегера!
Мистик хмыкнул:
— Ну, была бы злобной — не привела бы меня к тебе. А так: передала с рук на руки, как слепого котенка, — он довольно ощерился. — И делать ничего не пришлось: всего-то побыть немного терпеливее ее. Что, конечно, гораздо проще, чем готовить: проблем-то с терпением у мистиков нет.
Охренеть, товарищи…
У меня даже челюсть отвисла от подобного заявления. То есть, мы тут все думаем, что он — эдакий ребенок-индиго, очень умный, но слегка не от мира сего, которому требуется защита, опека и помощь. А он, падла… «терпеливый»!
— Слушай, я начинаю подозревать, что продешевил с нашей договоренностью, — процедил я, поглядывая на Реммао совсем другими глазами. Тот в ответ самодовольно улыбнулся и, сложив «замком» руки на столе, чуть склонил голову к плечу:
— И, тем не менее, сделка заключена по всем правилам. Ты меня кормишь, я помогаю тебе завоевать девушку. Надо признать, свою часть обязательств ты выполнил. И теперь… — он улыбнулся еще более широко и, внимательно посмотрев мне в глаза, закончил, — расскажи подробнее: кто такая эта твоя Алия.
Ева Моргалис
В нужный нам городишко Сдовбушевцы мы приехали еще до рассвета. Об этом нам сообщила проводник — женщина размером с медведицу, набравшую за лето достаточно веса, чтобы успешно пережить в спячки лютые зимние морозы. С криком:
— Пассажиры, подъем! Стоянка три минуты! — она ворвалась в купе, не обращая внимание ни на замок, ни на железную щеколду, которой Полина, ложившаяся последней, решила подстраховаться. — Готовность: пятнадцать минут!
Ну, после такого приветствия Богдан едва не свалился с полки и выглядел так, будто готов был сигануть с поезда прямо сейчас. А Наташка сглотнула, нащупала ногами бутсы и тихо пропела:
— …Oh, oh, you're in the army now…
[7]
В общем, не знаю, как там будили Шурика с Егором в их СВ, но мы ко времени «Икс» были полностью собраны, одеты и даже выстроились в очередь у выхода из вагона. Первой, кстати, стояла та самая проводница, да с таким кровожадным лицом, будто готовилась, если придется, вышвыривать нас из своей вотчины, возможно, даже на ходу. К счастью, нам не довелось узнать, как в ее представлении выглядит наказание за нерасторопность: сцепиться с «медведицей» не хотелось никому, потому на землю мы попрыгали ловчее горных баранов. И даже успели найти такси (вернее, отбиться от всех таксистов, кроме двух, поскольку они ждали прибывающий поезд прямо на перроне в таком количество, что могли бы расхватать пассажиров по одному и развести в разные части Сдовбушевцев) прежде, чем нас отыскали Егор с Алексом.
— Какие вы шустрые, однако, — подивился старший брат, аккуратно складывая свой инвентарь в багажник.
— Лыжники… — со странным лицом покосился на торчащие палки таксист. — Ну, добро пожаловать.
Мы тогда не обратили на это внимания. А зря, ибо голос его, как бы, намекал. Но поняли мы это позже — когда уже рассвело, а мы со своими сноубордами (у Шурика и Богдана) и лыжами (у остальных) вышли на порожек отеля «Сюрприз», и поняли, что его наименование совершенно оправдано. По крайней мере сегодня:
— Я на лыжах бегу и потею при этом,
Ощущенье такое, что лыжи не едут,
Может быть, оттого, что я сильно потею,
А быть может, оттого, что сейчас июль-месяц, — речитативом пробормотала Полина и обернулась ко мне. — А сейчас точно не июль?
— Не-а, — мотнула головой я.
— А природе об этом кто-то говорил? — продолжала допытываться готесса. — Потому что она, кажется, что-то напутала.
И с этим я была согласна. Ведь март — это, конечно, первый месяц весны, но обычно он характер вьюгами, морозами… ну, или капелями, на худой конец. Но уж никак не тем, что нас ожидало на этом лыжном курорте.
— Это что там такое? — присмотрелась Наташка к большой клумбе в виде полумесяца, раскинувшейся под окнами отеля. Я прикрыла глаза ладонью от слепящего солнечного луча:
— Кажется, анютины глазки.
— Они самые, — поддакнула наш главный провизор. — Странно, конечно, что цветочки распустились до того, как грачи прилетели, но… — тут она замолчала, подумала и рывком расстегнула молнию дутой зимней куртки, — в последнее время с природой творятся и не такие чудеса. Что будем делать?
Вот тут она, кстати, была права: с тех пор, как некая гадина решила пробудить Титанов и принялась собирать необходимые для этого амулеты, погодные катаклизмы стали обычным явлением. Но я и подумать не могла, что в итоге мы не только получим ледовую корку в Неаполе и потоп в Риме, но и летние плюс двадцать пять седьмого марта в горах!
— Да-а… — внезапно раздалось из-за спины, и к нашей задумавшейся компании присоединился мужчина лет сорока пяти в легкой рубашке с короткими рукавами, цветастых шортах и шлепанцах. — Хорошая у нас в этом году зима, прибыльная не то слово… Весь бизнес, с*ка, загубила. Подъемник-то мы включили, всё работает, вот только покататься с горки вам все равно не получиться, — кивнул он на шуриковский сноуборд. — Разве что по грязи, или на велосипедах…
Егор встрепенулся:
— А ведь неплохая идея!
— …или на лошадках, — философски закончил предложение мужик.
— Та-а-ак! — синхронно обернулись к нему теперь уже я, Поля и, как ни странно, Наташа. — А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее!
Мужик зевнул, подставляя пухлощекое лицо солнцу:
— Здесь неподалеку находится конная база. Они летом организовывают походы на пару дней в горы, верхом на лошадях. С палатками, едой — всё, как положено. Но так как лето в этом году у нас началось зимой, они уже вовсю работают.
— И что, клиентов много? — уточнила Наташка. Мужик пожал плечами:
— Ну, в это время года в основном лыжники вроде вас, а так — да. У них там почти ранчо. Голов пятьдесят коней, наверное, не меньше.
— Тогда решено, — радостно улыбнулась она, махом принимая решение за всех. — Не подскажете, как добраться к этой базе?
Полина согласно кивнула, хотя по ее лицу было понятно, что ей не понравилось Наташкино самоуправство. А вот парни погрустнели:
— Э… а ты уверена, что это хорошая идея? — скулящим голосом протянул Егор. — Я не умею ездить на лошадях…
— Я тоже не умела! — резко оборвала его Наташка. — Лет восемь назад. Потом научилась. Как видишь, не померла!
— Но двухдневный поход…
— Так, я не поняла! — резко обернулась девушка к старшему Соколову. Богдан, стоявший между нами, бесшумно скользнул прочь, но Игнатова этого даже не заметила. — Ты что, уже забыл свой эпик фейл со Светочкой?! Или как клялся сделать что угодно, чтобы загладить вину?! Потому что я вот лично все это помню!
