В фойе было тихо и темно, только чадила свеча
на конторке у ночного швейцара. Сам швейцар клевал носом и бесшумного появления
темной фигуры, выскользнувшей из коридора, не заметил. Когда звякнул
колокольчик, швейцар вскинулся, но постоялец уже был на улице. Не спится же,
прости Господи, зевнул служитель, перекрестил рот и пошел задвигать засов.
Ахимас быстро шел в сторону «Метрополя»,
прикидывая, как действовать дальше. Небо начинало сереть — ночи в конце июня
короткие.
Из-за угла выехала пролетка. Ахимас узнал
силуэт Соболевского есаула. Он сидел, обхватив обеими руками фигуру в белом. С
другой стороны фигуру поддерживал еще один офицер. Голова у белого безвольно
покачивалась в такт цокоту копыт. Следом проехали еще две коляски.
Интересно, рассеянно подумал Ахимас, как они
пронесут его мимо швейцара. Верно уж что-нибудь придумают, люди военные.
Кратчайший путь к «Метрополю» лежал через
проходной двор — этой дорогой за минувшие двое суток Ахимас ходил неоднократно.
Когда он шел под темной аркой, гулко стуча по
каменным плитам, вдруг ощутилось постороннее присутствие. Ахимас уловил его не
зрением и даже не слухом, а каким-то необъяснимым периферийным чувством,
которое уже не раз спасало ему жизнь. Кожа затылка будто почуяла какое-то
движение сзади, легчайшее шевеление воздуха. Это могла быть прошмыгнувшая кошка
или взбежавшая на кучу отбросов крыса, но Ахимас в подобных случаях не боялся
показаться самому себе смешным — не раздумывая, он отпрянул в сторону.
Щеку словно обдало сквозняком, дунувшим сверху
вниз. Краешком глаза Ахимас увидел, как возле самого его уха воздух рассекла
тускло блеснувшая сталь. Быстрым, отработанным движением он выхватил «велодог»
и выстрелил не целясь.
Глухой вскрик, в сторону метнулась тень.
Ахимас догнал бегущего в два прыжка и точно,
сильно ударил тростью сверху вниз.
Посветил на упавшего фонариком. Грубое,
звериное лицо. Сквозь спутанные сальные волосы сочилась черная кровь. Короткие
сильные пальцы зажимали бок и тоже были мокры от крови.
Одет нападавший был по-русски: косоворотка,
суконный жилет, плисовые штаны, смазные сапоги. На земле валялся топор с
необычно короткой рукоятью.
Ахимас наклонился ниже, светя лучом прямо в
лицо. Блеснули круглые глаза с неестественно расширенными зрачками.
С Неглинного проезда донесся свисток, с
Театрального еще один. Времени было мало.
Он присел на корточки, взял упавшего двумя
пальцами пониже скул, стиснул. Топор отшвырнул в сторону.
— Кто подослал?
— От бедности мы, барин, — прохрипел
раненый. — Прощения просим.
Ахимас надавил пальцем на лицевой нерв. Дал
лежащему немного покорчиться от боли и повторил вопрос:
— Кто?
— Пусти… пусти, баклан, — выдохнул
раненый, колотя каблуками по камню. — Кончаюсь я…
— Кто? — спросил Ахимас в третий раз
и надавил на глазное яблоко.
Изо рта умирающего вместе со стоном вырвалась
широкая струя крови.
— Миша, — пробулькал едва слышный
голос. — Миша Маленький…Пусти! Больно!
— Какой такой Миша? — Ахимас надавил
сильнее.
Вот это было ошибкой. Несостоявшийся убийца и
так доживал последние мгновения. Стон перешел в сип, кровь сплошным потоком
хлынула на бороду. Было ясно, что больше он ничего сказать не сможет. Ахимас
выпрямился. Свисток городового разливался трелью уже совсем близко.
К полудню все варианты были рассмотрены,
оформилось и решение.
Итак, Ахимаса сначала обокрали, а потом
попытались убить. Связаны ли между собой два эти события? Безусловно. Тот, кто
подстерегал в подворотне, знал, когда и какой дорогой пойдет Ахимас.
Значит, 1) за ним следили накануне, когда он
проверял маршрут, и следили очень ловко — он хвоста не заметил; 2) кто-то
отлично знал, чем Ахимас занимался минувшей ночью; 3) портфель взял человек,
уверенный, что Соболев к себе в номер больше не вернется — иначе зачем было так
аккуратно запирать за собой сейф и вылезать через форточку? Ведь генерал все
равно обнаружил бы пропажу.
Вопрос: кто знал и про операцию, и про
портфель?
Ответ: только monsieur NN и его люди.
Если бы Ахимаса просто попытались убрать, это
было бы обидно, но понятно.
Обидно, потому что он, профессионал высшей
категории, неправильно оценил ситуацию, ошибся в расчете, дал себя обмануть.
Понятно, потому что в таком крупном и чреватом
осложнениями деле исполнителя, конечно, следует убрать. Сам Ахимас на месте
заказчика поступил бы именно так. Тайный императорский суд, возможно, выдумка.
Но придумано ловко, даже бывалый господин Вельде купился.
В общем, все это было бы объяснимо и даже
неудивительно, если б не исчезновение портфеля.
Monsieur NN и кража со взломом? Абсурд. Взять
миллион, но оставить архив заговорщиков? Невероятно. А представить, что
зверомордый убийца из подворотни хоть как-то связан с NN или с «бароном фон
Штайницем» и вовсе было невозможно.
«Баклан» — так обозвал Ахимаса мастер топора.
Кажется, на уголовном жаргоне это ругательное слово означает крайнюю степень
презрения — не вор, не налетчик, а мирный обыватель.
Значит, это был уголовник? Персонаж со
знаменитой Хитровки?
По повадке и разговору так оно и есть. А у NN
кучер, и тот с офицерской выправкой. Что-то здесь не складывалось.
Ахимас попробовал зайти с другой стороны, так
как информации для аналитического разбора было недостаточно. Если неясны
исходные, удобнее начать с определения целей.
Что необходимо сделать?
1) Убрать за собой после операции.
2) Найти портфель.
3) Рассчитаться с теми или с тем, кто
повел против Ахимаса Вельде нечестную игру.
Именно в такой последовательности. Сначала
защититься, потом вернуть свое, а возмездие на десерт. Но десерт будет
обязательно: это вопрос принципа и профессиональной этики.
На уровне практических шагов этапы плана
сводились к следующему:
1) Убрать Ванду. Жаль, конечно, но
придется.
2) Заняться таинственным Мишей Маленьким.
3) Через этого самого Мишу можно будет
обеспечить и десерт. Кто-то из людей Monsieur NN поддерживает странные
знакомства.
Разработав программу действий, Ахимас
повернулся на бок и моментально уснул.
Выполнение пункта № 1 было назначено на
вечер.
11
